Черная кошка на счастье
Шрифт:
Дети шли дальше по проспекту и не заметили, как стало темнеть. Делать нечего, надо идти домой. Тиффани было решено принести домой. Как среагирует мама на новую жительницу их квартиры – оставалось загадкой. Подойдя к подъезду, дети, затаив дыхание, стали открывать дверь, как вдруг вздрогнули от неожиданности. Подъезд распахнулся и оттуда вышла их мама. Закашлявшись, она сказала с раздражением:
– Опять кто-то кошек напускал в подъезд, вонь невыносимая!
Дети переглянулись.
– Мама, а ты далеко?
– Я вернусь часа через полтора, пошла по магазинам.
Мама поцеловала детей и растворилась в зарослях сирени, которая распустилась по всему двору и наполняла воздух волшебным ароматом весны.
– Фух, не заметила… – с облегчением вздохнула Алиса, прижимая к груди пеструю сумку с Тиффани. – Что делать будем? Видимо, домой котенка принести не получится.
Через пять минут топтания на месте в нерешительности Алиса предложила отнести Тиффани в кофейню. Максим идею поддержал, но с сожалением признал, что хотелось бы, чтобы котенок жил с ними. Мама не то, чтобы не любила животных, но и душевной близости и трепета перед ними не испытывала. Она приучала детей к порядку и чистоте, а в ванной и уборной всегда должно было пахнуть хлоркой. Если ей не пахло – значит было пора чистить все по новой. Переоценить любовь мамы к чистоте сложно, поэтому дети и заикаться не стали о Тиффани.
В запасе у ребят было полтора часа, и за это время они должны были пристроить котенка в надежные руки. Глофира Ильинична показалась самым подходящим вариантом. К тому же, кофейня была недалеко от их дома, и дети в любой момент могли навестить Тиффани. Дело осталось за малым – познакомиться с хозяйкой кофейни и вручить ей котенка.
– Здравствуйте! – решительно произнес Максим, нарисовавшись на пороге кофейни. Мальчику было не по себе от волнения, ведь если Глофира Ильинична им откажет, Тиффани больше будет пристроить некуда.
– Добрый вечер! – не с таким напором произнесла Алиса.
– Здравствуйте, дети! Вы ведь у меня уже были сегодня? – Глофира Ильинична была явно рада появлению малышей у себя в заведении.
– Да, но сейчас мы по другому вопросу, – Максим, как старший брат, решил взять на себя ответственность за разговор. – Как вас зовут?
– Глофира Ильинична, – женщина немного растерялась, – а вас как зовут, милахи? – она добродушно рассмеялась.
– Максим, а это моя сестра – Алиса, – Максиму стало легко на душе от реакции хозяйки кофейни и он понял, что можно продолжать дальше, – У нас к вам дело. Мы можем на вас рассчитывать?
Глофира Ильинична была удивлена и наигранно серьезно ответила:
– Ну если дело серьезное – то конечно!
Алиса достала из пестрой сумки Тиффани и осторожно поставила ее на круглый столик. Тиффани, не уверенно стоя на своих худеньких лапках, протяжно мяукнула.
– Боже мой! – воскликнула Глофира Ильинична. – Какая прелесть! Но чем я могу вам помочь?
– Тиффани негде жить, и мы решили, что у вас ей будет хорошо, да и вам хорошо! – протараторил Максим.
Глофира Ильинична плюхнулась на стул, который стоял перед столом и уставилась на котенка. Тиффани, усевшись, внимательно изучала женщину, а Прокофий, кот Глофиры Ильиничны, настороженно наблюдал картину со своего коронного места на подоконнике.
– Что же мне с ней делать? – обреченно сказала хозяйка.
– Пожалуйста, приютите Тиффани у себя, мы не можем принести ее домой, мама не одобрит, а у вас ей будет хорошо, пожалуйста, – Максим больше всего боялся, что Глофира Ильинична откажет.
– Ладно, ступайте домой, дети, уже поздно! Котенка я оставлю, сейчас напою ее молоком, а вы, как будет время, захаживайте к нам, проведывайте свою найденку! – Глофира Ильинична добродушно улыбнулась и зашаркала за детьми закрывать дверь кофейни.
Напоив Тиффани молоком и дав блюдечко сметаны, женщина устроила котенку спальное место из стеганого одеяла.
– Ну вот, здесь ты будешь спать, а завтра видно будет, как дальше жить!
Утро выдалось невероятно солнечным и Мария Федоровна, усевшись перед окном, самозабвенно пила утренний кофе. Настроение у нее было на редкость хорошим. Ничего не огорчало, поводов для беспокойства не было. На диване лежала книжица – женский роман, чтением которого она собиралась заняться после завтрака. На плите уже пыхтела овсянка, которую Мария Федоровна готовила себе каждое утро, а телевизор вещал утренние новости. Напевая себе под нос песню Эдит Пиаф, своей любимой певицы, портрет которой красовался у нее на стене в гостиной, женщина поставила чашку с недопитым кофе на стол. Едва она успела подойти к плите, чтобы проверить овсянку, прозвенел звонок в дверь. Мария Федоровна осторожно приблизилась к глазку. За дверью стояла Глофира Ильинична.
Конец ознакомительного фрагмента.