Черная черепаха
Шрифт:
– Что, какие новости вообще? Какие планы?
– спросил Сэм.
Раздав ученикам люлей и очередное задание, он вернулся ко мне - присел на скамейку и наблюдал, как я растягиваюсь.
– Пока никаких, - угрюмо отозвался я. До того, как завертелась вся эта история с Тереховым, у меня была куча задумок по поводу видео на свой канал, но сейчас я даже с трудом мог вспомнить о них. Да и не хотелось. Энтузиазм иссяк.
Единственное, что могло меня сейчас расшевелить - это деньги. Большую часть куша, что я сорвал за челлендж с вылазкой в офис «Обсидиана», я потратил - выплатил штраф
Запиликал переливчатый сигнал входящего звонка по НКИ. Пфф! Папаша. Будто мысли мои прочитал. Я сбросил вызов, отправив стандартное короткое сообщение «Не могу говорить, перезвоню позже».
Второй раз уже за день звонит. Чего ему надо?
– Сэм, а ты у брата не спрашивал насчет меня? Может, есть подходящая работенка?
У старшего брата Сэма - небольшой бизнес. Несколько бригад по монтажу всяких осветительных и рекламных конструкций. Специализируются на высотном монтаже, так что в штате - толковые спецы по промышленному альпинизму. Я давно пытаюсь к ним устроиться - и научиться чему, и подзаработать.
Сэм сконфуженно почесал в затылке.
– Да я ж тебе рассказывал уже. Дела в фирме не особо хорошо идут сейчас. А простых заказов, про которые ты спрашивал - типа мытья фасадов - сейчас уже почти нет. Дроны сейчас окна в высотках моют. Да вообще промальп - вымирающая профессия. Скоро дроны все научатся делать. Сейчас осталась единственная ниша - это монтаж сложных конструкций. Но там одного умения лазать по верхотуре мало. Надо и инструментами уметь пользоваться.
– Ну, я бы научился.
– Ага, ты думаешь, это так просто? Стандартные курсы монтажников - месяца три. А потом еще с полгодика натаскаться надо, на более простых заказах. В общем, это явно не «изи мани», как ты любишь, - усмехнулся Сэм.
Да уж. Стоило тогда бросать юридический, чтобы потом вкалывать каким-то там монтажником. Нет, надо искать другие варианты. Но в моем возрасте да без образования выбор работы невелик. Разве что официантом каким или барменом в заведения, где их еще не заменили те же дроны. Но в сферу обслуживания я точно не хочу. Не с моим характером.
– Ладно, я пробегусь немного, - кивнул я Сэму.
– Малый круг.
В этом сквере мы тренируемся уже больше полугода - с тех пор, как я переехал в Москву. Я изучил здесь каждую ступеньку, каждую скамейку, каждое дерево, проложил несколько маршрутов разной степени сложности. Мой малый круг - это маршрут протяженностью метров двести, все его прохождение можно наблюдать с одной точки. По элементам - ничего особо сложного, кроме пары четырехметровых прыжков и пробежки по столбикам перил. Да и их я мог бы, наверное, с завязанными глазами сделать.
Короткий разбег - и ноги привычно несут меня по знакомому маршруту. Наращиваю скорость, с раздражением отмечая, что тело по-прежнему кажется каким-то грузным
Сприн над аккуратно выстриженной «живой изгородью» - ножницы в прыжке, ролл вперед при приземлении. Разбег, пробежка по перилам лестницы. Опорный прыжок с реверсом. Двойной тик-так на углу каменной изгороди, чтобы забраться наверх. Пробежка по кромке, дроп на газон с роллом вперед , после короткого разбега - прыжок на кубическую каменную тумбу рядом с лестницей. С нее, почти без паузы - прыжок аккурейси - на соседнюю тумбу, метрах в двух от неё.
Все движения отточены до автоматизма, так что голова чистая, ясная, все лишние мысли выдуло. Для меня такие пробежки - тоже своего рода медитация.
Когда при приземлении на соседнюю тумбу носок кеда соскользнул, и я ударился передней стороной голени об острый гранитный край, первое, что меня шарахнуло, как молнией - не боль, а искреннее изумление. Простейший же элемент! Сотни раз здесь прыгал! Все равно, что за чашкой чая потянуться, а вместо этого опрокинуть её себе на колени. Это ж каким рукозадым надо быть?!
А вот потом настигла и боль - яркая, как фотовспышка. Я зарычал и покатился по траве, схватившись за ногу. Кое-как перетерпел болевой пик - аж слезы из глаз брызнули.
– Стас, ты чего?!
Сэм уже подбежал ко мне, остановился в растерянности. Его подопечные маячили у него за спиной, переглядываясь между собой и о чем-то шушукаясь.
– Что, сильно приложился? Ты как так-то? Дай глянуть...
Я с трудом разжал пальцы и убрал руки от голени. На светло-серой ткани тренировочных штанов расплывалось алое пятно. Шипя и матерясь вполголоса, я закатал штанину.
– Ох, ни хрена себе!
– охнул Сэм и полез в свой рюкзак.
– Сейчас, аптечку достану. Потерпи.
– Да ерунда...
– Чего ерунда? Вон, до кости кожу содрал. Тебе в травмпункт надо. Сейчас, перевяжу, чтоб кровь остановить. Но как бы швы не пришлось накладывать.
Он преувеличивал - это была просто ссадина, но обширная, длиной сантиметров десять. Кость была не задета - иначе бы я так спокойно не сидел.
Я тупо пялился на то, как Сэм обрабатывает рану, накладывает пластырь, бинтует. Почти не помогал. Боль, стыд перед новичками, перед которыми я облажался, раздражение из-за испорченных штанов - все отходило на второй план по сравнению с поднимающейся изнутри волной паники.
Это что за хрень со мной творится?!
Самое поганое, что в глубине души я сразу отыскал ответ. Паркур - из тех видов спорта, где все решают наработанные рефлексы. Ты тренируешь не столько мышцы, сколько координацию, мышечную память, глазомер. Все отрабатывается до такой степени, что ты не думаешь ни о чем. А если начинаешь сомневаться, примеряться - все, стопудово грохнешься. Это как в той сказке про сороконожку - надо просто двигаться вперед и не задумываться, как ты это делаешь.
Но из-за Артара у меня рефлексы сбились. Мозг путается между возможностями реального тела и аватара моего боевого монаха. И чем больше между нами будет разницы - тем губительнее будут такие ошибки.