Черная книга колдуна
Шрифт:
Удивляя тетю Веру своей просвещенностью, иногда Кириллу все же удавалось вытащить тьму на свет, следуя советам кота. А на следующий день Славке становилось еще хуже — он просыпался избитый, едва выползая из палатки, и медленно отходил, падая до своего обычного состояния. Ночью ему снились кошмары, которые он описывал, как настоящее, с той лишь разницей, что та сила, которая приходила и избивала его, не издавала ни звука.
И все же, к концу второй недели Славка вдруг обыкновенно, как человек, не лишенный здравого смысла, рассказал что-то о походе, в который ходил еще в школе, а потом взял гитару и запел. Голос у него был
— Он у нас в музыкальной школе учился, — тихо прошептала Мирка. — А еще он рисует… Рисовал.
— Обалдеть! — прошептал в ответ Кирилл, не веря глазам. — Может на резчика камня его?
Значит, Славка выздоравливал. Кирилл, потерявший всякую надежду, и тетя Вера, расписавшаяся в собственном бессилии, воспряли духом.
— С ума сошел?! Рано! Он без пальцев останется, — ткнула его в бок тетя Вера.
Но спустя мгновение, с прищуром думая о чем-то своем, согласно кивнула.
— Я попробую. Можно поучиться на том, что у нас не возьмут. У самой у меня опыт небольшой, я ж из любопытства…
— Кстати, у меня скоро занятия начинаются, — недовольно вспомнил Кирилл, когда Славик отложил гитару.
— А у меня отпуск заканчивается, — взгрустнула Мирослава. — Но Зеленины уже переехали, так что… — она весело улыбнулась. — Последнее с огорода соберем, картошку выкопаем и тоже будем на новом месте устраиваться.
— Славик, а ты о чем думаешь? — Кирилл заметил, что Славка снова погрузился в себя, оставаясь здесь, но где-то в другом месте.
— Об Ирке, о чем же еще-то? Все они только о ней и думают, — недовольно поморщилась Мирослава.
— Об этой твари, Славик, надо думать объективно, — настойчиво посоветовал Кирилл— Только тогда сдвинемся с мертвой точки. Она тварь, злобная тварь. Она убила твоих родителей, выставила на улицу, отравила жизнь, сделала калекой.
Он решив не отступать. До него только сейчас дошло, что болезнь могла быть прикручена к нему вместе с Ириной, которая в свою очередь тоже сопротивлялась, обращаясь к врачам и целителям. Соматика не могла меняться только на одной стороне, выздоровление Славки неизменно вело к ухудшению состояния ее самой. Во время его беспамятства Царя или Царицу хвалят, пытаются ей угодить — то же делали и они. Договорить он не успел. Слава вдруг закрыл глаза, будто от удара, и через мгновение уже лежал на земле в беспамятстве, колупая глаза. На губах выступила пена, из расцарапанной щеки потекла кровь.
— Так, стоп! — встал на пути Мирки и тети Веры Кирилл. — Я понял…
— Кир, он же убьет себя! — воскликнула с сочувствием тетя Вера.
— Не убьет, у него этих приступов было… Представь, что нас нет, понаблюдаем!
— Кирилл, отпусти! — злобно прорычала Мирка, стараясь вырваться из объятий.
— Нет, именно на такую реакцию и рассчитана лоботомия… Все будут бросаться на помощь. Вы разве не видите, это ложная эпилепсия! Руки работают, тело работает, это не судороги… Вернее судороги, но… В подсознании его что-то происходит, надо понять что… А если он сейчас там, в том состоянии, когда ему пробили башку?
Обе женщины разом прекратили сопротивление, уставившись на Славика с интересом.
— Молились, значит? — зловеще прошептал Кирилл, избавляясь от задумчивости. — Попробуем расстроить их планы.
— Кир, ты о чем? — испугалась за него тетя Вера.
— А давай проверим мою теорию! Предположим, на том конце Ирка, и здесь тоже она, держит в руке информационное поле. Что они могли про себя рассказать? Правильно, что лучше нет никого. Когда Славка начинает сопротивляться их сказочкам о себе, он уходит в бессознательность. Значит мы сейчас как бы тоже там… Встаем в круг и начинаем поливать грязью сволочей, а в первую очередь Ирку, как будто это она сейчас перед нами.
— Кирилл, ты с ума сошел?! — испугалась Мирослава.
— Нет! Кир, ты гений! — вдруг усмехнулась тетя Вера. — Все шаманы именно так изгоняют злых духов, я пару раз наблюдала за обрядом. Я, кажется, поняла смысл диких танцев и угрожающих криков, а галлюциногены, чтобы он видел обратную сторону луны. На наших это не срабатывает, потому что кричат они на своем, — она вооружилась веткой и ножом. — Мы дадим ему опору, на которую он сможет встать! Ну что, поехали, Кир!
— Поехали! — засмеялся Кирилл, намазывая лицо боевой раскраской из грязи, поднимая здоровенную дубину. — Ты, Мирка, соперницу свою все это время могла бы иметь во все щели!
— Ладно, поверю вам на слово! — с мрачной задумчивостью согласно кивнула Мирослава.
Приступ в этот день длился минут тридцать. Заметив, что Славка приходит в себя и пытается вспомнить, где он, остановились, разговаривая ни о чем. Точно так, как показывали в фильмах. Знать о том, что произошло, ему было необязательно. А на следующий день заметили, что он все время о чем-то думает и хмурится.
Вечером того же дня произошло еще одно знаменательное событие — он вдруг отчетливо осознал, что болен, и болен давно. И пожалел об этом, впервые усомнившись в своей настойчивости обладать тем, что пыталось от него избавиться. Переживал, но осознавая тщетность и безнадежность своей «любви». И снова вспомнил мать, внезапно испытав чувство горечи и вины. Работать стало легче. Сам момент, когда ему делали лоботомию, вытащить не получилось. Но он вдруг начал чувствовать тени, и то, с чем они приходят, словно бы разделившись в себе. Думать об Ирине объективно он еще не мог, но не терял сознание. До полного выздоровления было далеко, но, наконец-то, сдвинулись с мертвой точки.
— Я думаю, у него есть что-то кроме бессознательности, — рассудила тетя Вера. — Если бы только лоботомия, он не реагировал бы так, — она повертела в руках справочник по травам средней полосы России, с которым не расставалась. — Что-то, типа внушения, гипноза. Предположим, колдуны Вуду. Они убивают человека ядом рыбы, проводят ритуал захоронения, а потом откапывают — и получите зомби. Совершеннейший раб, который сделает все, что ему прикажет колдун. Не кто-то посторонний, а именно колдун, человек для других закрыт. Почему?
— Колдун не любого травит, а того, кто пришел к нему сам, — не задумываясь, ответил Кирилл. — Предположим, что он до этого отравил бабу… Пардон, женщину. Наговорил ей кучу нежных слов, обласкал, полапал… Вот так же, в бессознательности. Позвал. Общеизвестно, что вампиры умеют наложить Зов, когда жертва сама на него идет. А когда пьют кровь, человек испытывает удовольствие — и умирает! И у Сани и у Славки жизнь покатилась под откос, а им от этого не холодно, ни жарко — они спят и видят сон, как вампир прижимает их к себе, целует, радуется им. Проснулся — умер.