Человек из леса. Сборник рассказов
Шрифт:
– Вот, почините, пожалуйста, я не знаю, будет ли у меня возможность это сделать самому.
– Конечно, конечно, спасибо, – женщина аккуратно положила молитвослов в дамский рюкзачок, а сын перекрестился и снова уткнулся в планшет, с экрана которого громко вещал герой популярного сериала.
– Сделай тише, ведешь себя безобразно! – одернула женщина сына, но тот, то ли не услышав, то ли сделав вид, что не слышит, продолжил наслаждаться сериальной музыкой. Мать сделала попытку вырвать из рук отпрыска громко «распевающий» планшет, но она не увенчалась успехом. Соседка зашипела:
– Или выключай или сейчас заберу и совсем не получишь до нового года!
Сын, пробурчав в ответ что-то типа: «Ага, щас!», все-таки сделал звук чуть тише и, отвернувшись от матери, демонстративно приложил
Степан жестом подозвал женщину, и когда та наклонилась к нему через проход, сказал:
– Не дергай его, угрозами ничего не добьешься, лучше по-доброму скажи – понимаю, что хочется музыку послушать, но давай сделаем так, чтобы слышали только мы, а не весь автобус, некоторые спят, зачем людям мешать. Видно же, что пацан у тебя не глупый и пока еще не наглый. Смотрю только, не общаетесь вы, каждый в своей «игрушке» сидит. Плохо это…Я вот тоже так сына потерял…Правду, ему уже двадцать три было.
У соседки приподнялись удивленно брови.
– Потерял, потерял и ты потеряешь…Уже теряешь. Из-за телефонов этих, планшетов, компьютеров, фонов-монов…Мой в институте учился, последний год до диплома оставался, уже и работу неплохую нашел…И тут, как у вас говорят, «завис» в компьютере…То ли игрушки, то ли общение в сети затянуло, то ли все вместе…Не знаю…Год с женой пытались его образумить, думали – диплом напишет, а он только в компьютере сидел…Попал парень…Через год сказал ему – все! Не хочешь учиться – иди, работай, хватит на шее сидеть…
Степан замолчал, вспомнив сына, его улыбку, удивительно синие глаза. Андрея иначе как, красавчиком, никто никогда не называл. Родители думали – от невест отбивать придется…А он, как засел в интернете, так никто ему не стал нужен – ни девушки, ни учеба, а на красный диплом шел. Соседка молчала, выжидательно глядя на собеседника, потом, не решила прервать затянувшуюся паузу:
– И как все разрешилось? Институт все-таки окончил?
– Какое там, – махнул рукой Степан, – академ взял, потом еще один, два года прошло, он не учился и не работал. У нас с женой стычки начались, и я, грешник, не выдержал, ушел…Мы всей семьей с Украины уехать собирались, уже все готово к переезду было, а тут мне сын заявляет: «Не поеду и все!» Жена с ним осталась…Разошлись мы…Я один уехал. Все ей оставил, а собирались домик купить, как в скиту жить…и место присмотрели под Муромом, там такая красота, тишина, радость…Она потом, правда, приехала ко мне, я уже гражданство получил, и ей помог сделать…А дальше она меня за дверь выставила… Но я на нее зла не держу. Книги мои у нее остались, она их все редактировать пыталась, я не давал, теперь, наверное, дорвется, – он невесело усмехнулся, – книги я все-таки неплохие писал, историю хорошо знаю, да и вера была. Мне коллеги в университете говорили, тебе, Степан, уже докторскую писать надо, а ты все кандидатскую никак не закончишь. А я и не хотел заканчивать – зачем? Живого в этих научных работах ничего нет, их для себя делаешь, а книга – она живая, она людям нужна…Я, когда здесь совсем приперло, по электричкам свои книжки продавал… представляешь, покупали?! Правда, потом как кризисы начались – перестали, только календарики еще брали православные, молитвословы карманные иногда могли купить, а вот книги – перестали.
– А сын как же? Он где?
– Андрюшка то? – Степан вздохнул, – говорят, работает где-то, не по специальности, конечно. Он в полиграфическом учился, друзья его, ребята с курса, уже свои типографии пооткрывали, а у Андрея хоть и ума – палата, а куда сейчас устроился даже не знаю, кем – тоже не знаю…Хорошо, хоть где-то работает. Упустил я его, упустил…А все компьютер. Смотри, мать…
Степан с соседкой помолчали.
– Вот дочка, Валентина, она, молодец, хорошо отучилась везде, крепко на ноги встала. Замужем, дите, внучек у меня, Витька, растет, пять лет уже…Валюшка она женина, я ее удочерил, когда мы с Анной поженились, девчонке тогда четыре года было, она отцом меня считала, звала «батей». Я так считаю, что все-таки смог ее в люди вывести, хотя проблемы свои были. Лет в шестнадцать подружка у нее появилась, Лизка, не нравилась она мне, я как чувствовал – не доведет она мою Вальку до добра. Запретил им дружить. Так она все равно тайком с ней встречалась. У Валентины косища русая, глаза синие, огромные, красивая девка выросла, умная, книги читала. Чистая…Однажды Лизка эта за ней зашла – на дискотеку звала, я ее за дверь выставил, но моя все равно умудрилась за ней увязаться, пока меня дома не было. Вернулся – сердце не на месте, пошел туда, а на мою Вальку уже кодла напасть готовится…Ну я то ведь мужик здоровый тогда был, всех расшвырял, дочку забрал, как ее трясло бедолагу…С тех пор она ни с Лизкой, ни еще с кем ни на дискотеки, ни в компании не бегала. Сидела дома, книжки читала, вышивала, со мной не ругалась.
Замуж неплохо вышла, только через пару-тройку лет задурил он, Макс то, муж ее…Витюшка маленький был совсем, годик ему, а Макс «шырнется» и ему на все наплевать. Валентина потерпела-потерпела, потом собрала сына и ушла, квартиру сняла. Максу сказала – или завязываешь, или нас больше не увидишь. Полгода сама работала и Витьку воспитывала, кормила, одевала, от нас помощи не брала – гордая, знала, что нам брак не очень нравился, ну, и хотела еще, что б муж знал – одни они с Витькой, осознал чтоб, что нужен дитю то. Представляешь, завязал. Он ведь ее, правда, сильно любил и сына тоже. Не смог без них. Колоться перестал, к жене вернулся, Валька, молодец, помогла ему не сорваться, когда они сошлись…Я Макса ругать не стал – сам в молодости так же чуть семью не потерял…
Степан, слегка скосив глаза, увидел удивление в глазах соседки, которое она из вежливости не стала выражать словами и, словно отвечая на незаданный вопрос, продолжил:
– Да…Было дело. Пить я не любитель был, но к травке как-то пристрастился. Сначала, вроде ничего было, весело даже…Дальше – больше, чего-нибудь «потяжелее» захотелось. Анна приходит домой, а я в полной отключке валяюсь на полу, рядом шприц…Еле откачали, когда из больницы домой вернулся, тут меня как молния пробила – ради чего я теряю все? Жену, семью, жизнь? Ради травы? Таблеток? Кайфа сомнительного? Короче, смог себя в руки взять, слава Богу…Видать Он и помог…Держит еще меня, грешного зачем-то на земле…
Степан опять замолчал, глотнул воды из бутылочки, заботливо сунутой волонтером Юлей в сумку и продолжил:
– Валя, дочка, хорошо живет, работа у нее, дом красивый, машина хорошая, какой марки не знаю, я в этих новомодных не разбираюсь – большая такая, солидная. Со мной, правда, не общается – зачем ей отец-бомж. Ну, это понять можно. Плохо, что и мать не жалует – неудачниками нас считает…И в гости не зовет, и так не встречаемся. Внука мне видеть очень хочется, я б его в шахматы научил играть…Витюшка, когда последний раз встретились, подбежал ко мне, обнял и говорит: «Деда, я тебя люблю, только маме не говори, ладно?!» Я на Валюшку зла не держу, слава Богу, смог ее на ноги поставить, да она и сама девка серьезная, всего добилась: семья, работа, молодец! Все надеюсь, может, свидимся еще, если человеком опять стану…
Степан неожиданно протянул соседке большой пирожок, который купила ему перед автобусом Юля:
– Возьмите! Я от души! Представляете, за эти несколько дней так отъелся, что совсем есть не хочу…Может, конечно, еще от нервов аппетита нет…В новую жизнь все-таки еду…В каких только передрягах не бывал, вроде ко всему привык, думал, спокойно перенесу…Не получается. Потрясывает маленько…Возьмите пирожок, если не брезгуете, конечно.
– Не брезгую, но не возьму – вам нужнее, неизвестно когда вы еще есть будете. Это мы домой возвращаемся, а вам еще дорога предстоит, поэтому не возьму! К тому же у него – она мотнула головой в сторону сына, – пицца есть, да и остановка скоро будет, если сильно есть захотим – еще купим, – с улыбкой, но твердо возразила она. Степан не стал больше делать попыток вручить ей пирожок, а сам механически принялся его жевать, не чувствуя вкуса, видимо, правда, сильно нервничал.
– Детей терять нельзя…Иначе они могут и не вернуться…Я никого не виню – сам до такой жизни дошел, чего себя выгораживать…Говорят, Анна моя, она меня на десять лет старше, жениха себе нашла, но оно и хорошо, одной тяжело… Может, хоть сейчас все у нее наладится?.. Дай Бог, конечно. Когда она мою сумку с вещами выставила, я понять никак не мог – за что она? Но, видать, было за что…Бог ей судья…Я тогда комнату снял, через месяц с гриппом свалился…Позвонил ей, привези лекарств хоть каких, трубку бросила. Хозяйку попросил подождать с оплатой, а она меня тут же с квартиры «попросила», говорит, раз денег нет на съем – уходи. А больной ты или здоровый – не мои проблемы. Мне тогда девчонки из магазинчика соседнего здорово помогли…Они мне разрешили у них греться – не гнали на улицу. Но я не наглел, постою, отойду в тепле малость, и выйду – у них там проверки всякие, зачем людей подводить? Увидят хозяева, что бомжа приветили, уволить могут, а работу не так-то легко найти. Видок у меня, конечно, тот еще был…Тапки домашние, куртка старая, стою, трясусь – температура высоченная. Но понимал – выходить на улицу надо. Один раз – чувствую – уйти надо, не спокойно мне как-то. Только на улицу вышел, хозяева подъехали. Вовремя я, а то девчонкам досталось, а они хорошие – меня еще и подкармливали – вермишель пакетную заваривали. Дай Бог им здоровья. Ночевал в подъездах разных, чтоб не маячить в одном месте.