Черная роза
Шрифт:
— Настало время, когда птица с золотым плюмажем должна исчезнуть. Если у императрицы отнимут эту глупую надежду, то, может быть, она придет в себя. Если она не согласится на мир, тогда придется партии мира начать действовать. Горожане постараются забрать власть из рук императрицы и ее министров.
Уолтер долго молчал, а потом спросил:
— Как мы сможем уехать отсюда? Чанг By осторожно проговорил:
— Мы разработали некий план, со временем вам расскажут о нем.
Когда Чанг By ушел, Уолтер отправился искать Мариам. Молодого человека страшило, как сообщить ей неприятную весть, что над ними
— Как ты сюда забралась? — спросил Уолтер. Стена была высотой в десять футов.
Мариам улыбнулась мужу, глядя на него сверху.
— Я перепрыгнула сюда с той ветки, под которой ты стоишь.
Уолтер пришел в ужас, оценив расстояние между веткой и стеной:
— Ты никогда не должна делать это, Таффи. Интересно, как ты собираешься отсюда слезать?
— Ты мне поможешь.
— А если я в наказание оставлю тебя здесь? Девушка заколотила каблуками о стену, продолжая улыбаться.
— Я раньше не подозревала, что ты такой высокий. В этом свете твои волосы кажутся настоящим золотом. Ты и вправду очень красив, мой Уолтер. Мне очень жаль, что нас разделяет такое расстояние.
— Ты можешь все исправить, если сойдешь вниз.
— Подойди ближе и протяни мне руки, — попросила Мариам.
— Осторожно! — воскликнул Уолтер.
Он еще не успел понять, что она задумала, как Мариам спрыгнула со стены и приземлилась прямо к нему в руки. Он не смог удержаться на ногах, и они оба повалились на землю. К счастью, рядом росли густые папоротники, смягчившие силу удара.
Они дважды перевернулись, не разжимая объятий, а потом начали хохотать.
— Какая ты непослушная девчонка!
— А ты словно важный надутый старик. Ты не умеешь играть! Мне придется научить тебя этому.
Уолтер позабыл заботы, осаждавшие его голову. Они лежали на мягкой подушке из ароматных растений, и Мариам прислонилась головкой к его плечу, продолжая обнимать за шею. Окружавший их папоротник был таким высоким, что они видели вокруг только прозрачный зеленый узор и небольшой кусочек синего неба. Никогда прежде, даже лежа в постели, они не чувствовали себя настолько отрезанными от внешнего мира. Не было слышно ни звука, кроме отдаленного чириканья птиц. Мариам и Уолтер взглянули друг другу в глаза. Уолтер крепче обнял жену, и она обмякла у него в руках.
— Уолтер! — шепнула Мариам.
— Наверно, нет места лучше, чтобы любить друг друга.
— Ты прав, — сказала она. — Здесь нас не видит даже солнце.
По дороге домой Уолтер рассказал Мариам о падении крепости, стоявшей на пути к Кинсаю.
— Ты всегда хвалишь Баяна, — содрогаясь, сказала Марией. — Но он такой же жестокий, как и остальные монгольские военачальники.
Уолтер не согласился:
— Я уверен, что на него оказывают давление. Наоборот, его часто ругают за мягкость. Перед моим отъездом он получил приглашение от Хубилай-хана. Там говорилось, что он должен примерно наказать те китайские города, которые оказывали сопротивление. Может, он выбрал Чаинг-Ча, чтобы не подвергать подобной участи Кинсай? Но теперь он вскоре
— Зачем?
— Белый для династии Сун — цвет смерти. Это значит, что они начинают понимать опасность. Но министры все еще не сдаются. Мариам, мы должны быть готовы ко всему.
— Караульные все еще находятся за стенами, — со страхом прошептала девушка. — Со стены я видела одного из них. Мне кажется, они плохо к нам относятся.
— У нас теперь не осталось друзей. Возможно, даже Чанг By может быть настроен против нас.
Чтобы немного отвлечь жену от печальных мыслей, Уолтер спросил ее, за чем она так внимательно наблюдала, сидя на стене.
— Я видела императора. Он катался в странной маленькой карете на двух колесах. Над его головой был укреплен красный зонтик. К карете были привязаны веревки, и тащили ее выстроившиеся в два ряда почти полностью обнаженные девушки. Их было примерно пятьдесят.
— Похоже, что Кунг Цунг не теряет времени зря и пытается повторять то, что обычно делали его предки.
— Он вел себя как капризный глупый мальчишка, — продолжала Мариам. — Постоянно бил длинным кнутом по голым ногам девушек. Наверно, удары были очень болезненные, потому что многие из них плакали. Мальчишка хохотал не переставая. Я уверена, когда он вырастет, то станет очень жестоким правителем.
— Не думаю, что ему дадут вырасти. Но даже если это ему удастся, он все равно лишится Китая, которым он мог бы править. Через год Баян подчинит себе всю страну.
В этот вечер они не смогли наслаждаться поданной на ужин пряной свининой. Мариам попыталась что-то съесть, но потом отложила в сторону палочки.
— У меня нет аппетита, — сказала она, ставя маленькую тарелку на пол. — Пусть полакомится маленький Чи. Он обожает пряное мясо.
Пока Чи жадно обнюхивал мясо, они подошли к окну, чтобы полюбоваться на последние лучи заходящего солнца в сереющем небе.
— Уолтер, они обвинят тебя в том, что все пошло не так, как говорилось в пословице? — шепотом спросила Ма-риам.
— Кто знает, какие странные идеи придут им в голову. Мы можем быть уверены только в одном: нам не поверит ни одна сторона.
Мариам решительно взглянула на мужа:
— Я ничего не боюсь. После всего, что с нами случилось, нам не о чем беспокоиться.
Вечером к ним пришел Чанг By. Мариам играла грустную мелодию на музыкальном инструменте, который в тот день подарила им императрица. Она тотчас же поднялась, чтобы оставить их. Лицо Чанг By все сморщилось от мрачных мыслей, так что он стал очень похож на Чи Вангги, но при виде Мариам оно растянулось в приветливой улыбке.
— Ваше желание, о великодушнейшая из женщин, — сказал Чанг By, низко кланяясь, — выполнено, Лю Чунгу сохранили жизнь.
— Я очень рада!
— Он получил явно меньше, чем заслужил, — проговорил Уолтер.
Мариам запротестовала:
— Ты забыл, что он нам оказал услугу.
— За большие деньги!
— Но и услуга немалая! Кроме того, мой милый супруг, ты помнишь, что тоже присоединился к моей просьбе пощадить его?
— Только потому что ты так сильно плакала, моя дорогая. — Уолтер обратился к Чанг By: — Что его ждет?