Человек заката
Шрифт:
А там, вдали, за стенами Ника ждет глубина… одинокая, могучая, со своим холодом, мраком, ветром, способностью вмещать в ощущения необъятное и расправлять ему крылья. Ненадолго Ник свыкается с гвалтом. До тех пор, пока желание ехать настойчиво не уводит обратно в ночь.
– С кем «набубениться»? – Клоп поворачивается и предлагает: – Колдун, давай по вискарю?
Ник отмахивается.
– Погнали, комрады! – слышится рядом громкий слегка картавый голос. – Ставлю ящик пива, кто первый до смотровой!
Из-за ближнего столика поднимается высокий поджарый паренек с бегающими глазами и нахальной улыбкой. Его заметно пошатывает. Подгоняя своих друзей, он размахивает руками и громко матерится. Остальные трое парней, пьяные «вхлам», пытаются подняться со своих мест.
– Не стоит тебе гонять сильно «подшофе», парень, – замечает старый байкер, наблюдавший, как перед этим парень мешал водку с пивом.
– Чё ты лыбишься? Отвали! – прикрикивает на него парень. Язык плохо его слушается. Вынимая из штанов ключи, он пихает ногой одного из своих. – Рота, подъем!
– Дело говорю. Я двух сынов схоронил! – хмурится старик.
– А мне пох! – рявкает парень, размахивая кукишем перед лицом старика. – Узрел?
Толпа байкеров разом оборачивается. Сразу несколько затянутых в кожу, бородатых и грубо сколоченных посетителей поднимаются со своих мест. Ник успевает первым.
– Не груби старшим, а то заболеешь, – говорит он. Хватая парня за куртку на груди, он основательно встряхивает его и тащит к выходу. Страшно хочется свернуть шею мелкому уроду.
– Чем? – нагло интересуется парень, пьяно подхихикивая. Он не думает сопротивляться. Губы дергаются, глаза начинают косить. Его немногочисленные друзья поднялись с мест и неуверенно топчутся у столика.
– Переломом челюсти, – отвечает Ник, со всего маху вышвыривая парня за дверь. Тот шмякается с глухим стуком и затихает. Ник с мрачной агрессией провожает взглядом его дружков, внезапно трезвеющих и проскальзывающих мимо.
– Развелось ушлепков! – раздается из толпы.
Перед Ником расступаются. Веселье ненадолго стихает. Завсегдатаи знают историю старого байкера и сочувствуют ему. Ник усаживается на свое место с таким видом, что даже Клоп скисает. Когда Колдун злится, виду него вообще дикий.
– Такие либо умнеют, либо разбиваются нах…, – произносит Скат.
– Такие не умнеют, – скупо бросает Ник. Он все еще хмуро поглядывает по сторонам, сверкая темными глазами. Можно подумать, ему хочется кому-либо еще врезать.
– Племя молодое. Непутевое, – вздыхает старый байкер в серебристую бороду.
Ник смотрит на него. Старик пять лет назад потерял ногу при аварии, а теперь тихо спивается. Сидя в углу за столиком, он безбожно курит, рассказывая немногочисленным друзьям разные байки о том, где и с кем катал да надирался. Оба его сына после шумной попойки на байкерском фестивале вздумали посоревноваться друг с другом на железнодорожных путях. Тот заезд оказался для них последним.
– Ты, верно, помнишь ребят Старого Сильвера? – спрашивает Скат.
Ник кивает и понуро опускает голову.
– Жаль их! – Скат поводит бровями, несколько секунд соображает и, видимо, о чем-то договорившись сам с собой, плескает себе коньяку. – Хорошие ребята уходят быстро. Гибнут почем зря!
Девушка с любопытством наблюдает сцену, потом отворачивается. Колдун напоминает ей Карлоса – холеного испанского красавца модельной внешности и мрачного нрава. Память быстро воскрешает сцены его домогательств, хитрые комбинации, последние откровения, страшные признания и, наконец, его неожиданно жестокую смерть.
«И ты причастна!» – вырезает ножом по сердцу совесть.
«Я ничего не могла поделать!» – отчаянно оправдывается девушка.
«Ты встала между ними…» – раздается резонный ответ.
Девушка сникает, тихо ненавидя себя, отчаянно сдерживает слезы. Они все – Таро, его брат Микель и она сама – остались жить. А Карлоса больше нет. И никогда не будет! От живого, пышущего силой, здоровьем человека не осталось следа. Сейчас она снова и снова слышит его голос, видит последний взгляд, чувствует на своей коже его липкую кровь, из глубины прошедшего вьется удушливый запах гари…
– Привет! Скучаешь? – подвыпивший мужик в черно-красной мотокуртке с размаху бухается напротив.
– Тебя не приглашали, – недовольно замечает девушка.
– Да ладно! Меня зовут Андрей, а тебя?
Вместо ответа девушка нервно крутит в пальцах стакан.
– Чего такая кислая?
Она молча отворачивается от непрошеного собеседника.
– Чё, не нравлюсь? – усмехается тот.
– Слушай, отвали, а? – вымученно-спокойным тоном просит она.
– А ты что сразу грубишь?
Ответа нет. Недовольно бурча, байкер встает и уходит. Девушка с облегчением переводит дыхание. Остается неловкость от собственной грубости.
В баре Скат долго присматривается к Нику. Спросить сейчас либо выждать удобного случая? С Колдуном не поймешь, какой случай удобный. Гложущий вопрос вертится на языке весь вечер. Наконец он решается.
– Говорят, ты отбоя с каким-то бразильцем отказался?
Ник утвердительно кивает.
– И ушел с ринга? Насовсем? Много слухов крутится вокруг этой новости, – пространно намекает Скат.
Ник продолжительно молчит, а потом вскидывает голову и смотрит Скату прямо в глаза. Во взгляде одновременно злость и тоска, а голос звучит спокойно, даже буднично.
– Хочешь знать причину?
Скат всем своим видом дает понять, что хочет.
– Там деньги стоят дорого, люди – ничего не стоят. Когда тобой начинают торговать, задумываешься, а не вещь ли ты?
Скат понятливо поводит бровью. Вон оно что! Больше вопросов на эту тему Скат не задает. Немногословный друг может просто промолчать в ответ. По поводу боев он никогда ничего не рассказывает. Ник разворачивается на стуле боком к залу, отыскивает худенькую фигурку девушки и устремляет на нее все свое внимание. «Надо ехать», – думает он.