Шрифт:
Пролог
– Нычь нычь, Пельмень, те-те-тебе говорю! – скакал над душой Сёма.
– Че туда
– Д-д-да! Туда-туда! Н-н-не куда же больше, Пельмень!
Саня, честно говоря, не верил, что идея Малого зашибись, вот и спорил до Талого. Но других вариантов тоже особо не наблюдалось.
Куда не плюнь – полная ахинея.
Хотя…
Был, конечно один вариантик – побросать на хер все добро и тикать, пока отсюда ещё ходят пароходы. Но Пельмень тотчас отправил этот вариант на задворки. Подальше. Как в принципе неприемлемый. Так то не кайф прошляпить нажитое. Зря что ли рисковали пацаны своими пятыми точками?
Оба – Пельмень и Малой кабанчиком, звеня стеклом, добежали до того самого гаражного кооператива, где и начался весь сыр-бор чуть ранее. Гружённые как пакистанские ишаки банками, бутылками и самогонным аппаратом дяди Витали. Ну и тупо решили скинуть все нажитое добро, дабы менты, преследовавшие пацанов по пятам не взяли их с поличным. Обидно ведь за стеклотару и галимый самодельный аппарат на зону взаправду залететь!
Обидно…
Местом для слива выбрали небольшую и незаметную (по крайней мере, по темноте уж точно) трансформаторную будку, от которой к гаражному кооперативу шла куча переплетённых высоковольтных проводов. Колхозно схваченных прогнившей изолентой и питающих электричеством кооператив.
Да, идея так себе.
Хреновастенькая.
Пельмень это прекрасно понимал.
Но блин блинский, куда ещё ныкать?!
Пельмень все же огляделся, чтобы наверняка. Куда-куда… Да вот хрен его поймёшь – вокруг темнота, половина ламп уличного освещения не горит из-за неисправности побитой проводки, вторая половина фонарных столбов вышла из строя из-за разбитых ламп (и на то, и на другое господа коммунальщики срать хотели и не ремонтировали) – толком не сориентируешься.
А нажитое надо сбрасывать.
Уже сейчас.
Ревела ментовская крякалка, упорото так, но благо пока что вдалеке. Походу от пэпсов так просто не отвертеться – наступают на пятки, изверги.
В трансформаторной будке из-за обилия собственно самих трансформаторов, конденсаторов, резисторов (и какой ещё там лабуды?) практически не было свободного места, но Саня умудрился впихать внутрь самогонный аппарат. Засунуть следом брякнувшие банки и бутылки оставалось делом техники.
Впихнул-таки.
Зацепился один из высоковольтных проводов и Саня поежился – выйди из строя трансформаторная будка и тайничок тотчас спалят электрики, которые придут восстанавливать электричество. А ведь если обрубят электричество – так сразу во всем кооперативе на несколько сотен гаражей.
Но слава яйцам – все обошлось.
Саня захлопнул дверцу.
Услышал как клацнула то ли бутылка, то ли банка – разбилась…
Оставалось надеяться, что менты не станут придавать большое значение краже из пункта приема стеклотары и бутылки искать не станут… ну а на кражу самогонного аппарата вряд ли заява от дяди Витали последует.
У Пельменя и Малого возможно даже был шанс скрыться, но вот незадача – из под капота мерса вдруг повалил едкий густой дым. А потом начали вырываться язычки пламени…
Капут.
Полный!
Мало того, что шестисотого кабана теперь ни за что не восстановить, так ещё горящий мерс заметили менты.
Звук сирены начал стремительно приближаться. С каждой секундой ближе. Все ближе.
Улицу по которой бежали Саня и Сёма осветлила мигалка.
Теперь догнать пацанов много тяму не понадобится. Дело нескольких десятков секунд.
– Че нам теперь делать, а? – спросил Малой бледнея.
Язычки пламени от горящего шестисотого поблескивали в отражении линз его увеличительных очков.
Пельмень зажевал губу. Задумался на мгновение и принялся судорожно развязывать майку, рукавами повязанную вокруг головы.
– Малой, живо снимаем маски и одеваем обратно майки! Быстрей же ты!
Засуетились.
Казалось бы, что проще чем развязать короткие рукава футболки, непрочно завязанные на затылке. А вот хрен там! С перепуга руки у пацанов ходили ходуном, ничего толком не получалось, пальцы отказывались слушаться. Пришлось помучится прежде чем футболки удалось снять и напялить на себя. Лиха беда начало, блин – после функционирования в качестве «маски» футболки выглядели будто вытащенными из задницы. Смятые, скликанные, поюзанные. Смотрятся крайне странно.
Пельмень критично взглянул на Малого – выглядел пацанёнок совершенно нелепо. И прямо сейчас мало чем напоминал сына обеспеченного человека. Оборванца – вот это пожалуйста, таки вылитый прощелыга.
При виде Сёмы у Сани в голове щелкнула мысль. А что если…
– Малой, братан, ну ка хоть сюды. Быстрее давай булками шевели. Менты настигают.
Подозвав к себе пацаненка, положил тому руку на плечо и нагнулся к нему, взглянул в глаза.
– Слушай внимательно и наматывай на ус. Нас щас крепанут, поэтому держи свой язык за зубами. Чтобы менты у тебя не спрашивали – не отвечай. Пусть твоему бате звонят, в курс ставят, или вообще скажи, что не помнишь ничего – машину мол взяли покататься, поприкалываться, а дальше память как обрубило. Сознание на фиг потерял. Говорить с ментами я буду, а ты в отказ иди. Понял меня?
Малой растеряно закивал.
– П-п-понял.
– Слова пацана дашь? Бля буду?
– Слово п-пацана. Бля бу-бу-буду. А че ты собрался им го-го-говори…
Пельмень не дал закончить Малому мысль и вмазал ему под дых. Неожиданно совершенно для пацаненка. Сёма согнулся, хватаясь за солнышко и жадно хватая ртом воздух.
– Уффф…
– Сёма не обессудь, так надо.
Пельмень схватил задыхающегося пацаненка под руку и поволок за собой. Сирена крякала совсем близко.
Пельмень понимал, что далеко уйти не выйдет. Так и вышло, через сотню другую метров дорогу им перегородил бобик ментов.
Крепили пацанов так, будто за то ментам положили премию. С повышенным энтузиазмом. Бобик даже остановиться не успел, как из него выскочил автоматчик, придерживая за малым не слетевшую фуражку.
– Руки вверх, стрелять буду!
– Это какое-то недоразумение, товарищ милиционер…
Слушать никто Пельменя не стал.
Мент подбежал и врезал Сане прикладом автомата в солнечное сплетение. Второй мент уже паковал Сёму мордой в пол.
На запястьях пацанов защелкнулись браслеты.