Человек человеку волк или Покорение Америки
Шрифт:
— Кого принесло?!
— Жига открывай! У меня пузырь! В натуре!
Голос был сильный и резкий, явно не принадлежавший полупьяному бомжу.
"Это за мной!".
Страх, отодвинув боль, помог мне сесть, прислонившись спиной к облезлым обоям. Жига в растерянности топтался у двери. Щелкнув предохранителем, я стал медленно поднимать пистолет, стараясь раньше времени не напрягать руку.
"Если удастся убить всех — будет шанс. Иначе…".
В следующую секунду замок двери был выбит сильным ударом. Дверь, резко распахнувшись, сбила с ног хозяина подвала. В сдавленный вопль Жиги вплелись негромкие хлопки. Один, второй, третий. Стреляли
Пистолет дважды дернулся в моей руке и тело незваного гостя вместо того, чтобы красиво уйти в перекат, глухо шлепнулось на старый потрескавшийся линолеум. Ствол моего пистолета уже развернулся к дверному проему, ловя следующую мишень, как в грудь словно ударили гигантским кулаком, выбив из меня весь дух. Рука с оружием безвольно упала. Окружающий мир стал меркнуть…
ЧАСТЬ 1. ДИКИЙ ЗАПАД
ГЛАВА 1
Вечерние тени уже легли на городок под названием Моралес, когда два ковбоя медленно въехали на пыльную главную улицу и направились к конюшне. Они проезжали мимо офиса шерифа, как дверь неожиданно распахнулась, и на пороге показался сам представитель закона Фред Морган с листком бумаги в руках.
— Привет, Фредди! Здорово, шериф! — вразнобой поздоровались ковбои.
— Привет, парни!
— Кто-то новый появился, Морган?!
— Старый, — буркнул шериф, прикрепляя афишку о розыске преступника к стене офиса. — Второй год ловят, а поймать не могут. Из банды братьев Уэйнов.
Ковбои свернув, подъехали поближе. Молодой ковбой, почти еще парнишка, удивленно присвистнул, прочитав афишку.
— Чего свистишь, читай! — раздраженно бросил ему второй ковбой, мужчина в годах, с длинными густыми усами.
— Разыскивается Джек Льюис! Живым или мертвым! Награда 3000 долларов! Разыскивается властями штатов Техас и Арканзас за ограбления и убийства! Приметы: возраст — 23–25 лет; рост -187 см; глаза — серо-голубые! Особые приметы: татуировка в виде головы орла на правом предплечье!
Окружающий мир ворвался в меня вместе с болью. Первый ее натиск был настолько силен, что я невольно застонал. Глаза смотрели на окружающий мир, словно через грязное стекло вагона, напряженно ловя постоянно ускользающую от взгляда картину. Потолок. Спинка кровати. Одеяло. Я уже начал проваливаться в темноту небытия, как в поле зрения неожиданно появилась странная фигура. В чем проявилось ее необычность, сначала я не мог понять, сил только хватало, чтобы удержать свое сознание, не дать ему скользнуть в беспамятство. Мужчина остановился в шаге от моего изголовья.
"Усы. Как… у… Тараса Бульбы. Шляпа, как… у ковбоя и еще… лошадью пахнет. Откуда он… такой… взялся?".
Сделав над собой усилие и отделив часть своего сознания от ломающей меня боли, я стал разглядывать странного типа. Густые, пышные усы, свисавшие кончиками вниз. Шляпа с большими полями. Белая рубашка без воротничка. Жилет. Цепочка, один конец которой прятался в жилетном карманчике. Брюки на подтяжках, заправленные в высокие, облегающие ноги, сапоги. В довершение всего у обладателя
"Судя по виду, весит весьма прилично. Но кто этот ковбой? И что он здесь делает? — не успел последний вопрос сформироваться в моей голове, как хозяин оружейного пояса, до этого пристально вглядывавшийся в меня, воскликнул: — Вот дерьмо!
Человек, одетый как американский шериф, выглядел крепким, жилистым мужчиной с обветренным и загорелым лицом. Взгляд холодный и цепкий. Как мне показалось, он даже несколько напрягся, встретившись со мной взглядом, по крайней мере, об этом свидетельствовала рука, непроизвольно опустившаяся на рукоять револьвера. Некоторое время мы смотрели друг на друга, пока он, не повернув голову чуть назад, громко не закричал: — Док!! Давай сюда!! Этот чертов ублюдок очнулся!!
Снова повернувшись ко мне, он сказал, причем явно недовольным тоном: — Умеешь ты, Джек, людям жизнь портить. Думал, хоть на веревке сэкономим, и вот на тебе. Лечи теперь тебя, висельника. Я уже сегодня хотел послать нарочного к судье…. Думал — помрешь, тогда мы твоих дружков быстренько повесим, а теперь жди, пока ты на ноги станешь, чтобы вместе с ними до виселицы дойти. Ладно, сейчас послушаем, что док скажет. Может, мне все-таки повезет, и ты еще помрешь.
Говорил он вроде понятно, но смысл его слов для меня был весьма тёмен.
"Джек. Это он про меня, что ли? Виселица? Дружки? Я наверно брежу. Иначе откуда мог появиться этот ряженый? И где я, черт возьми, нахожусь?".
Несмотря на боль, часть сознания начала автоматически изучать пространство вокруг себя на предмет опасности. Это было заложено в меня преподавателями спецшколы на уровне рефлекса. Как у собак академика Павлова. То, что я смог охватить взглядом, вызвало у меня, точно такое же удивление, как и этот странный тип. Помещение представляло собой деревянный барак без малейших признаков цивилизации, о чем говорило отсутствие даже стандартной прикроватной тумбочки. Спинка кровати была металлической, да еще какой-то архаической постройки. Линялая тряпка, типа занавески, висящей на веревке, отгораживала угол, где я лежал, скрывая от меня все остальное помещение. Солнечный свет падал из-за моей головы, значит, окно там. Попытка повернуть голову в сторону окна отдалась в теле такой болью, что я не выдержав, застонал. Больше мне уже ничего не хотелось знать. Борясь с приступом, я даже не сразу заметил появление полного мужчины, лет сорока пяти, с солидным животом и большими сильными руками. У этого типа усы, в отличие от шерифа, завершались плотной окладистой бородкой.
— Билл, тебе сколько раз говорить, это больница, а не поле боя! Чего ты орешь каждый раз так, словно поднимаешь солдат в атаку?!
— Ты мне лучше скажи Митчелл, почему он еще не сдох? Кто мне недавно говорил, что с такими дырками не живут?!
— Я тебе что, Господь Бог?! Он один знает, кому жить, а кому умереть! А я всего лишь доктор в этом Богом проклятом захолустье! Отступи, дай посмотреть на больного!
Отодвинув животом нахмурившегося Билла, он наклонился надо мной. Из-за длинного фартука, закрывавшего грудь, местами заляпанного кровью, выглянули широкие подтяжки. Бесцеремонно сдернув одеяло у меня с груди, эта пародия на доктора начала ощупывать меня, причиняя сильную боль. Мне ничего не оставалось, как стиснуть зубы и терпеть.