Челюсти
Шрифт:
— Я не достану ее, — сказал Куинт. — Надо, чтобы она подошла ближе. Броди, возьмите кусачки — они у меня в заднем кармане, откусите наживку и бросьте ее за борт. Может, запах еды заставит ее подойти к нам. И постарайтесь наделать побольше шуму, когда будете бросать наживку. Пусть почует, что здесь есть чем позавтракать.
Броди сделал, как ему было сказано, шлепая по воде багром; он не спускал глаз с плавника акулы, ему казалось, что она вот-вот появится из глубины и схватит его за руку.
— Бросьте еще наживку, раз уж вы за это взялись, — сказал Куинт. — Она там, в ящике. И швырните жестянки с пивом тоже.
— Жестянки с пивом? Зачем?
— Нужно кидать все, что попадается под руку. Чем больше, тем лучше, лишь бы привлечь эту тварь.
— А если бросить дельфина? — спросил Хупер.
— Что с вами, мистер Хупер? — удивился Куинт. — Мне казалось, что вы против этого.
— Неважно, — возбужденно ответил Хупер. — Я хочу увидеть акулу.
— Успеется, — сказал Куинт. — Подождем немного.
Приманка медленно плыла в сторону акулы, одна жестянка колыхалась на поверхности воды, удаляясь от кормы, однако рыба все равно не подходила к катеру.
— Черт, — выругался Куинт. — Похоже, выбора нет. — Он отложил гарпун и спрыгнул с транца. Потом откинул крышку с бачка для мусора, стоявшего рядом с Броди, и полицейский увидел безжизненные глаза крошечного дельфинчика, который покачивался в морской воде. Броди стало противно, и он отвернулся.
— Ну, малыш, — сказал Куинт. — Пришло твое время. — Он вынул из кормового отсека длинную цепь-поводок и просунул один ее конец в ушко крюка, торчавшего под нижней челюстью дельфина. К другому концу цепи Куинт привязал пеньковую веревку толщиной в три четверти дюйма. Он потравил несколько ярдов веревки, отрезал ее и хорошенько обмотал вокруг утки на планшире правого борта.
— По-моему, вы говорили, что эта акула вытащит любой кнехт, — заметил Броди.
— Вполне возможно, — ответил Куинт. — Но держу пари, я всажу в нее гарпун и перережу веревку, прежде чем она успеет вырвать утку. — Куинт взял цепь и бросил ее на транец к правому борту. Потом забрался на транец сам и потянул дельфина к себе. Вынул нож из ножен, висевших на поясе. Левой рукой поднял дельфина перед собой. Затем правой сделал несколько неглубоких надрезов на брюшке животного. Капли зловонной темной жидкости упали в воду. Куинт швырнул дельфина за борт, потравил шесть футов веревки и наступил на нее. Дельфинчик, плавно покачиваясь, погрузился в воду приблизительно в шести футах от лодки.
— Чересчур близко, — заметил Броди.
— Так надо, — сказал Куинт. — Я не смогу попасть в акулу, если она окажется в тридцати футах от катера.
— Почему вы наступили на веревку?
— Чтобы малыш плавал там, где он сейчас находится. Я не хочу привязывать его к утке так близко от катера. Если акула схватит дельфина и не сможет развернуться, то начнет биться здесь, рядом с судном, и разнесет нас в щепки. — Куинт поднял гарпун и посмотрел на плавник акулы.
Акула приближалась, все еще двигаясь кругами; с каждым рывком она сокращала расстояние между собой и катером на несколько футов. Затем хищница остановилась в двадцати пяти футах от судна и на секунду, казалось, застыла, повернув голову к людям. Вдруг ее хвост исчез, спинной плавник подался назад и скрылся, а из воды поднялась огромная морда с черными бездонными глазами и пастью, приоткрытой в зловещей ухмылке.
Броди уставился на акулу, оцепенев от ужаса, ему казалось, что он видит дьявола.
— Эй, рыба, — позвал Куинт. Он стоял на транце, расставив ноги, крепко сжимая в руке древко гарпуна. — Иди посмотри, что мы для тебя приготовили.
Какое-то время акула наблюдала за ними из воды. Затем голова ее бесшумно скрылась.
— Куда она ушла? — спросил Броди.
— Сейчас вернется, — ответил Куинт. — Иди, рыбка, — заворковал он. — Иди, милая. Иди получи свой завтрак. — Он нацелил острие гарпуна на плавающего дельфина.
Неожиданно катер с силой бросило в сторону. Куинт поскользнулся и упал спиной на транец. Гарпун соскочил с древка и загремел по палубе. Броди завалился на бок. Инстинктивно схватил спинку стула и закрутился вместе с ним. Хупера отбросило назад и ударило о планшир левого борта.
Веревка, привязанная к дельфину, сильно натянулась и дрожала. Волокна на узле, затянутом вокруг утки, стали лопаться. Планшир под уткой затрещал. Но вот веревка дернулась, провисла и упала завитками на воду рядом с судном.
— Черт побери! — воскликнул Куинт.
— Похоже, акула догадалась, что вы собирались делать, — сказал Броди. — Точно знала о приготовленной ловушке.
— Проклятие! В жизни не видел, чтобы рыба выкидывала такое.
— Она сообразила, что если собьет вас с ног, то сможет спокойно съесть дельфина.
— Чушь, она просто нацелилась на дельфина и промахнулась.
— С другой стороны катера? — заметил Хупер.
— Все это ерунда, — заключил Куинт. — Как бы там ни было, она нас надула.
— Но как она сошла с крюка? — спросил Броди. — Она же не выдернула утку. Куинт подошел к планширу правого борта и потянул веревку.
— Она либо просто перекусила цепь, либо… эх, так я и думал. — Куинт перегнулся через планшир и схватил цепь. Он вытащил ее на палубу. Она была цела — зажим все еще держал ушко крюка.
Но сам крюк никуда не годился. У стального цевья не было больше загиба. Оно стало почти прямым с двумя маленькими бугорками в том месте, где он когда-то был выкован.
— Бог мой! — произнес Броди. — Она сделала это зубами?
— Разогнула чисто, что надо, — сказал Куинт. — Вероятно, у нее ушло на это секунды две.
Броди ощутил пустоту в голове. В кончиках пальцев покалывало. Он опустился на стул и несколько раз глубоко вдохнул, стараясь подавить нараставший страх.
— Куда она, по-вашему, ушла? — спросил Хупер, стоя на корме и глядя в воду.
— Где-нибудь здесь, недалеко, — ответил Куинт. — Думаю, она вернется. Этот дельфин был для нее все равно что анчоус для тунца. Она будет продолжать поиски пищи. — Куинт собрал гарпун, свернул веревку и положил снасть на транец. — Нам остается только ждать. И бросать приманку. Я приготовлю еще несколько наживок и спущу их за борт.