Часы Судного дня
Шрифт:
— Почему проход не открывается? — спросил я его в лоб.
Андрей подошёл к стене, аккуратно потрогал её, как будто опасаясь удара током.
— Нет тут больше прохода, — констатировал он. — Вот и не открывается. Нечему открываться.
— Я сам вижу, что нет! — рявкнул я. — Я спрашиваю, почему?
— А я знаю? — равнодушно пожал плечами Андрей. — Скорее всего, ему больше некуда открываться. Вашего среза больше нет.
Эпилог
Мы стояли возле сарая и непонимающе смотрели друг на друга.
— Это
Я был буквально раздавлен тем, что я здесь, а жена — там. Какого хрена я вернулся? Надо было ждать её, искать, не знаю… Хоть что-то делать! Как теперь сказать Мелкой, что мы остались одни?
Йози, кажется, был шокирован меньше всех — ему, грёмлёнгу, везде дом.
— Эй, — обратился он к Андрею, — а ты можешь открыть проход куда-то ещё?
У меня появилась безумная надежда, что это ещё не конец, что, может быть, сломался лишь проход отсюда? А если как-нибудь в обход?
— Может, и смог бы, — уныло сказал Андрей, — но я бы на вашем месте не стал на меня рассчитывать.
— Это ещё почему? — спросил Йози.
— А вот из-за них, — Андрей вяло махнул рукой, и я только сейчас заметил, что к нашей компании приближается колоритная компания.
Никто не заметил, откуда они взялись — двое одетых в полевой камуфляж мужчин, один постарше, к полтиннику — плотный и весьма бородатый при заметной лысине, семитского типа и военного вида, второй — повыше, помоложе, постройней и облика, скорее, штатского. Третьей с ними была очень симпатичная спортивная барышня, даже более рыжая, чем моя жена — пламенной яркости волосы, очки «коммандос», и непонятный женский возраст «плюс-минус сколько угодно до тридцати». Плотный держал в руках ручной пулемёт, не то чтобы направляя в нашу сторону, но балансируя его на ремне с возможностью быстро это сделать, интеллигентный придерживал повешенный стволом вниз автомат Калашникова, а вот у дамы на трехточечном зелёном ремне висела точная копия винтовки, доставшейся мне от Карлоса. С учётом того, что мой пистолет так и остался под консолью в УАЗе, Йози был не вооружён, Андрей — тем более, огневое преимущество было явно на их стороне.
— Привет честной компании! — звонким, но напряжённым голосом сказала барышня.
— И вам привет, коли не шутите, — осторожно ответил Ингвар, напряженно глядя на оружие.
— Мы не враги!
— А выглядите как-то не очень мирно, — скептически оценил их Ингвар.
— Увы, — покачала рыжей головой девушка, — времена, нравы… Сами понимаете!
— Пока не очень понимаем, — вмешался я. — Кто вы и что вам надо?
— Не «что», а «кого». Андрей… Ну, ты понял, чёртов мудак. Ты арестован. За попытку геноцида, за насильственное удержание свободных людей, за терроризм, за предательство… Ну и за Маринку я тебе лично, козлу, яйца вырву!
— Хуяссе! — возмутился Андрей. — Арестован, ишь! Ты мне ещё права зачитай, Оленька! С каких это пор Коммуна заделалась в полицейские Мультиверсума? Нет у вас такой юрисдикции!
— Стоп-стоп, — прервал их я. — Я ничего не имею против вырывания ему яиц, это, так сказать, дело интимное. Вы, я вижу,
— А вы, собственно, кто? — удивилась барышня.
— А вы? — в свою очередь спросил я.
— Мы — оперативники Русской Коммуны! Я — Ольга Громова, это Артём и Борух.
— И что? — я не собирался поддаваться. — Подумаешь, «коммуна»… У нас коммунизм давно отменили. Как верно отметил тут ваш «мудак» — нет у вас такой юрисдикции!
Плотный демонстративно поправил на ремне пулемёт, как бы намекая на главный источник всех юрисдикций, но я не испугался. Мне надо к жене, и я готов ему ствол зубами перекусить, если понадобится.
— Мы бы взяли яйцами, — покачала головой рыжая, — но нам нужен весь.
— Тупик? — спросил Ингвар. — Не договорились?
У него в руках уже был пистолет — как он ухитрился его незаметно достать? Пулемёт в руках бородатого теперь смотрел на него, но Ингвара это, кажется, не смущало. Он, кстати, вообще довольно ебанутый по жизни.
— Это что, неужели оружие? — издевательски осведомился бородатый. — Стреляет хоть?
— Эх, у меня наган хреновый,
Да у товарища есть новый.
Если мой наган не вдаст,
Мне товарищ новый даст!
— продекламировал Ингвар весело.
— Эй, хватит вам, горячие парни! — сказал второй, который с автоматом. — Борух, таки уймись, этот поц того не стоит. Оля, не надо так давить на людей, что за привычка?
— Всё-всё, — рыжая примирительно ему подмигнула, — молчу, дорогой. Разруливай сам!
— Давайте все успокоимся, ок? — сказал интеллигентный Артём. — Не вижу повода для стресса.
— А я вижу! — мрачно ответил я. — У нас вообще-то только что родной мир гавкнулся.
— В смысле? — Артём явно удивился.
— В прямом. Был и нету. Пиздец ему приснился.
— Дела… — Артём почесал в затылке. — Понятно теперь, отчего вы такие нервные. Слушай, Оль, а такое бывает вообще? И нам надо что-то в связи с этим делать?
— Нет, — твёрдо ответила девушка, — не бывает. Срез не может исчезнуть. Он может только закрыться. А разобраться с этим надо — у нас там тоже кой-какие дела остались.
— Почему закрылся? Как туда попасть? — не выдержал я.
— Может, для начала перестанем друг в друга целиться? — сказал Артём. — Мы не враги, правда. Мне кажется, нам есть что обсудить.
— К чёрту, — решился я. — Пойдёмте все в башню, сядем и поговорим спокойно.
Проходя мимо стоящей во дворе «Раскоряки», Ольга пнула её колесо и присвистнула:
— Так вот она где…
— Кто? — спросил я.
— Да так… Неважно, — отмахнулась она, — просто казённое имущество нашлось.
— Не отдам! — сказал я быстро.
— Да и хрен с ним, — она махнула рукой. — Катайся пока.
Это «пока» мне не понравилось, но я промолчал. Надо сначала понять ситуацию в целом.
<