Чеченское колесо
Шрифт:
Однако, по мере укрепления своих позиций в противоборстве с прежним руководством, он все отчетливее высказывался за необходимость построения независимого государства вне рамок СССР и России.
6 октября 1991 года Исполком ОКЧН принял решение о роспуске сформированного из депутатов ВС республики Временного высшего совета ЧИР и фактически узурпировал власть в республике.
27 октября Дудаев был избран президентом республики. Ингушское население ЧИР в выборах не участвовало.
Указом Дудаева от 1 ноября 1991 года объявлено о государственном суверенитете Чеченской Республики.
С приходом к власти у Дудаева в полной мере проявилась чрезмерная подозрительность, завышенная самооценка. Он неоднократно публично заявлял о специальных группах Министерства безопасности
Подобные заявления были не только следствием характера Дудаева, но и составной частью широкомасштабной кампании по поддержанию в сознании населения образа внешнего врага, происками которого руководство Чечни объясняло провалы и неудачи своей политики.
По оценкам экспертов, поддержка Дудаева в широких слоях населения Чечни во многом была связана с его демонстративным стремлением покончить со сложившейся в республике системой выдвижения на руководящую работу по тейповому (родовому) признаку. Являясь выходцем из довольно многочисленного, но не влиятельного в республике тейпа Ялхорой, в который, помимо Дудаевых, входят Байдуевы, Гадуевы, Магомадовы, Дудаев не стал окружать себя родственниками, хотя и поддерживал с ними отношения, соблюдая местные обычаи, считался с мнением родовых авторитетов. Вместе с тем многие местные наблюдатели полагали, что нанести реальный удар по тейповым и клановым связям, системе коррупции и взяточничества Дудаев не сумел и реальная власть в значительной мере оставалась в руках теневых лидеров и структур.
Судя по многочисленным публичным заявлениям, Дудаев весьма высоко оценивал личные качества М. Горбачева, считая его последовательным реформатором и демократом. По мнению Дудаева, вся вина за ошибки, допущенные Горбачевым в период его президентства, лежит на окружении последнего, а также на российских структурах, которые «тонко все рассчитали», стремясь к неограниченной власти.
Достаточно положительные оценки давались Дудаевым и Б. Ельцину, который «шел по пути, начатому Горбачевым». Однако и в окружении Президента России, как считал чеченский лидер, «бал правят» те же лица, что и в союзном центре. Даже после неудачной попытки введения чрезвычайного положения в Чечне Дудаев не допускал публичных обвинений в адрес Президента России, возлагая ответственность за это мероприятие на Руцкого, Хасбулатова и Дунаева.
Отношения с Хасбулатовым - тема особая. В интервью журналисту С. Дмитриеву Дудаев говорил: «Признаюсь: до поры до времени я гордился, что глава российского парламента - мой соотечественник. Я даже поддерживал его в критический момент, когда решался вопрос: быть или не быть ему на столь высокой должности.
Выскажусь ещё более откровенно: Хасбулатов ради получения нынешней должности «отрабатывал» её на родном народе - ведь именно в те дни чеченская проблема стала поперек горла Российской империи. Наш соотечественник не пощадил земляков, чтобы добиться желанного кресла. Он его-таки получил. Однако я полагал, что он остановится, осознав историческую необходимость признания права нации на самоопределение. И даже не ради того, чтобы пойти на попятную по отношению к Чеченской Республике, а ради укрепления справедливости, демократии и права в самой России. Но Хасбулатов со своим упрямым чеченским характером решил иначе - идти до конца. Чего стоит только одно его устное распоряжение о выселении чеченцев из московских гостиниц?
И тогда я сказал: «Все, Руслан! Мы с тобой непримиримы!»
Нет большей опасности в политике, чем нездоровая конкуренция. Тем более если в ней присутствует национальный фактор. Грузин Сталин сводил счеты со своей нацией в 30-е годы. Или менгрел Берия. Еврей Каганович не особенно «жаловал» евреев... Председатель Президиума Верховного Совета чеченец Хасбулатов не мог смириться с тем, что, находясь на второй ступени политической лестницы в России, лидером чеченского народа все-таки является не он.
Чеченский писатель Султан Яшуркаев в радопередаче радио «Свобода» самокритично отмечает: «Чеченцы терпеть не могут начальников своей крови.
Попасть на работу каждый старается туда, где руководитель «русскоязычный». С ним можно поругаться и помириться, с чеченцем это обычно заходит далеко. Русский «хаким» знает, что вверенное ему хозяйство - не совсем его собственность, а чеченский этого не знает и знать не желает. Приказ о своем назначении он воспринимает как жалованную грамоту. Конечно, где-то наверху, в министерстве, райкоме, обкоме, сидят «компаньоны», с которыми он должен делиться, но на самом предприятии владелец - он. Чеченский начальник ревностно следит за тем, как воруют его рабочие и служащие, и при этом, в отличие от русского, считает, что воруют лично у него, а не у государства. Русский начальник не ревнивый - ворует сам и дает воровать другим. Чеченский хаким хочет воровать только сам, а остальным милостиво выделять что-нибудь на пропитание. Русский может без особых проволочек подписать заявление, что-то выписать рабочему и не будет об этом вечно помнить, чеченский - если и выпишет, обставит это так, что ты будешь обязан ему по гроб. Чеченец набирает на работу родственников. Поскольку воровство - в природе людей, пусть воруют свои. Превосходит обоих начальник-ингуш. После него и его родственников предприятие обычно ликвидируется, так как на нем уже нечего делать - унесено все, вплоть до гипсового бюста вождя мирового пролетариата».
Наиболее тесные отношения у Дудаева сложились с бывшим президентом Грузии Гамсахурдиа, который поддерживал его ещё в период борьбы за власть. Предоставление убежища свергнутому президенту, невзирая на опасность ухудшения отношений с лидерами КГНК, - несомненно мужественный шаг со стороны Дудаева. В то же время он, скорее всего, руководствовался и трезвым расчетом: понимал, что взаимодействие с Шеварднадзе едва ли возможно, а хорошие отношения с Грузией - это выход к Черному морю, и посему мог сделать ставку на Гамсахурдиа в надежде на его возвращение в президентское кресло.
По имеющимся данным, Дудаев предпринимал энергичные попытки к установлению экономических отношений с Украиной, которая была заинтересована в получении из Грозного нефтепродуктов. Намечалось подписание соответствующего соглашения, однако широкого развития эти контакты не получили.
Не получили развития и контакты с Азербайджаном и Арменией, хотя Дудаев и заявлял, что отношения с этими государствами хорошие, а руководители Армении официально поздравили его с избранием президентом.
Он безусловно претендовал на роль лидера международного класса. Москва (или Хасбулатов) этого не хотела принимать.
«Политика - это искусство возможного». В период между 1991 и 1994 годом было возможно все. Наиболее точно это сформулировал Георгий Шахназаров:
«Став президентом Чечни, кстати, не без помощи тогдашнего ельцинского окружения, Джохар Дудаев первое время настойчиво просился на прием в Кремль. Но подаваемые им сигналы там не желали принимать. Сначала «всенародно избранному» не до Чечни, потом самовольности Грозного вводят Москву во гнев, и она уже намеренно игнорирует надоедливые притязания чеченцев. Дудаеву не остается ничего другого, как обратиться к исламу, что обещает ему политическую и военную поддержку мусульманского мира. Но ещё в самый канун рокового решения о бомбардировках Грозного он звонит Горбачеву с просьбой стать посредником. Это предложение немедленно передается в Кремль и остается без ответа. Дальше - кровопролитная война, фактическое поражение, тупиковая ситуация в политическом плане, метастазы в Дагестане и ещё одна чеченская война. А ведь встреться Ельцин в свое время с Дудаевым, предложи этому толковому советскому генералу пост министра обороны или какой-то разумный компромисс (Дудаев был тогда согласен на «татарскую модель» отношений с Центром), этой раковой опухоли на теле Российского государства могло не быть.