Чемпионы Темных Богов
Шрифт:
Из его висков и основания черепа выходили толстые ребристые силовые соединения, подключенные напрямую к источнику питания. Левый глаз заменяли три линзы. Пока Джарег фокусировался на Руохе, они вертелись и раскрывались.
Впрочем, его лицо было по большей части органическим. По-волчьи вытянутое и жесткое, оно, тем не менее, было столь же беспощадным, как и механизированное тело. Щеки представляли собой истерзанный холст, покрытый рубцами ожогов и рябинами. Высеченные на коже глубокие, затененные расщелины и долины придавали ему постоянно насупленный вид.
К
Тонкие губы на растрескавшемся лице Джарега сложились в улыбку.
— Как тебе нравится новый дом, разрушитель? — поинтересовался он.
— Мы идем на войну? — спросил Руох.
— Нет, — ответил Джарег.
— Тогда зачем ты меня разбудил?
— Дрегер, — произнес Джарег.
— Нам больше не о чем говорить, — сказал Руох. — Он дал это понять чрезвычайно ясно.
— Ситуации меняются, — отозвался Джарег. — Должно быть, у него есть тебе применение. Или же он согласился на просьбу Бронда, и тебе предстоит сразиться на арене с его ручным мечником из Детей Императора.
Действуя как будто по собственной воле, один из гибких механодендритов технодесантника потянулся к панели, встроенной в железную колонну, и нажал на размыкающий переключатель.
Цепи, пристегнутые магнитами к бронированному капюшону Руоха, разжали хватку, и он рухнул вниз, будто свинцовый груз. Он приземлился, низко присев, и палуба отдалась грохотом.
Он распрямился в полный рост, сжав бронированные рукавицы в кулаки, и со злобой уставился на Джарега.
— Дрегера не тревожит, что я наврежу еще кому-то из его драгоценных смертных? — поинтересовался Руох.
— Ты больше ни для кого не представляешь угрозы.
— О? — переспросил Руох, угрожающе шагнув к Мастеру Панцирнику. — И что же помешает мне выдрать из твоего тела позвоночник здесь и сейчас? Твои маленькие летучие защитники?
Серворуки и механодендриты Джарега дернулись, словно клешни и острые хвосты с игольчатыми наконечниками, готовые ударить.
Ухмылка панцирника стала свирепой, и он подался вперед.
— Попробуй, — произнес он. — Прошу тебя.
Его поведение заставило разрушителя остановиться.
— Ааа, — наконец, проговорил Руох, и его поза утратила агрессивность. Он скрестил руки, а губы скривились в понимающей улыбке, которая придала ему еще более дикий вид. — Меня сдерживают.
— Ну конечно, — отозвался Джарег. — Ты теперь Кэдере. Тебя нельзя оставлять без контроля.
Руох усмехнулся и отвернулся. А затем с ревом замахнулся на Джарега, до последней капли используя всю силу своего генетически улучшенного тела, дополненную страшной мощью новообретенного терминаторского доспеха. Попади удар в цель,
Массивный кулак повис в воздухе в считанных сантиметрах от лица Джарега. Как Руох ни пытался, он не мог пошевелить ни единым мускулом. Броня полностью заблокировалась.
Джарег обошел его по кругу, сотрясая палубу при каждом своем шаге. Он приблизился.
— Работает, — произнес Руох.
Джарег плюнул ему в лицо. Густой сгусток слюны пополз по щеке, содержащиеся в нем едкие кислоты с шипением въедались в плоть.
— Это больше, чем ты заслуживаешь, выродившееся ничтожество, — сказал Джарег. — Если бы решение было за мной, тебя и всех тебе подобных перебили бы, как псов, каковыми вы и являетесь.
Руох залаял на него и оскалил черные металлические зубы. Джарег засмеялся.
— Я бы даже не стал тебя лоботомировать и делать сервитором, — произнес он. — Я бы с тобой просто разделался. Выбросил бы в пустоту и забыл о том, что ты когда-либо дышал.
— В каждом из нас есть бешеный пес, — отозвался Руох. — Я его вижу даже в тебе, Мастер Панцирник, хоть ты и выстроил вокруг него железную клетку.
Одна из серворук Джарега крутанулась и сильно ударила Руоха в лицо с омерзительным звуком столкновения металла с костью. Он опрокинулся назад и неуклюже упал. Закованное в «Катафракт» тело оставалось застывшим в неподвижности.
Даже упав на пол, он смеялся. Смеялся, пересиливая боль в раздробленной скуле.
— Ты меня ненавидишь, Джарег, — крикнул он, — но знаешь, что со временем станешь мной.
— В таком случае мы все прокляты, — произнес Джарег.
— Что ты помнишь? — спросил Дрегер.
Он стоял, широко разведя руки, пока сервиторы и рабы Легиона прикручивали к его плоти боевую броню, старательно избегая взгляда своих огромных непредсказуемых хозяев.
Кхарн наматывал на запястья куски цепей — эхо тех лет, что примарх был вынужден провести в рабстве, и бойцов с арен Деш`еа, которые были ему братьями. Неподалеку почтительно ожидал сенешаль Бронда, Мавен, готовый при необходимости помочь Кхарну. Хотя для смертного он был высок и находился на пике жизни, однако едва доставал легионеру до груди. Один раз крутануть — и его нить будет обрезана.
«Как же ужасно бренна, скоротечна и бессмысленна человеческая жизнь», — подумалось Дрегеру.
Он спохватился и покачал головой. «Это мы неестественны», — подумал он. Отклонения, которых не должно существовать. Какое у него право судить об их жизнях?
Он и его сородичи являлись оружием, порожденным на свет, чтобы сражаться в войнах Императора, расширять пределы горизонта, а затем… что? Вымереть, исчерпав свою полезность, как произошло с прото-Астартес до них.
— Мало что, — произнес Кхарн, возвращая Дрегера из его мрачных и темных раздумий. — Гвозди забрали меня задолго до конца. Сколько они удерживали меня в своем рабстве? Часы? Дни? Недели? Не помню. С тем же успехом могла пройти целая жизнь. Говоришь, я был мертв?