Чего не знает современная наука
Шрифт:
2. Структура мира. В поисках элементарных составляющих материи наука забирается все глубже и глубже в микромир. На роль «самых первоначальных частиц» сначала претендовали молекулы, затем атомы, затем протоны и нейтроны, составляющие ядро атома, и вращающиеся вокруг него электроны, теперь же заглянули внутрь и этих частиц.
Однако поиск ведется только в области физического мира. Общепризнанных фактов, свидетельствующих о существовании у материальных вещей психического и духовного планов, пока не найдено. До сих пор физики сознательно не поднимали эти вопросы, поскольку идеалом науки всегда был поиск «объективного знания», не зависящего от сознания наблюдателя. Тем не менее XX век и здесь сказал свое слово: пытаясь описать явления в микромире, ученые
3. Превращения материи. Исследование физических полей на микроуровнях привело ученых к созданию одной из самых удивительных концепций современной науки – теории физического вакуума. Эта теория возникла из попыток описать область пространства, свободную от частиц и физических полей. Оказалось, что существование таких систем принципиально невозможно и что микроскопические области Вселенной заполнены виртуальными элементарными частицами – они рождаются и мгновенно исчезают. Эта концепция является прекрасной иллюстрацией к древней китайской поговорке «Нет ничего более постоянного, чем изменения». За кажущейся стабильностью наблюдаемых нами объектов стоят процессы непрерывных трансформаций, протекающие на микроскопических масштабах пространства и времени.
Еще один штрих к изменчивости мира – представление об эволюции химических элементов, казавшееся абсолютно неправдоподобным химикам XIX века. Оказывается, атомы, эти мельчайшие исходные неделимые кирпичики мироздания, тоже изменяются! Когда-то существовали только водород и гелий, и все химические элементы, из которых теперь состоит Вселенная, и – как ее часть – наша планета с живущими на ней организмами, были синтезированы из них. Колоссальные энергии, бушующие в недрах звезд и выделяющиеся в моменты их гибели (при взрывах сверхновых), заставляют ядра атомов сливаться друг с другом и рождать новые элементы, в том числе и золото.
Так в XX веке неожиданно подтвердилась теория эволюции металлов, предложенная алхимиками. Справедливости ради, однако, заметим, что пока современная наука не представляет, как с помощью средств, имевшихся в их распоряжении, алхимики осуществляли сложнейшие процессы синтеза новых химических элементов. Но ведь они, как уже говорилось, не работали только на уровне физических веществ.
Самое загадочное из всех алхимических положений связывает процессы трансмутации, протекающие в алхимической печи – атаноре, с трансмутацией самого мастера. Успех «Великого делания» определяется тем, удалось ли алхимику отдать всего себя творчеству, раствориться в своем деле, проникнуться им, жить им. Древний девиз «Ora et labora» («Молись и трудись») свидетельствует, что алхимический труд был для них не только физическим, но и духовным.
Есть ли какая-либо естественнонаучная концепция или идея, которая объясняла бы, как состояние сознания человека воздействует на материю, на первый взгляд физически не связанную с ним?
Проблема связи сознания и реальности всегда интересовала ученых, и новое звучание она получила опять-таки в связи с исследованиями микромира. Дело в том, что физика может описать микромир, лишь определяя множество возможных состояний объектов, но принципиально не в силах предсказать, в каком из состояний он окажется при конкретном наблюдении. Пытаясь преодолеть это ограничение, известный физик Е. Вигнер предположил, что граница между множеством возможных состояний объекта и результатом наблюдения лежит в области сознания, и более того – сознание действенно влияет на этот результат.
Может, неслучайно девиз средневековых алхимиков «Ora et labora» превратился в название места работы современных исследователей – лабораторию?
Алексей Чуличков, д-р физ. – мат. наук, МГУ
Делали ли алхимики золото?
Этот наивный вопрос вызовет, скорее всего, прямо противоположные ответы. Немногочисленные энтузиасты будут утверждать: конечно же, делали! И даже сейчас еще существуют монеты, на которых написано, что они сделаны из золота, полученного алхимическим способом. Другие, представляющие рационалистически мыслящее большинство, не менее убежденно будут твердить: все алхимики были в лучшем случае шарлатанами, а в худшем – мошенниками, и алхимия вообще не наука, а сумасшедшая мать примерной дочери – химии.
Чтобы не ввязываться сразу в бурную полемику, попробуем начать с более простого вопроса: а можно ли получить золото из чего-то другого? Простейший ответ, вроде «нет, ведь если бы кто-то знал, как это делается, то наделал бы его в огромных количествах», нас не устроит. Ведь несомненно, что сегодня мы не знаем многих секретов, которые были известны мудрецам и магам древности и даже простым ремесленникам. При всей мощи и совершенстве современной строительной техники мы не в состоянии соорудить пирамиды, повторяющие египетские, хотя они возведены тысячи, а то и десятки или даже сотни тысяч лет назад.
То, что мы сейчас не можем воспроизвести многие алхимические опыты, не должно приводить нас к выводу о том, что это невозможно в принципе. Конечно, превращения свинца или ртути в золото невозможно добиться в химических реакциях. Но это говорит только о том, что «дочке» – химии – еще очень далеко до ее «матери». Более того, составляющие вещество химические элементы в процессе химических реакций не изменяются «по определению» – на этом основана вся химия. Например, если в реакции участвует поваренная соль (NaCl), состоящая из натрия и хлора, то в результате мы получим вещества, которые будут содержать и натрий, и хлор, причем точно в тех же количествах, что и до реакции. Так что с точки зрения химии превращение свинца в золото просто абсурдно.
Но… Возьмем два куска урана-235 и соединим их друг с другом. Если их суммарная масса окажется больше критической, то последует взрыв. Реакция деления урана, которая идет в нем постоянно, становится цепной, лавинообразной, и вызывает бурное выделение энергии, дающее взрыв. Но если бы после взрыва нам удалось собрать все осколки и все, что получилось в результате, то мы бы с удивлением обнаружили, что там не хватает урана, зато появились другие элементы таблицы Менделеева, которых не было раньше. Среди них будут и продукты деления урана, и более тяжелые, чем уран, элементы – они возникают в результате интенсивного облучения нейтронами, выделяющимися при делении урана. Таким образом, вместо одного химического элемента мы получаем целый набор элементов, которые мы «создали» из исходного урана. Более того, для Природы в этом процессе нет ничего необычного, просто в естественном состоянии концентрация урана в породе очень мала и процесс деления – при котором точно так же создаются новые элементы – идет тысячи лет. Соединяя же уран в определенную критическую массу, мы ускоряем природные процессы в миллионы раз, и образование новых элементов идет столь бурно, что сопровождается взрывом. Таким процессом очень сложно управлять, что показывают некоторые аварии на атомных электростанциях. Но получается, что с позиции наших современных знаний о природе преобразование одних элементов в другие не является чем-то невероятным, выходящим за рамки физических законов.
Более того, для таких превращений не обязательно нужно какое-то сверхъестественное оборудование. Такого рода реакции вполне могут протекать в условиях, которые можно создать в простой лаборатории, при более-менее нормальных температуре и давлении. Другое дело, что при этом требуется особо тщательное соблюдение всех условий и параметров процесса, чтобы он всегда был под контролем, – но любой алхимический трактат как раз и настаивает на особой тщательности и соблюдении режима поддержания процесса.