Часы Зигмунда Фрейда
Шрифт:
Элла поежилась, не хотелось бы встретить посторонних в собственном кухонном шкафу. Она внимательно оглядела комнату. Ничего, даже пыли немного. Значит, под диваном.
Комната была небольшая, одну стену занимал диван, напротив – стол с компьютером, был еще шкаф, в котором Элла хранила и одежду, и книги. Как уже говорилось, одежды у нее было немного.
Рука под диван пролезла с трудом, Элла пошарила немного. Вот там было полно пыли. Надо же, вроде бы она убирала… не помнит точно, когда, но недавно.
Ага,
Элла нашарила кубик сахара, но ухватить его было невозможно. Она изогнула руку, но проклятый кусочек укатился еще дальше. И вот, когда она осознала, что придется все же диван отодвигать, после чего поднимется туча пыли, и вместо того, чтобы работать, она целый вечер угробит на уборку, ей пришла в голову здравая мысль посветить.
Через минуту она улеглась на живот и направила под диван луч фонарика от мобильного телефона. Сахар оказался совсем не в той стороне, где она искала. А рядом с ним что-то блестело.
Элла распласталась на полу и вытянула руку как можно дальше. Вот он, отвратительно липкий кусок, а дальше…
Ой! Что-то больно царапнуло ее за палец, однако она ухватила это что-то и вытащила руку.
На пальце была кровь, здорово ее царапнула эта штука. Элла разжала кулак и уставилась на свою руку в полном изумлении. На ладони у нее в пыли и липких крошках лежала золотая серьга. В форме ракушки с крошечной жемчужиной внутри.
Что за черт, как она туда попала? Элла выдвинула ящик стола и увидела вторую точно такую же сережку. Такая же ракушка с жемчужинкой.
Этого не может быть! Как они сюда попали? Она никогда не носила сережек, у нее и уши не проколоты даже! Что вообще происходит?
И в этот момент раздался телефонный звонок. Звонил не мобильник, а стационарный старый пластмассовый аппарат, что стоял на кухне, в прихожей для него просто не было места.
Элла вслушивалась в звонки, не в силах подняться с пола. Телефон все звонил и звонил, тогда она встала и потащилась на кухню.
– Алло! Кто это?
В ответ она услышала странное слово.
Она, как обычно, проснулась раньше будильника. И ощутила, что кровать рядом с ней пуста. Стало быть, муж уже встал. Ну да, вот слышны его шаги в прихожей, он варит для нее кофе. И принесет его ей сюда. И нужно будет улыбаться ему и благодарить.
Она терпеть не может пить кофе рано утром. Тем более даже не умывшись и не вычистив зубы. И вообще, при виде мужа с подносиком, ей вспоминается старый анекдот:
– Вам кофе в постель?
– Нет, лучше в чашку!
Ну вот, дождалась. Дверь открылась, и она едва успела отвернуться и прикрыть глаза.
– Малыш, пора вставать! – услышала она его бодрый голос. – Я кофе сварил!
Этими словами он приветствовал ее каждое утро, хоть бы для интереса что-то другое
Ну да, это он в каком-то фильме подсмотрел небось, только там цветок был живой, а такие обычно на кладбище приносят.
Очень осторожно она приоткрыла глаза и растянула губы в вымученной улыбке, поймав его взгляд.
– Как ты? – радостно спросил он. – Хорошо почивала?
«А тебе-то что, – захотелось ответить, – какое тебе вообще дело до моего сна?»
Разумеется, она ничего не сказала, потому что не хотела его обижать. Ведь это ее муж, он ее любит, заботится о ней и очень хорошо к ней относится.
– Вот, возьми! – Он налил в чашку сливок из молочника. Она всегда пила кофе со сливками, но без сахара, и никаких заменителей, вообще сладкое терпеть не могла.
Совсем близко она увидела его лицо. Вот странно, вроде бы он симпатичный мужчина – среднего роста, но широкоплечий и сильный, спортивный, подтянутый, светлые волосы аккуратно подстрижены, черты лица чуть грубоваты, но не в этом же дело! Это ее муж, они прожили с ним три с половиной года, и до этого были еще знакомы почти год, и выходила она за него замуж уж точно по любви, а не по расчету, потому что никакого расчета не было выходить за рядового сотрудника мелкой охранной фирмы, но, господи, как же ее от него воротит!
Ее трясет от его прикосновений, от его преувеличенной заботы, от его приторно-ласкового голоса, от этого слова «почивала», откуда он его только вытащил!
– Пей, малыш, кофе остынет. – Он поднес чашку к ее лицу, так что невольно пришлось откинуться на подушку.
– Спасибо… – Она постаралась сказать это нежно и взяла из его рук чашку.
Кофе был невкусный. Возможно оттого, что перед глазами маячили короткие пальцы, поросшие рыжеватыми волосками, и ногти, плохо подстриженные. И запах, она все время чувствовала, что от него идет какой-то неприятный запах. Это было неправильно, она знала, что он аккуратен, душ принимает два раза в день, и белье всегда свежее, и выбрит он чисто…
Она все это знала, но ничего не могла с собой поделать. Он раздражал ее всем. Ей противно было слышать его голос, противно видеть его лицо, а уж когда он смеялся, ей хотелось стукнуть его чем-нибудь или на крайний случай заткнуть уши.
Она пила кофе молча, ожидая, когда ему надоест стоять у нее над душой и он уйдет.
– Пей, малыш, кофе придаст тебе бодрости и сил, – приговаривал он, как всегда, других слов у него не было, как будто заучил несколько предложений на все случаи жизни и пользуется ими, не придумывая ничего своего.