Человек камня
Шрифт:
Кэндалл, молчавший в течение всего ужина, подал голос:
— Может, поиграем в «Стрит файтер»?
— Вы играете в «Стрит файтер»? Вы?! Не, я знаю, что раньше была такая игра, и вообще, но… вы?
У Кэндалла обнаружилась старая игровая приставка. Для своего возраста он неплохо управлялся с джойстиком. Джаред победил доктора, но с трудом. Во время игры Кэндалл небрежно поинтересовался:
— Как идут дела?
— Это какие же?
— К примеру, не пробовал ли ты заниматься магией?
— Мужик, отвали.
— Ладно, забудь. А как в школе?
Он произнес это таким делано благонравным тоном, что Джаред не выдержал и рассмеялся. А потом остановился прямо посреди игры, выпустил джойстик и резко встал.
— Мне надо идти.
— Что, с учебой не очень?
— Да все теперь паршиво — спасибо вам! — выкрикнул Джаред, прежде чем понял, что хочет сказать, — Шон больше со мной не общается, а остальное все просто дерьмо…
— Шон тебя избегает? — переспросил Кэндалл. — А другие ребята?
— Не ваше дело! А теперь выпустите меня отсюда!
— Дверь там, — спокойно ответил Кэндалл, — Приходи на ужин.
Но Джаред уже был на полпути к выходу; он поднял воротник в предчувствии дождя, злясь на…
Да на все!
— Возвращайся в любое время, — бросил ему вслед Кэндалл. — У меня еще есть «Супер смэш бразерс».
Джаред вернулся. Он планировал забраться внутрь и украсть игровую приставку. Но Кэндалл оказался у себя, поэтому парень ничего воровать не стал. Они снова поужинали вместе и поиграли на приставке. После того раза Джаред перестал притворяться, будто у него что-то с рукой. Вскоре он стал приходить к доктору почти каждый вечер. Днем, если погода стояла солнечная, он катался на скейте, если было сыро — бесцельно шатался по улицам или смотрел телевизор дома, когда мать куда-нибудь уходила. Кэндалл больше не заговаривал о магии. И еда у него всегда была хорошая, и в комнатах обычно было тепло. Через несколько недель Джаред начал помогать мыть посуду. Иногда они играли на приставке, иногда Джаред смотрел телевизор, а Кэндалл в это время читал. Джаред не особо любил книги.
В половине седьмого они неизменно оставляли прочие занятия и смотрели по телевизору новости. Если там говорили о землетрясении, наводнении или проблемах в сельском хозяйстве, Кэндалл подавался вперед, опершись руками о колени.
Однажды холодным ноябрьским вечером Джаред, вспомнив, что дома отопление отключено, остался ночевать у Кэндалла в гостевой спальне. В четыре ночи, когда доктор спал, парень принялся обшаривать помещения. Не для того, чтобы что-нибудь украсть, а чтобы… просто из интереса.
В гостиной он нашел странную фотографию. Она лежала в ящике посудного шкафа под грудой скатертей. На снимке была изображена группа из семнадцати человек, которых вообще непонятно что связывало. Строгого вида женщина средних лет, в коричневых брюках и розовом топе. Мужчина в синей форме, с нашивкой как у охранников. Двое детей, лет семи-восьми, на вид двойняшки, наряженные под гангстеров. Пожилая женщина в длинном платье. Чернокожий мужчина в сером деловом костюме, с портфелем в руке. Парень в дурацкой гавайской рубашке, дыбящийся как недоумок. Парнишка-азиат с кучей книг.
И Шон.
Джаред уставился на фотографию. Да, это действительно Шон. Но что это за группа? Это точно не семейство Шона — к бабке не ходи.
— Хочешь кофе?
Джаред стремительно развернулся. В дверном проеме стоял Кэндалл в старомодной пижаме. На психа он не походил: просто печальный человек, который в тот момент выглядел и вправду старым.
— Кто эти люди? Почему Шон с ними?
— Я поставил чайник, Джаред. Пойдем на кухню.
Пока Кэндалл возился с чайником и растворимым кофе, Джаред остановился у кухонного стола, не желая садиться.
— Я вас спросил — кто эти люди? Это и есть ваше дурацкое «Братство»?
— Так ты запомнил, что я говорил о них, — с удовлетворением заметил Кэндалл. — Я и не знал. Ты тогда был на обезболивающих.
— Слушайте, не держите меня за идиота!
— Что ты, ни в коем случае. Нет, это не «Братство». Это «Другая сторона».
— Другая сторона чего? Говорите нормально!
Кэндалл налил себе в чашку кипяток, размешал кофе и сел напротив Джареда.
— Джаред, тебе не показалось странным, что после того происшествия Шон стал тебя избегать? Хотя любой мальчишка решил бы, что командовать камнями — это клево?
— «Клево»! — злобно передразнил его Джаред. — «Командовать камнями»! Отвечайте нормально! Что Шон делает рядом с этими людьми?
— Он один из них. И он тоже понятия не имел, что ты волшебник, пока тебя не сбила машина. А теперь он отдалился, иначе ты случайно можешь обнаружить, кем является он сам. Видишь ли, наше главное преимущество перед «Другой стороной» — это то, что мы знаем о них намного больше, чем они о нас.
— «О нас»? Вы же вроде говорили, что не являетесь волшебником!
— Это так, но я работаю вместе с ними. Боль высвобождает силу, не забывай. Я врач. Я вижу много боли. Иногда она приводит к нам кого-то из «Братства», иногда — кого-то из «Другой стороны». Именно благодаря моей работе в медицинском центре мы смогли получить сведения о многих из них.
— Я не верю в эту чушь!
— По счастью, твоя вера или неверие не меняет реального положения дел, — Кэндалл пригубил кофе, — Хотел бы я, чтобы для исчезновения «Другой стороны» достаточно было не верить в нее…
— «Другая сторона». Погодите-ка. И чего же они делают такого плохого? Что вы имеете против Шона? Вы что думаете, он бомбы делает, что ли?
— Я же тебе уже говорил: магия не действует в присутствии металла, так что никаких бомб. Магия значительно древнее всего этого. Она принадлежит сфере природы, травы и ветра, животных и растений. И камней — самой древней части природы.
— Ага. Конечно. Так значит, Шон собирается ввергнуть мир в хаос, выращивая вредную травку? Фигню порете.
Внезапно Кэндалл подался вперед.