Черная книга или Приключения блудного оккультиста

Завацкая Яна

Это случилось, когда Костя с Александром отправились на книжную выставку. По дороге «учитель» Александра начал давать указания: свернуть туда… свернуть сюда… Костя (он вел машину) подчинялся этим указаниям, скрипя зубами. В результате, они заблудились окончательно, но к счастью, «учитель» замолк наконец, и Костя смог кое-как найти дорогу, они опоздали на 5 часов. Костя был в трансе…

Но на следующий день Александр поговорил с ним, и… Костя принял все. Костя, как и я раньше, принял это «руководство свыше». Он даже поклялся Александру, что будет с ним до конца, что бы ни случилось. Видимо, это была трогательная и

возвышенная минута…

Наступила та стадия, когда «ясновидение» Александра продолжало развиваться, и все мы, включая его жену, приняли это как должное, и стали относиться к Александру с еще большим пиететом и почтением.

Целыми днями Алексадр бродил по лесам. Он приносил из леса грибы, и камни. Ел сырые грибы, подчиняясь руководству учителя. Питался, как и прежде – только собственноручно приготовленной пищей. Так же заставлял питаться и жену.

Вообще ей, бедняжке, досталось больше всех. Дальнейшее я знаю с ее слов – но у меня абсолютно нет причин ей не доверять. Александр выбросил все ее украшения и всю косметику. Все подарки, полученные ею на день рождения, были разбиты, разодраны и отправлены в мусор. (Разумеется, все это делалось по указанию «учителя»). Из леса Александр приносил домой грязные опавшие листья, камни, насекомых, все это разводил водой, заполнял ванную, купался сам и заставлял купаться жену, ведро с этой грязью постоянно стояло в ванной. Александр также практически перестал спать.

И. говорила еще о каких-то изощренных издевательствах, которым Александр ее подвергал (под видом лечения), но ей было стыдно вдаваться в подробности.

Вообще Александр начал лечить. Всех. По просьбе и при отсутствии таковой. Моего мужа, к примеру, он лечил так. Делал «массаж» – то есть попросту колотил по спине ребрами ладоней до тех пор, пока муж не начал уже орать от боли. Костю он заставлял залезать в дымящуюся горячую ванну, и упрекнул в «недостатке силы духа», когда он отказался (или – не знаю точно – возможно, что залез, но тут же вылез обратно). Ко мне он подошел однажды, при всех (было собрание общества) взял за ухо и начал изо всех сил выкручивать. Я это дело вытерпела – как же, это же «лечение», после чего Александр мне велел снять очки и больше не надевать, хотя бы сегодня (зрение -6). Я выдержала без очков часа два. Ухо еще долго было красным.

Кстати, сам Александр тоже перестал носить очки. «Учитель» обещал ему исправить зрение.

Ну и так далее. Лечил он, словом, всех. Но в особенности, свою жену.

Ее же он решил обратить в православие (формально она лютеранка). Очень простым методом. Александр сказал жене: «Если ты не обратишься в православие, я повешусь».

Поехали все вместе в православную церковь. Это от нас часа два езды – церковь в Дармштадте, основанная Николаем II и принадлежавшая семейству Романовых.

Александр и его жена беседовали со священником. Священник, разумеется, ничего не знал об обществе, о деятельности Александра. И. потом рассказывала: «Он меня спросил, не лечилась ли я от сглаза у каких-нибудь целителей. Я сказала – нет. Но ведь это была полуправда! От сглаза я действительно не лечилась, но лечилась от другого». Однако только И. волновало то, что она вынуждена была солгать – Александра это нисколько не трогало.

И., впрочем, так и не перешла в Православие, не успела.

Причем Александр

ей подавал Православие в таком виде: ты моя жена и обязана слушаться! Это современной, всю жизнь обеспечивавшей семью, очень хорошо интегрированной в немецкую жизнь женщине… К чести И. надо сказать, что она приняла идею послушания, хотя и с трудом. И каково это – послушание человеку, который над тобой издевается день и ночь (я еще скажу об этом ниже).

Я помню, как мы приехали в эту церковь. Собственно, это было по нашему плану «общего развития» – посетить православную Литургию. Вышли из машин (человек 10 нас было). И. раздала женщинам платочки. Александр достал мешок, как дед Мороз, и стал всем раздаривать вещи. Мне подарил икону св. Иоанна Богослова, и сказал, что это мой святой покровитель. И всем что-то подобное – иконы, свечки, книжки. У входа на свои деньги купил всем по «Молитвослову». Нам было очень не по себе, стоит все это не дешево. Мы пытались всучить деньги ему, И., но – тщетно.

На службе Александр встал впереди. Очень благообразный, сухонький, в черном концертном фраке, с седой бородкой, с горящими глазами – русский интеллигент начала прошлого века.

Наверное, тоже неплохо «зарядился» Причастием.

Я знаю далеко не все, что происходило с Александром в то время. Пишу только о том, что знаю точно, в основном – что видела своими глазами.

Надолго запомнилась мне одна сцена в доме Александра. Он пригласил меня на обед (я задержалась на работе).

В ту пору он начал общаться с деревьями и вообще всеми предметами. Идет по дороге и каждому дереву говорит «Здравствуйте». Со зданиями тоже здоровается. Зайдет в офис, поздоровается с помещением, с книгами, с картинами… может и тебя заметит, кстати. (Лена говорила с досадой: «Я понимаю, что у него проснулась любовь ко всему сущему… но почему он так любит деревья, и так по-хамски относится к людям?»)

В общем, обедала я у Александра…

Он накрыл на стол – опять приготовленное им самим блюдо – суп со «всем-на-свете» (плавающие большие куски свеклы, картофеля, моркови, какая-то крупа), впрочем, довольно приятного солено-сладкого вкуса.

Обедали Александр, И. и я. Александр сначала долго читал стоя какие-то сложные, от «учителя» данные молитвы. Сели. И. начала отмахиваться от залетевших мушек-дрозофил и воскликнула в сердцах: «Опять эти противные мушки! Саша, это все потому, что ты очистки не выбрасываешь!» Александр подошел к жене сзади и заткнул ей с силой рот. По-видимому, нажим был очень сильным, бедная И. едва терпела боль. Я не знала, куда мне деваться – то ли встать и выйти, то ли заступиться за И., в конце концов, продолжала сидеть, все еще веруя в праведность Александра. Он наконец отпустил жену, и начал ее отчитывать. Очень грозным тоном, в таких выражениях:

– Как ты смеешь называть их противными? Они посланы нам от Бога! Это тебе в наказание! В наказание, за то, что ты непокорна! И еще больше их будет! Пока ты не смиришься! Как ты посмела!

Бедная И. опустила глаза в тарелку. В глазах ее стояли слезы. Из последних сил она старалась сохранить какую-то видимость «приличия» – все же присутствовал посторонний человек. Наконец, выслушав хамскую проповедь мужа, она тихо сказала:

– Я все понимаю, Саша. Все. Я только не понимаю хамства.