Чекистские будни
Шрифт:
О себе он старался не думать — для него исход давно был ясен. Кровавые изверги… Они пытались заставить его назвать своих соратников-подпольщиков, разведчиков. Били, кололи, топтали ногами… Нет, ничего не узнали палачи. Многих товарищей спасло его молчание. Значит, борьба с фашистами будет продолжаться!
…Владимир Александрович Молодцов за свои неполные тридцать лет повидал в жизни немало. Он был пионервожатым и комсомольским вожаком в поселке Кратово под Москвой. Когда партия призвала молодежь идти на шахты — стал одним из тридцатитысячников в подмосковном угольном бассейне, быстро овладел многими шахтерскими специальностями: работал вагонщиком, крепильщиком,
А тут война…
— Капитан Молодцов, завтра во главе группы наших товарищей полетите в Одессу, — сказали ему в Главном управлении. — Город окружен немецкими и румынскими частями. У врага — триста тысяч человек. На поезде и даже на автомашине туда сейчас не добраться. Наш гарнизон героически защищается, но… неизвестно, удастся ли удержать Одессу. Если нам придется оставить ее — уйдете в катакомбы. Людей подберете на месте. Обком партии поможет вам, он предупрежден. Будете вести разведку, совершать диверсии, всячески дезорганизовывать тылы противника. Вам все понятно?
— Так точно, понятно.
— Вот и отлично. И еще: для конспирации вам лучше подобрать другую фамилию.
Молодцов на мгновение задумался и предложил:
— Бадаев… Павел Бадаев. Это девичья фамилия моей жены.
— Хорошо, соответствующие документы вам срочно подготовят. Успеха вам, Владимир Александрович. Пока все…
Одесские катакомбы встретили людей мраком и сыростью. Узкие и длинные забои, в которых некогда добывали ракушечник для строительства города, должны были теперь стать базой партизанского отряда. Их надо было как-то оборудовать и приспособить для жилья. Не откладывая, взялись за дело.
Устраивались обстоятельно. Кайлами, ломами, шахтерскими отбойными молотками вырубали в каменных стенах проемы — делали нары, полки для посуды: чашек, мисок, кастрюль и сковородок. Нары застилали линолеумом, камышовыми матами. Сверху клали на них матрасы, подушки; раздобыли даже несколько одеял. Один сравнительно просторный зал отвели под кухню. Туда поставили керосиновую плиту, бадью, в которой замешивали тесто для выпечки хлеба, потом привезли бочку для воды, тазы и корыта, чтобы можно было иногда и постирать, и помыться. Заботливые хозяйки — в отряде были и женщины — старались придать своему подземному жилищу как можно более уютный вид.
В отдельном штреке организовали ленинский уголок. На стене повесили портрет В. И. Ленина. В центре поставили стол и стулья. Там намеревались проводить партийные и общие собрания. Были, разумеется, и отсеки для оружия, взрывчатки, кладовые для продовольствия: муки, картофеля, овощей.
Павел Бадаев, прилетевший в Одессу из Москвы со своими товарищами, энергично руководил всеми работами. Одновременно он подбирал в отряд надежных людей. В короткий срок маленькая группа чекистов разрослась за счет местных жителей — коммунистов, комсомольцев до семидесяти человек. К тому моменту, когда после 73-дневной героической обороны наши войска по приказу Верховного Главнокомандования оставили город, разведывательно-диверсионный отряд Бадаева представлял собой внушительную силу и был готов к выполнению поставленных перед ним задач.
Боевые действия бадаевцы начали в первый же день оккупации. Как только вблизи катакомб появилась колонна фашистских автоматчиков, их встретили дружными залпами. Рухнул с белой лошади вражеский офицер, вздумавший покрасоваться на улицах «поверженной» Одессы. Гитлеровцы заметались,
Прошла неделя — взлетело на воздух здание комендатуры оккупантов. В то время там проводилось совещание командного состава 10-й пехотной дивизии. Двух генералов и более сотни офицеров недосчитались гитлеровцы.
Ровно через месяц после отхода наших войск, в ночь на 17 ноября 1941 года, бадаевцы осуществили новую дерзкую операцию. Два отважных разведчика — Иван
Иванович Иванов и Константин Николаевич Зелинский — по заданию Бадаева незаметно выбрались из катакомб, хотя все выходы из них бдительно охранялись вооруженными до зубов патрулями оккупантов, пробрались к железной дороге и пустили под откос эшелон «Люкс». Это был особый эшелон. В нем следовало в Одессу более двухсот высокопоставленных румынских чиновников, намеревавшихся заправлять в новом губернаторстве Транснистрия (Заднестровье), которое Гитлер «подарил» своему вассалу и союзнику — фашистской Румынии. Ни одному из этих чиновников не довелось обосноваться на советской земле. Все они нашли смерть под обломками разбитых вдребезги вагонов.
Трое суток гитлеровцы обстреливали катакомбы из автоматов, пулеметов, вели артиллерийский огонь, стремясь уничтожить укрывавшихся там советских разведчиков и партизан. Убедившись в бесплодности этой затеи, они решили изменить тактику: стали взрывать воздушные и водяные колодцы, чтобы лишить людей воздуха и воды. Из пригородов и окрестных селений оккупанты пригнали жителей и заставили их под угрозой смерти замуровывать все входы и выходы из катакомб, засыпать провалы, оставляя лишь небольшие щели, в которые собирались пустить ядовитый газ.
«Фашисты заживо похоронили нас на глубине 45–50 метров… — пишет в своей документальной повести «Мы на своей земле» Г. Марцышек — одна из участников этого беспримерного сражения подземного гарнизона. — Расчищать воздушник было трудно. Фонари чадили, гасли. На расстоянии метра люди не видели друг друга. Они задыхались, надрывно кашляли, падали, ползком тащили в забои и штреки землю и камни, расчищая колодец. Руки распухли и кровоточили, глаза слезились…»
Положение создалось критическое. Обитатели катакомб жили в кромешной тьме, одежда была изодрана в клочья, обувь пришла в полную негодность, дневной рацион состоял из ста граммов хлеба, какого-то месива из полусгнившей свеклы и нескольких горстей отрубей. Наверху, в городе, обстановка тоже крайне обострилась. Озверевшие оккупанты учиняли там жестокие расправы. За каждого румынского солдата, убитого подпольщиками, комендатура грозила уничтожить 500 коммунистов. И тем не менее советские патриоты продолжали борьбу.
8 февраля 1942 года Павел Бадаев и связная Тамара Межигурская, обманув фашистов, блокировавших все выходы из катакомб, ушли в город выполнять очередное боевое задание. Им предстояло также выяснить, почему бездействует наружный отряд под командованием Федоровича. От него давно не поступало никаких сведений.
Три дня товарищи ждали их возвращения, но так и не дождались. На разведку пошла другая связная — Тамара Шестакова. И она не вернулась. Не вернулся в отряд и боевой вожак юных разведчиков шестнадцатилетний Яша Гордиенко. Все они, как оказалось, были схвачены фашистами на конспиративной квартире. Выдал их переметнувшийся на сторону врага Федорович. Впоследствии этого предателя и его хозяев настигло заслуженное возмездие советского народа.