Человек без лица
Шрифт:
— Желаю приятно провести время, мистер Бьюкенен.
— Лэнг.
Сиделка окинула его странным взглядом и удалилась, толкая перед собой кресло.
Поначалу он не понял, что произошло.
Потом сообразил.
И похолодел от ужаса.
Боже, что со мной происходит?
Как только сиделка скрылась за дверями больницы, Бьюкенен поднялся со скамейки. Он возражал против помощи сиделки, потому что не хотел покидать больницу, не воспользовавшись телефоном-автоматом.
Стараясь держаться ровно, Бьюкенен снова вошел в вестибюль и направился к телефонным кабинам. Трясущейся рукой он опустил в щель монету и тридцать секунд спустя услышал в трубке хриплый голос связного.
— Куда вы пропали? — требовательно спросил тот.
— Я в больнице, — стараясь говорить тихо, ответил Бьюкенен. К счастью, соседние автоматы оказались незаняты, и подслушать его было некому.
— Что?
— Меня пытались ограбить, — повторил он ложь Холли. — Ударили ножом в спину.
— Боже правый! Мы порядком переполошились, когда сегодня утром ты не появился ни в одном из контрольных пунктов. Уже собирались послать группы, выручать тебя из беды.
— Мне повезло. Рана оказалась несерьезной. Но меня задержали в больнице для обследования. Я не рискнул звонить из палаты — слишком много народу, к тому же ваш номер автоматически остался бы в регистрационных записях. Только сейчас удалось добраться до автомата.
— Ты заставил нас попотеть, приятель.
— Сейчас все в порядке. Если меня ждали в контрольных пунктах, значит, вы хотели передать мне сообщение. О чем оно?
— О журналистке, которую ты встретил в поезде… Телефон надежен?
— Вполне.
— Тогда запоминай то, что я скажу. Продолжай отдыхать. О журналистке не беспокойся. Мы позаботимся, чтобы она молчала.
Рука непроизвольно стиснула телефонную трубку.
— Продолжай отмечаться на контрольных пунктах, как условились. Если что, дадим знать.
— Вас понял, — ответил Бьюкенен и, чувствуя сухость во рту, положил трубку.
Однако он не отошел в сторону, а остался стоять, слепо уставившись перед собой.
Позаботимся, чтобы она молчала? Что это значит, черт возьми?
Как истинный профессионал, он не стал спрашивать, что подразумевала намеренно расплывчатая фраза связного. Там, наверху, знают цену словам и никогда не скажут больше или меньше, чем нужно. Расплывчатые слова имеют вполне конкретный смысл. «Позаботимся, чтобы она молчала» может означать очень многое: например, сделать так, чтобы Холли уволили с работы… попытаться ее подкупить… дискредитировать расследование, которое она ведет… напугать или…
Ему не хотелось думать о том, что для Холли предназначается самый крайний вариант.
Нет. Они не станут устраивать покушение на журналистку, особенно из «Вашингтон пост». Убийство не лучший способ замять скандал.
Тем не менее время от времени журналистов убивают.
К тому же не всякое убийство можно доказать.
Он отошел от телефона, придерживая рукой забинтованный бок.
На стуле в двадцати футах от него сидела Холли Мак-кой в кашемировом платье. Коричневый цвет ткани выгодно подчеркивал ее медные волосы и зеленые глаза.
Бьюкенен ничем не выдал своего удивления.
Она подошла.
— Отчитались перед начальством?
— Другу звонил.
— Что-то плохо верится.
— Послушайте, вам лучше оставить меня в покое, — устало отмахнулся он.
— И поставить крест на наших романтических отношениях? Я оскорблена в своих лучших чувствах.
— Сейчас не до шуток. Прекратите меня преследовать. Вы привлекаете к себе внимание.
— О чем вы?
Бьюкенен пересек вестибюль, направляясь к больничному киоску, где продавались лекарства и сувениры.
— Ну уж нет, вам не удастся так легко от меня отделаться. — Ее высокие каблуки глухо застучали по ковру.
— Я пытаюсь оказать вам любезность, — обернулся к ней Бьюкенен. — По-моему, трудно выразиться яснее: оставьте меня в покое.
Он купил в киоске таблетки от головной боли. Он совершенно измучился, но не рискнул просить врача выписать какое-нибудь средство. Тот мог передумать и оставить его долечиваться. Единственное утешение — головная боль отвлекает от боли в боку.
Холли последовала за ним.
— Не хотите взглянуть на то, что я вам покажу?
— Меня это не интересует. — Он подошел к фонтанчику с питьевой водой, проглотил три таблетки и запил. Затем направился к выходу. — Меня интересует, когда вы вернете мои вещи.
— Ни в коем случае.
— Холли, — он резко остановился. — Предположим, я — тот, за кого вы меня принимаете. Как вы думаете, что будет с вами, если я скажу людям, на которых работаю, что у вас фальшивый паспорт с моей фотографией? Сколько времени вам позволят с ним расхаживать?
Ее изумрудные глаза вызывающе сверкнули.
— Вы ничего им не скажете.
— Не понял?
— Я подумала о такой возможности. Но вы этого не сделаете. Не захотите, чтобы они узнали, что у вас был этот паспорт и что вы его потеряли. Зачем он вообще вам понадобился?
— Для чего еще может понадобиться паспорт? Конечно, для поездки за границу.
— А ваш чем плох оказался?
— У меня нет паспорта. — Бьюкенен бросил взгляд на людей, столпившихся возле выхода. — И никогда не было.
Они вышли на шумную улицу. Он снова сощурился от яркого солнца.
— Куда подевался ваш дружок? По-моему, того парня с поезда звали Тед. Наверное, вы без него и шагу ступить не можете.
— Поблизости. Приглядывает за вещами.
— А как насчет рации? Я не стану с вами разговаривать, пока не докажете, что наш разговор не записывается.
— Видите, здесь нет никакой рации, — она открыла и показала ему сумочку.
— И моих вещей тоже. Где вы их спрятали?
— В надежном месте.