Чайковский – в цитатах и афоризмах

УДК 78

ББК 85.313(0)я48

Ч15

Составитель Ольга Емцова

Ответственный редактор серии Алексей Лысаков

Оформление серии Александр Васин

Ч15

ISBN 978-5-89817-405-7 (отд. кн.)

ISBN 978-5-89817-400-2

Перед вами – не законченный портрет композитора, а палитра красок к нему, набросанных его современниками и потомками, поклонниками и критиками, маститыми музыковедами и продвинутыми пользователями интернета.

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

О Чайковском написано много книг, но их мало читают. Может быть, причина в том, что эти книги не интересные. Авторы показывают свою эрудицию и ищут, что у кого Чайковский заимствовал: «эта музыка похожа на Шумана! а эта на что похожа? ага, вот откуда эта мелодия!» Наверное, все это правильно. Но дело совсем не в этом. Чайковский велик не потому, что он у кого-то что-то взял. Гений берет откуда хочет.

Чайковский одевался щеголевато; по утрам, когда менял рубашку, ваткой, смоченной одеколоном, проводил по шее и ушам, а с тех пор, как начал лечить нервы холодными ваннами, прыскался после ванны лавандой. Он холил руки, белье покупал не штуками, а дюжинами, раз в месяц подстригал бороду. И все-таки, несмотря на эту тщательность, с которой обращался со своей внешностью, ему и во фраке можно было дать лет на пять, а то и на десять больше, чем было на самом деле: он быстро седел, ширился в плечах, в лице появлялась постепенно серьезность, неподвижность, важность.

У Чайковского на лице все время был написан какой-то тихий жалобный испуг. Как будто Чайковский видел за вашей спиной привидение и еле сдерживал панику. Или ему по секрету сказали, что вы смертельно больны и жить вам от силы два месяца. Он даже руку, здороваясь, пожимал как-то осторожно, как будто щупал: теплая рука или уже холодная.

Чайковский обладал, как говорят психиатры, психастеническим (тревожно-мнительным) характером. Такие люди все время анализируют свои поступки, видят их в мрачном свете и склонны преувеличивать собственные недостатки, раздувая их до размеров порока. Это постоянное самобичевание – не блажь. Это патология.

Я был бы совершенно доволен и счастлив… если б не та болезненная суетливая потребность в спешной работе, из-за которой без всякой надобности я страшно себя утомляю. [Я] принялся за сочинение детских песенок. Это было бы приятным для меня отдохновением, если б тотчас же в пылу увлечения я не набросал множество эскизов, которые теперь жажду скорее выполнить. К чему эта торопливость? Чувствую, как это глупо, и не могу удержать своего бессмысленного рвения… Это решительно болезненное явление.

Конец ознакомительного фрагмента.