Человек в ожидании грозы
Шрифт:
— Да, капитан, грозная техника. С нашими БТ-5 и БТ-7А не сравнить! — восхитился полковой комиссар. Как командир отряда, Василий должен был отвлечься на встречу с командованием 24 бригады и согласовывать с ним свои действия. Вообще-то, всей группой, направленной на Софию, командовал генерал-лейтенант Козлов. И, согласно его приказа, отряд капитана должен был лишь идти за передовыми отрядами и подстраховаться их. — Жаль, что они не успели к Освободительному походу в Польшу. Вот тогда мы показали бы немцам под Львовом! А с нашими БТ с ними не справиться. Капитан, а ты где до этого воевал?
Похоже, командование 24 легкотанковой бригады
— В Варшаве, с немцами, товарищ полковой комиссар. А потом участвовал в «зимней», воевал в бригаде товарища Кравченко. Командовал ротой КВ-1М, брал Выборг, Хельсинки. А в июне роту перекинули под Рыбницу, а теперь преобразовали в батальон.
— Ясно, капитан. Теперь вспомнил. Слышал я о тебе, старшина Стефанович. Отлично воевал. И сейчас не промах. Что же, рад, что познакомились. Значит, теперь и Софию возьмём?
— Возьмём, товарищ полковой комиссар. Этого немецкого царя и продажных болгарских буржуев давно надо было гнать в шею. Но теперь уже не будут нам пакости строить. А то ведь опять, как в первую мировую, Болгария могла на сторону немцев встать.
— Могла, но теперь не встанет. Товарищ Сталин вовремя решил вмешаться. Скинем мы теперь и болгарских буржуев, и освободим здешних рабочих и крестьян от их ига. Конечно, давно пора было, но, к сожалению, руки дошли только сейчас.
Хорошо, что на этот раз дошли. А то так и воевали бы болгары на стороне фашистов. Хотя, намного позже всё равно на сторону еврофашистов перекинулись. Хоть как их не корми, толку нет.
А так, спокойная прогулка получилась. До Плевны было ещё километров восемьдесят, и отряд как раз успел до темноты дойти до этого города русской воинской славы. Батальон лёгких танков был уже там. Ещё, оказывается, и десантники первого батальона из 201 авиадесантной бригады под командованием майора Калмыкова. Тоже повысили, и орден Красной Звезды получил. И майор был откровенно рад увидеть старого знакомого:
— О, Василий, ты уже капитан. Однако, растёшь. Хотя, уже наслышан. И нас тоже сюда кинули. А под Софией другие батальоны высадятся. А мой пока здесь останется.
Конечно, усиление. Пока все войска через Дунай перекинешь, много времени пройдёт. А так, в Плевне было тихо. Танкисты и десантники уже перехватили здесь несколько тыловых частей из болгарских 6 и 9 пехотных дивизий. Вот сами дивизии, оказалось, ушли к столице. Хотя, некоторые части последней как бы скрылись и в горах. Ну, наверное, болгарская армия решила начать с советской партизанскую войну? Лично Василию было без разницы. Прикажут, будет воевать и с болгарами. Он в них уже давно разочаровался и своими не считал. Обычные нахлебники — кто больше заплатит, тому и продадутся. Сейчас хотели к фашистам, но пока не получилось.
Ночь прошла спокойно. Отряд встал на окраине Плевны и, как обычно, предался отдыху и обслуживанию боевой и прочей техники. С этим у новоявленного капитана было строго. И сам тоже, в отличие от командиров соседних частей, на приём, организованный местной властью, не пошёл. Роман и часть осназовцев, конечно, сходили, но им и по службе положено. Зато Василий хорошо выспался.
За ночь к Плевне подтянулась вся 24 бригада. Ещё и первый батальон из 26 бригады
— Капитан, нам сказали, что ты тоже здесь. Наш полк твой отряд будет поддерживать. Надо же, друг за другом ходим.
Оказалось, что кавполк прошёлся вдоль Дуная до Джурджу, а потом тоже был переброшен в Болгарию. В общем-то, Румыния уже была полностью взята. Что там далее, это уже товарищ Сталин и Политбюро будут решать. А танкисты и кавалеристы отправились в Болгарию, чтобы уже там отдать землю крестьянам.
Утром батальоны 24 бригады и кавполки дружно рассыпались по окрестностям Плевны. Похоже, советское командование решило слегка пощипать болгарские войска, удравшие подальше от дороги. Но и отряд Василия, и конники 47 кавполка пару раз остановили колонны гражданских беженцев для проверки. Оказалось, что часть жителей Плевны решила удрать от большевиков.
После полудня отряд Василия уже приблизился к горам. Но тут и заранее высланная конная разведка, так и самолёты-разведчики установили, что под Ябланницей болгарские войска оборудовали боевые позиции. Разведчики смогли утащить и пару неосторожных болгарских солдат. Оказалось, что там встали как раз части 6 и 9 пехотных дивизий, получившие приказ хоть ненадолго задержать русских. И к ним как бы для поддержки и ещё больше для присмотра были присланы разные добровольцы из Софии под командованием майора Рогозарова. Ну, тут уже сам бог велел показать силу. Так и генерал-лейтенант Козлов, постоянно находящийся на связи с капитаном, разрешил открыть огонь. Василий уже знал от Романа, что советские части успели в окрестностях Плевны несколько раз сцепиться с болгарами в коротких стычках, похоже, с самыми отъявленными антисоветчиками. А так, болгарские солдаты сразу же лезли брататься и как бы переходили на сторону советских войск.
После короткого огневого налёта тяжёлых САУ и самих танков, КВ-1 с минными тралами, а затем и КВ-1М последовали вперёд. С болгарской стороны тоже был открыт артиллерийский огонь по ним, но САУ сзади немедленно засекли позиции болгарских пушек и накрыли их. И ещё на позиции болгар налетела авиация, хотя, лишь несколько бомбардировщиков. И, в общем, этого, похоже, хватило. На болгарских позициях явно началось сильное шевеление, а потом в тыл побежало множество солдат. Тут уж кавалеристы теряться не стали и бросились вперёд. И танки Василия потихонечку двинулись вперёд, но больше не стреляли.
А затем из тыла выдвинулись танки 24 бригады, уже со стрелками на броне, и бросились вперёд. По ним со стороны болгар уже никто не стрелял. А с Василия никто не снимал обязанности охраны транспортного батальона, поэтому его отряд и двинулся лишь следом. Если что, его КВ-1М выдвинутся и помогут.
Хотя, помощь тяжёлых танков не потребовалось. И болгарские войска как будто все попытались. Через три часа хода отряду немного осталось до окраин Софии. Но тут как-то неожиданно, уже под семь часов вечера, по рации, на общей волне, вдруг раздался торжествующий голос полковника Фотченкова: