Человечество: История. Религия. Культура Первобытное общество Древний Восток
Шрифт:
Прежде, чем Тутмос III приблизил Аменхотепа II к трону, тот занимал жреческие должности. Однако и по внешности, и по складу души он был настоящий солдат. По свидетельству древнеегипетских источников, царевич обладал чудовищной силой и выносливостью. Его лук не мог натянуть никто из египетских воинов и никто из иноземных властителей. Если у Тутмоса III (который был известный силач) стрела, пробив медную мишень, выходила из нее на три мишень насквозь и падала на землю. Кроме того он был неутомимым гребцом и страстным любителем лошадей.
Когда Аменхотепу исполнилось 18 лет, отец сделал его своим соправителем, но на деле тот получил власть только после смерти родителя. Аменхотеп II (1436–1412 гг. до Р.Х.) продолжил его завоевательную политику
Завоеватели обложили покоренные народы огромной данью. Египет достиг зенита своего могущества. Правление двух следующих фараонов – Тутмоса IV (1412–1402 гг. до Р.Х.) и Аменхотепа III (1402–1364 гг. до Р.Х.), когда Египет лежал в центре огромной империи, – стало временем мира и процветания. Сила египетского оружия и блеск египетского золота делали соседних правителей угодливыми и податливыми. Колоссальные людские и материальные ресурсы, находившиеся в руках фараонов, позволили им развернуть храмовое строительство в невиданных дотоле масштабах. Царствование Аменхотепа III в особенности было отмечено грандиозными и роскошными постройками. По мнению одного из властителей Двуречья, золота в Египте в это время было столько, сколько праха земного. И действительно, в источниках тех лет мы постоянно читаем о золотых уборах, жезлах, кумирах, золотых скамьях, носилках, колесницах, храмовых ладьях. Обшитые золотым листом кресла, божницы и саркофаги сохранились до наших дней. Золотом покрывали верх обелисков, высившихся перед храмами, громадные колонны, поддерживавшие внутренние перекрытия, даже стены и полы этих исполинских сооружений выстилали золотом и серебром. Центром блистательной империи были стовратные Фивы. Никогда город Амона не был так богат и изобилен, как при Аменхотепе III. При дворе царили сложный этикет и изощренная мода. Величавый и изнеженный фараон постоянно искал утонченных удовольствий. Его роскошный дворец (Мальгатта на левом берегу Нила) был сказочно великолепен. Повсюду здесь блестели золото, драгоценные камни, слоновая кость, лоснилось черное дерево, колыхались страусовые перья, шуршало тонкое до прозрачности полотно, курились дорогие благовония. Всюду можно было видеть экзотические растения, яркие картины и клетки с живыми птицами. Одно празднество сменялось здесь другим, причем фараон по каждому поводу спешил богато одарить придворных.
Но блестящее положение страны оказалось непрочным. Уже при приемниках Аменхотепа III стали проявляться опасные признаки упадка.
Трагическая фигура царя-реформатора Аменхотепа IV (или, как он сам себя называл – Эхнатона) (1364–1347 гг. до Р.Х.) стоит особняком не только в египетской, но и в мировой истории. Проведенная им религиозная реформа настолько необычна, что до сих пор вызывает к себе острый интерес. Однако единого отношения к нему среди историков нет. Многие считают Аменхотепа непрактичным идеалистом, другие – ослепленным изувером, третьи – боговдохновенным пророком, а иные – властным диктатором. Вероятно, в какой-то степени правы все, так как оценивать его можно с разных позиций. Во всяком случае несомненно, что царствованию Аменхотепа суждено было стать переломным в истории египетского Нового царства – именно при нем от процветания и величия оно стало быстро клониться к ослаблению и упадку.
Аменхотеп взошел на престол в 1364 г. до Р.Х. пятнадцатилетним юношей. Блистательная египетская империя находилась в это время в зените своего могущества. Предки молодого царя, происходившие из Фив и основавшие за двести лет до его рождения XVIII династию, имели в глазах египтян огромные заслуги. Они освободили Египет от владычества завоевателей-гиксосов, объединили страну, подчинили египтянам Нубию и Сирию. При них Египет превратился в огромную многонациональное государство и сделался на несколько столетий самым могущественным государством
Подробности религиозных преобразований Аменхотепа нам не известны, но мы можем судить о проводившихся преобразованиях по многочисленным изображениям той эпохи. Уже с первых лет царствования Аменхотепа ощущается пристрастие молодого фараона к культу Солнца, причем не в древних его формах поклонения солнечным богам Амону и Ра, а в горячем почитании третьестепенного и до той поры почти неизвестного бога «видимого Солнца» Атона. На первых порах фараон пошел по пути, проложенному жрецами, отождествив Атона со старыми солнечными богами. На памятниках того времени мы читаем: «Да живет Ра-Гор небосклона, ликующий на небосклоне в имени своем как Шу, который есть Атон». Таким образом, Атон оказывается тождественным с древним Ра, и с царским богом Гором, и с божеством воздушного сияния Шу. Впрочем, никаких признаков отрицания старых богов в это время еще не было заметно. Никто не возбранял придворным изображать и призывать в гробницах любые древние божества и даже представлять фараона и его мать почитающими их. Однако Аменхотеп значительно умерил свои пожертвования храмам других богов, в то время, как жречество Атона получало неисчислимые подношения.
Следующий шаг к религиозной реформе был сделан около 1360 г. до Р.Х., когда Аменхотеп провозгласил Атона-Ра «царствующим фараоном». В повседневную жизнь двора были включены многочисленные религиозные церемонии в честь Атона, в добровольного жреца и пророка которого превратился сам фараон. Вслед за «воцарением» Солнца резко изменилось его изображение. Прежний образ человека с головой сокола, увенчанной солнечным кругом, заменился новым: это был круг с солнечной или царской змеей спереди и множеством устремленных вниз лучей с кистями человеческих рук на концах. Такой способ изображения Солнца при полном отказе от его очеловечивания наглядно свидетельствовал, что за своим божеством фараон признавал только один облик – зримого Солнца. Около 1358 г. до Р.Х., в шестой год своего правления, Аменхотеп объявил о намерении построить новую столицу.
Одновременно он убрал из царской титулатуры все, что напоминало о прежней столице и ее боге, а взамен ввел наименования в честь Солнца и нового города. Вместо прежнего личного имени «Аменхотеп» (т. е. «Амон доволен») фараон принял имя Эхнатона (т. е. «Полезный Атону»). Место для новой столицы было выбрано в Среднем Египте, на правом берегу Нила, где горы, отступая полукругом от реки, образовывали просторную равнину (ныне это место известно под названием Эль-Амарны). Город получил название Ахетатон (что значит «Небосклон Солнца»). Его центром стал грандиозный храм Атона – величайшее сооружение древности, длиной около 800 м, а шириной – 300.
В последующие годы заметны первые проявления неприятия старого фиванского бога Амона. Явный тому знак видится в том, что чиновники и сподвижники Эхнатона вслед за ним переиначивают свои имена, удаляя из них имя Амона. А потом следуют еще более радикальные меры. Имя отверженного Амона начинают уничтожать везде, где только находили: на стенах храмов, на вершинах колонн, в гробницах, на изваяниях, на погребальных плитах, на предметах дворцового обихода и даже на клинописных посланиях иноземных властителей.
Выскабливают не только имя Амона, но и слово «боги». Таким образом, речь шла уже не просто о замене одного верховного бога другим. Реформа носила гораздо более кардинальный характер и была первой попыткой ввести в Египте единобожие.
Древняя египетская религия с ее многобожием, мифами, магией, сложнейшими заупокойными церемониями была отметена с радикализмом, свойственным молодости. Осирис и другие популярные боги были отвергнуты. Старых богов перестали чтить, а величайший из них – Амон – стал подвергаться прямому преследованию. Государственную поддержку отныне получил культ единственного бога – бога «видимого Солнца» Атона, в честь которого во всех городах воздвигались величественные храмы. Что касается храмов старых богов, то, лишившись царских субсидий, они стали быстро приходить в упадок. Уже после смерти Эхнатона его приемник Тутанхамон писал: «Храмы богов и богинь, начиная от Элефантины и кончая болотами топи в Низовье… были близки к забвению, их святилища были близки к гибели, превратившись в развалины, они поросли растительностью, их обители стали как то, чего не было, их двор стал дорогой для пешехода».