Че Гевара. Книга 1. Боливийский Дедушка
Шрифт:
– Сказала, что на три недели, – ответила Мария, и Сергей нахмурился. Показалось ему, или Мария и правда выделила голосом слово «сказала»?
– И далеко она уехала?
– Далеко. В Боливию.
У Сергея отвисла челюсть, и Ильич тревожно пошевелился. Несколько мгновений художник размышлял, а потом решил идти напролом.
– Я тоже в Боливии, – ответил он. – Вот так совпадение! А где она, и что за молодой человек, может, я с ним знаком? Может, получится встретиться с ней, я был бы рад…
Пауза была очень длинной, и он успел подумать,
– Сергей, я беспокоюсь за нее, – сказала, наконец, Мария.
Сергей слушал ее какое-то время, потом нажал отбой и внимательно посмотрел на садовника и шамана.
– Юлька здесь, в Боливии, – медленно сказал он. – С неким молодым человеком, которым очень интересовался ее дедами.
Макс откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, а Сергей продолжал:
– По странному совпадению, именно этот человек недавно купил у меня картину, которую я продавать не собирался. Купил за совершенно неадекватную сумму, которая и позволила мне приехать сюда.
Ильич хмуро пожал плечами и вопросительно взглянул на Морено.
– Так, – кивнул Макс. – Ну конечно. А ты, шаман, думал, мы одни такие умные.
– Не понимаю, – проговорил Сергей.
Макс сморщился и снова потянул себя за усы. Вздохнул, откинулся на спинку стула.
– Существует два ритуала пробуждения, – заговорил он, обращаясь почему-то к Ильичу. – Для обоих требуется человек и предмет. Запись одного хранится в монастырской библиотеке. Другой я прочел в записях Тани, которые должен был передать Че Геваре. Я не успел. Что было бы, приди я двумя часами раньше, вы, молодой человек, видели, когда моя внучка решила над вами подшутить.
– Только дорогу, – сказал Сергей, – до монастыря я так и не дошел.
– Не важно, – отмахнулся Макс. – Ритуал, который хранится в библиотеке, позволяет пробудить Чиморте. Это то, синьор Чакруна, чего я так боюсь, и о чем так мечтал Че Гевара: свобода для всех и каждого. Я был знаком с Эрнесто. Он был умный человек, но не понимал некоторых элементарных вещей. Он судил о других по себе. Приписывал им честность, справедливость, великодушие, способность к железной самодисциплине, – Макс вздохнул. – Даже Конго его ничему толком не научило. Он всегда говорил, что революция без стрельбы не делается, и в речах был вполне кровожаден, но на самом деле никогда не представлял масштабы жертв. Несколько десятков погибших в честном бою – вот и все, что было способно подсказать ему воображение. Он не хотел понимать, что стоит Чиморте проснуться, и всю Южную Америку зальет кровью. Я сам понял это довольно поздно, когда отряд был разгромлен. Но! Оказалось, что это не так уж важно.
– Не так уж важно? – хмыкнул Ильич.
– Да. Потому что Таня передала ему совсем другой ритуал, который позволял не пробудить Чиморте, а взять его под полный контроль. Вместо стихийного освобождения – власть, сосредоточенная в одних руках. Великий вождь держит в кулаке всю Южную Америку…
– Ну, – пожал плечами Сергей, – это его, наверное, тоже устроило.
– Ты не понимаешь, – сердито буркнул Макс, и Ильич медленно кивнул. – Времена великих вождей давно прошли. В нашем веке один человек не может править целым материком, на такую силу всегда найдутся хозяева…
– Родригес, – сказал Ильич, и Макс кивнул.
– Ничего не понимаю, – проговорил Сергей.
– Феликс Родригес, агент ЦРУ. Руководил операцией по поимке Гевары, – объяснил шаман.
– И отрубил ему руки, – добавил Макс. – Тогда они считали, что для контроля над Чиморте достаточно отпечатков пальцев нужного человека. Теперь, видимо, знают больше, раз привезли сюда мою внучку и заманили тебя.
– Да я-то тут причем? – взревел Сергей.
Ильич откинулся на спинку стула и безрадостно рассмеялся.
– До сих пор последним человеком, способным справиться с Чиморте, был Че Гевара. Ты – следующий, неужели непонятно?
Сергей закурил и внимательно вгляделся в лицо шамана. Тот был абсолютно серьезен, и надежда на розыгрыш исчезла.
– Съездил порисовать, – угрюмо пробормотал Сергей. – Ну, хорошо. Мы можем рассуждать логически? Во-первых…
– Вообще-то нет, – перебил его Ильич. – Не можем.
– Нет?!
Сергей опешил. Серьезный ответ на риторический, в общем-то, вопрос выбил его из колеи.
– Друг мой, речь идет об изнанке мироздания. Ты же с ней уже сталкивался. Какая здесь может быть логика?
Художник пожал плечами, отхлебнул пива.
– Моя внучка находится в руках ЦРУ, – сказал Макс. – А ты хочешь рассуждать логически.
– Так, – сказал Сергей и встал. – Я сейчас пойду прогуляюсь, кофе выпью… Посплю нормально. Если хотите, завтра встретимся и поговорим.
– Только не вздумай сбежать, – сказал шаман.
– Почему это? – ощетинился Сергей. – Вы вроде бы хотели, чтоб все осталось, как было?
– Хотели. Но так уже не будет.
– Я так вижу, судьба моей внучки тебя не волнует, – с деланной безмятежностью проговорил Макс, – но ты имей в виду: с людей Родригеса станется воспользоваться твоими руками как ключом… Без твоего участия.
Ильич криво ухмыльнулся и рубанул себя ребром ладони по запястью, иллюстрируя слова старика. Сергей выматерился.
– Плохо по матушке говорить, голубчик, – старательно проговорил по-русски Макс, и Сергей, чувствуя, что у него сейчас окончательно съедет крыша, бросился прочь.
Автобус громыхал по извилистой дороге, увозя Сергея в Санта-Круз. Решение художник принял спонтанно: просто вошел в свой номер и, вместо того чтобы завалиться досыпать, покидал вещи в рюкзак и отправился на автовокзал. Он едва успел на рейс. Черт с ним, с монастырем! Макс и Ильич хотят сохранить статус-кво? Да пожалуйста! Если он единственный, кто может провернуть эту авантюру с Чиморте, ему достаточно просто уехать. И так уже ум за разум заходит, он едва не принял бредовую идею, что агенты ЦРУ будут гоняться за его руками…