Чайка ? принцесса с гробом. Книга 10
Шрифт:
К слову, даже драгун и его наездники однозначно умрут, если проломить им голову. Мозг играет ключевую роль в использовании магии. Если он поврежден — вылечиться уже не получится. Что же до отрубания головы, в этом случае шансы на выживание зависят от того, сколько времени наездник или драгун смогут оставаться в сознании, и сколько магической энергии осталось у них в запасе.
Но, возвращаясь к теме…
— И все же, брат, — Акари нахмурилась. — Что с твоей одеждой?
— С ней все, как надо…
— Кажется, ты говорил Сину, что «теперь ты
— Это потому, что…
— Он заключил со мной официальный контракт, — перебила Фредерика, высунувшись из-за спины Тору.
Она уже успела принять облик молодой женщины. Тот самый, который использовала в те времена, когда отыгрывала Доминику Скоду. Отряд Тору привык видеть ее в образе хрупкой девушки, но сейчас она учитывала возможность битвы внутри замка и придерживалась удобной для боя формы.
— Стоять, дракониха, — Акари прищурилась. — Такие слова я без внимания не оставлю. Что там мой брат сделал?
— Он стал моим, а что? — совершенно непринужденным тоном заявила Фредерика. — Теперь мы с ним едины телом и душой.
— Гм… Если будешь так выражаться, она тебя точно неправильно поймет, — заметил Тору.
— Неужели? — Фредерика задумчиво склонила голову.
Впрочем, контракт действительно соединяет драгуна и наездника как телом, так и душой. Именно поэтому наездник может пользоваться магией драгуна даже на небольшом расстоянии от него, а драгун обретает некоторые черты характера своего наездника. Драгун и наездник остаются разными личностями, но связанными друг с другом в глубине души.
— Кстати, Фредерика, после заключения контракта на тебя ведь начал влиять мой характер? Что-то я никаких изменений не замечаю.
— Ты так думаешь? Ну ничего, постепенно ты в меня проникнешь, — проговорила Фредерика с толикой предвкушения.
— Проникн… Так, еще раз.
— … — Акари моргала и переводила взгляд то на Фредерику, то на Тору. — Ладно.
Она кивнула и…
— Я поняла. Прощайся с жизнью.
— Эй!.. С-с-с-стоять! — Тору вскинул руку, только завидев, как его сестра замахнулась молотом. — И без того времена тяжелые, а ты еще…
— А сам-то, брат? Как ты смеешь в такие и без того тяжелые времена хвастаться перед сестренкой тем, что заигрывал с драконицей?!
— Я не хвастаюсь!
— Теперь, когда ты наездник, мне сдерживаться не нужно!
— Хочешь сказать, до этого ты сдерживалась?! И вообще, какого черта ты на мою голову замахиваешься?!
— Слушай, Тору. Теперь мне, конечно, необязательно кусать тебя, чтобы работала магия, но я уже так привыкла. Давай я тебя буду каждый день перед сном кусать? — предложила Фредерика, обхватывая голову Тору со спины.
В образе Доминики Фредерика не только обладала телосложением взрослой женщины, но и ростом не уступала Тору. Поэтому даже он сам примерно догадывался, как со стороны можно истолковать ее объятия. Во всяком случае, точно не как невинную попытку повеситься на шею.
— Ты тоже прекрати все усложнять!
— Кстати, Акари… помнится, ты хотела сделать из Тору чучело?
— Хм?
— Теперь Тору может линять, как я. Можешь сделать чучело из «сброшенной шкуры». Тебе даже не понадобится потрошить его — просто затолкаешь набивку, и готово.
— … — Акари нахмурилась и ненадолго задумалась. — Понятно… Значит, есть и плюсы.
— Какой это плюс? — устало бросил Тору и протяжно вздохнул.
Он уже давно привык к оторванным от реальности словам и действиям Акари. Возможно, она специально так ведет себя, чтобы развеяться и успокоиться.
Однако…
— Чайка.
Тору заметил, что в этот раз Чайка даже не попыталась присоединиться к разговору. А ведь обычно она пусть и не делает резких высказываний, но пару реплик вставить успевает.
— Ты в порядке?
Принцесса с серебристыми волосами молча сидела на месте и смотрела в пустоту.
Тору не раз приходилось видеть ее расстроенной… поэтому он знал, что сейчас с ней действительно что-то не так. Казалось, будто жизнь покинула ее, а сознание осталось. Если бы он уложил ее на землю, она ничем не отличалась бы от трупа.
— Эй. Чайка? — снова обратился к ней Тору, и снова в ответ молчание. Поэтому он повернулся к Акари и спросил: — Что… произошло в тронном зале, пока меня не было?
Его сестра промедлила с ответом, что бывало крайне редко.
— ...Я видела все со стороны и не могу знать всех подробностей, — этими словами она начала рассказ.
Маска с цифрой «3» на лбу раскололась надвое.
Из-под нее показалось безразличное лицо мертвеца. Последний из «апостолов» рухнул на пол, истекая кипящей кровью из глаз, носа, ушей и рта.
Естественно, он скончался на месте.
Он попал под удар заклинания, вскипятившего всю кровь в его теле. Если бы кто-то потрудился вскрыть его череп, то обнаружил бы внутри лишь жидкую массу. Магический удар такой силы может сразить насмерть даже наездника на драгуне.
А затем…
— Хм…
Тронный зал выглядел кошмарно: стены частично осыпались, колонны рухнули, на полу словно застыли волны. Валяющиеся трупы только подчеркивали впечатление. Немногим «апостолам» удалось сохранить после смерти пристойный внешний вид. Некоторых изуродовало и искромсало не то что до неузнаваемости, а до сомнений в том, скольким трупам принадлежат останки.
Наверное, один из этих трупов принадлежал князю Хартгену.
Никому уже не было дела до останков одного из «восьми героев», правителя замка. Все относились к нему так, словно он уже выполнил свое предназначение. Не осталось даже никого, кто мог бы пожалеть князя.