Черная дюжина. Общество смелых
Шрифт:
Самая абсурдная клевета в силу слабости человеческой природы имеет шанс соблазнить «малых сих» – маловеров, людей неустойчивых и легкомысленных, которые всегда находятся в любом, даже в самом благородном патриотическом движении.
Сущность соблазна для неустойчивых натур проста: отсутствие способности мыслить логически, неумение сопоставлять факты, обывательская падкость на всякого рода «клубничку», а самое главное, гениально вскрытая еще самим Ф. М. Достоевским потребность известного сорта людей в кощунстве,
Темные силы не были бы тем, кто они есть – провокаторами во всемирном историческом масштабе с двухтысячелетним опытом растления людей и народов, – если бы они не умели пользоваться всеми слабостями, ущербностями, извращениями человеческой психики.
Сионо-масонские круги, ненавидящие веру в Бога, с глубокой яростью отрицающие дух истины и, таким образом, являющиеся носителями совершенно в буквальном смысле культа сатаны, не случайно используют в широчайших масштабах такое изощренное средство манипулирования людьми, как современная психиатрия. Поэтому, кстати, не вызывает удивления, когда обнаруживаем профессиональных психиатров в числе самых темных интриганов и политических авантюристов.
На протяжении всей своей истории мужественной борьбы Национально-патриотический фронт «Память» является объектом изощренной травли, беспардонной клеветы. Враги светлой патриотической силы, всколыхнувшей наше общество в критический час, доказывают своими происками, своей гнусной возней фундаментальность и подлинность занятых нами позиций, беспощадную точность нашего прицела.
Вот лишь краткий перечень измен и тщетных потуг внести раскол в ряды Фронта, создания суррогатов «Памяти» и марионеточных руководителей несуществующих патриотических движений:
«П-1,5» – братьев Поповых в Москве;
«П-2» – Сычева и Пономаревой в Москве;
«П-3» – Риверова и Лысенко в Ленинграде;
психиатрическую «П-4» – доктора-психиатра Филимонова и К° в Москве.
Сколько их, подсадных уток, еще будет? Их, забывающих из-за личных амбиций или по указанию Моссада, что Отечество у нас одно! Их, растаскивающих идею и раскалывающих единство!
В единстве – всесокрушающая сила. Все величайшие религии мира основаны на монотеизме. Высшие откровения, данные людям, суть откровения о Едином Боге. На этих откровениях зиждились цивилизации и империи, ими жили в течение тысячелетий народы и расы Земли.
Принцип единства собирал и собирает людей в нации, нации – в многонациональные государства, государства – в единое международное сообщество. Нарушение этого принципа ведет народы к краху. Брат восстает на брата. Рушатся храмы. Вспахиваются кладбища. Уничтожается память.
Мы видим, чем кончается удар по единству морали: разложением нравов, потоком порнографии, разбитыми семьями, проституцией, наркоманией, ростом преступности.
Мы видим, чем кончается удар по единству власти: фракционностью, появлением множества группировок, претендующих на политическую активность и сеющих лишь хаос, резню, социальные волнения, демагогию и нестабильность.
Вот почему единство Национально-патриотического фронта «Память» непоколебимо! Ибо уже никому не дано остановить могучий процесс обновления и возрождения национального самосознания. Никому не дано бросить тень на истинных бойцов за возрождение Отечества!
Заявление принято на заседании Центрального совета Национально-патриотического фронта «Память». 1988. 3 ноября, Москва.
Я сознательно не останавливал внимание на деятельности Константина Смирнова-Осташвили. Выдавая или считая себя вождем «Памяти», этот человек прославился скандалом, устроенным им в Центральном доме литераторов на собрании «Апреля». После чего шло долгое судебное разбирательство, арест в зале суда и загадочная смерть в тюремной камере. Волну, поднятую людьми Осташвили, подхватили все советские и не только СМИ: «Фашисты издеваются над писателями». До сих пор эту акцию приписывают Васильеву, что является абсолютной неправдой. Итак, откроем тома «Дела Осташвили»…
Глава 5. Дело Осташвили
Вы еще увидите здесь немало парадоксов.
Константин Осташвили – «русский рабочий», как любил он сам говорить, организовавший свою «Память» у себя на заводе «Сапфир». Его современники сходятся в одном: не совсем здоровый человек, открытый антисемит – он стал одной из узнаваемых фигур перестройки. Только не как Васильев, но как Новодворская (она, кстати, писала письмо протеста против процесса над Осташвили). Его выступление на вечере писательского общества «Апрель» в ЦДЛ было использовано против всего патриотического движения, и в первую очередь против «Памяти» Дмитрия Васильева. Его первого в стране обвинили в «разжигании национальной розни», и его смерть в лагере оставила множество расхожих мнений: от самоубийства до ритуального жертвоприношения. В политике как таковой Осташвили не сыграл никакой роли, созданная им малочисленная организация после его ареста и вовсе распалась. Но, как и многое из наивной и экзотической эпохи перестройки, имя Смирнова-Осташвили вошло в историю.
Конец ознакомительного фрагмента.