Черная кровь
Шрифт:
Римо плюнул на труп и вышел на главную улицу. Мимо с ревом промчалась легковая машина. За ней следовали еще две.
Римо глянул туда, где Саксонские Лорды вели ожесточенную борьбу не на жизнь, а на смерть — каждый против всех. Внезапно побоище озарилось ярким светом фар. С другой стороны квартала подъехало еще три автомобиля.
Машины, взвизгнув тормозами, остановились, и из них выскочили люди.
Римо заметил, что все они вооружены. А потом раздался
Это был сержант Плескофф.
— Так их! Стреляйте! Стреляйте в этих ублюдков! Стреляйте прямо в белки их гнусных глаз. Мы им покажем. Америка сыта по горло. Положим конец этому насилию. Убивайте всех! Пленных не брать!
Римо не спускал с сержанта глаз. Плескофф поднял руку над головой, достаточно достоверно изображая актера Эррола Флинна, достаточно достоверно изображающего знаменитого генерала Кастера. Сержант был в штатском.
Как и еще дюжина людей, которые все разом открыли огонь по толпе из полицейских «кольтов» и автоматов.
Рядом с Римо возник Чиун, ведя за собой на буксире Тайрона. Тайрон через плечо оглядывался назад — туда, где улица уже начала наполняться падающими телами.
— Он тебе нужен? — спросил Чиун.
— Нет. Больше не нужен, — ответил Римо.
Тайрон повернулся к Римо. В его широко распахнутых глазах был ужас.
— Мне туда неохота.
— Что так?
— На улице, здесь теперь опасно, — сказал Тайрон. — Можно, я оставаться с вами?
Римо пожал плечами. Бойня, кажется, стихала. Крики смолкали. Несколько человек еще стояли на ногах.
Голос Плескоффа продолжал грохотать:
— Убить всех! Мы наведем в городе порядок!
Чиун тоже обернулся на голос.
— И я сотворил этого чертового народного мстителя своими руками… — произнес Римо.
— Так всегда бывает, когда человек дает волю чувству мести, — сказал Чиун. — Всегда.
— Всегда, — повторил Римо.
— Всегда, — отозвался Тайрон.
— Заткнись, — сказал Римо.
— Заткнись, — сказал Чиун.
Вернувшись в «Плазу», Чиун нырнул в один из своих лакированных сундуков и выудил оттуда пергаментный свиток, чернильницу и огромное гусиное перо.
— Что ты собираешься делать? — поинтересовался Римо.
— Продолжить хронику Дома Синанджу.
— О чем будешь писать на этот раз?
— О том, как Мастер Синанджу наставил своего ученика на путь истинный, открыв ему глаза на то, что месть разрушительна.
— Не забудь написать, что она дает и чувство удовлетворения, — сказал Римо.
Внимание его привлек Тайрон. Парень глянул через плечо Чиуна на пергамент,
Чиун начал писать.
— Римо, ты должен понять, что мстить Тайрону бессмысленно. Он за себя не отвечает. Он ничего не может с собой поделать — он такой, какой он есть.
Тайрон в этот момент тихонько выскользнул из номера.
— Я рад, что ты думаешь именно так, папочка, — сказал Римо.
— Х-м-м-м, — промычал старик, не прерывая творческого процесса. — Почему?
— Потому что Тайрон только что сбежал, прихватив одно из твоих бриллиантовых колечек.
Гусиное перо полетело вверх и воткнулось в штукатурку потолка. Чернильница полетела в другую сторону. Чиун бросил пергаментный свиток на пол, вскочил на ноги и подбежал к сундуку, сунул голову внутрь, потом выпрямился. Когда он обернулся к Римо, лицо его было белее мела.
— Так и есть! Так и есть!
— Он побежал туда.
Римо махнул рукой в сторону двери. Прежде чем он кончил говорить, Чиун был уже в коридоре.
Было полдвенадцатого ночи. Время звонить Смиту по специальному номеру — код 800 — который бывает свободен только дважды в сутки.
— Алло, — раздался кислый, как всегда, голос Смита.
— Привет, Смитти! Как дела?
— Насколько я понимаю, вы хотите представить отчет, — сказал Смит.
— Минутку, — отозвался Римо и прикрыл ладонью трубку телефона.
За дверью, в коридоре, раздавались глухие удары. И стоны. И кто-то рыдал. Римо удовлетворенно кивнул.
— Ага, — сказал он в трубку. — Спеск мертв. Тот тип, который убил миссис Мюллер, тоже мертв. В городе Нью-Йорке появилась, наконец, по меньшей мере дюжина полицейских, которые начали хоть как-то бороться с бандами.
В целом, как мне кажется, день прошел не зря.
— А как насчет…
— Минутку, — снова сказал Римо.
Дверь номера отворилась, и вошел Чиун, полируя бриллиантовое кольцо о рукав черного кимоно.
— Я вижу, кольцо снова у тебя, — сказал Римо.
— Разумеется.
— Надеюсь, ты не дал волю чувству мести?
Чиун покачал головой:
— Я сделал наказание соизмеримым с преступлением. Он украл мой бриллиант. Я очень надолго украл его способность красть.
— Что ты сделал?
— Я превратил кости его пальцев в желе. И предупредил, что если когда-нибудь увижу его снова, то поступлю с ним не столь милосердно!
— Я рад, что ты не стал ему мстить, папочка. Не забудь включить это в хронику Дома Синанджу.