Черная тропа
Шрифт:
Рассказывая, Циба водил карандашом по чертежу, придвинув его ближе к полковнику.
— Самое интересное, товарищ полковник, — следы человека именно под этим открытым окном! Обратите внимание: вот здесь, у самого окна, разбита небольшая клумба, засаженная цветами. Так вот, на этой самой клумбе отчетливо видны следы двух ступней и вмятина от упора одной руки с растопыренными пальцами. На выступе фундамента я нашел кусочки чернозема и глины. Они могли отстать от ботинок стоявшего здесь человека. Следы ног на клумбе находятся как раз против выступа фундамента, вернее, против того места, где мог стоять человек.
— А клумба на каком расстоянии от стены? — спросил полковник.
— На расстоянии полутора метров. Высота фундамента свыше метра. Если предположить, что там стоял человек и выстрелил, то, убегая, он спрыгнул бы на клумбу и, чтобы не упасть, уперся бы рукой о землю.
— Какой давности следы на клумбе?
— Уборщица заводоуправления говорит, что она каждое утро поливает цветы и что никаких следов на клумбе утром, в день убийства, она не видела. Палисадник обнесен заборчиком, и туда, кроме уборщицы, поливающей цветы, никто не заходит.
— Что еще обнаружено при осмотре палисадника?
— Вот эта пуговица. — Циба положил на стол брючную пуговицу с торчащими в отверстиях черными оборванными нитками.
— Где же была найдена пуговица?
— На той же клумбе. По-видимому, она оторвалась в момент прыжка.
— Возможно, лейтенант. Но если предположить, что неизвестный нам преступник стрелял через окно, значит, у окна должна быть и отстрелянная гильза?
— Гильзы нет, товарищ полковник.
— Вот в этом и загвоздка! Экспертиза показала, что извлеченная из головы убитого пуля выпущена из пистолета системы «вальтер». Но где же гильза?
— Гильзы ведь нет и в кабинете, — заметил Циба. — А если предположить, что стрелял Новацкий, то именно в кабинете мы должны были ее обнаружить...
— Преступник не учел трудностей следствия и не оставил нам гильзы, — пошутил полковник и уже серьезно добавил: — А найти ее или разгадать тайну ее исчезновения надо!
— Товарищ полковник, — заторопился Циба, — еще одна важная деталь: от этого окна до стула, на котором сидел Власюк, всего пять метров. Линия прицела через окно идет прямо в левый глаз.
— Но учтите, что Новацкий, находясь в кабинете директора, мог зайти и от окна...
Циба задумался.
— Мог, конечно.
— Значит, еще не доказано, что стреляли через окно. Согласен с вами — за окном мог быть человек. Это подтверждают следы на клумбе и на выступе фундамента, оторванная пуговица, наконец, показания уборщицы. Значит ли это, что человек, вскарабкавшийся на выступ фундамента, действительно выстрелил? Могло быть и так: случайный прохожий из любопытства заглянул в освещенное окно. Или мелкий воришка, которого это открытое окно соблазнило? Он вскарабкался на фундамент в надежде чем-нибудь поживиться, но, увидев сидевшего за столом человека, испугался и спрыгнул... Прямых доказательств, что выстрелили через окно, у вас пока нет. Учтите, я не отвергаю вашу версию, я только говорю, что у вас еще недостаточно доказательств.
— Понимаю вас, товарищ полковник!
— Предположим, что услышанный секретаршей хлопок был действительно выстрелом из пистолета. Значит, это случилось в 10 часов 30 минут вечера. В это время на улице еще много прохожих, и кто-нибудь мог его тоже услышать. Нужно найти таких людей. Учтите и то, что преступник, убегая, мог столкнуться с кем-нибудь из прохожих. Вид бегущего, взволнованного человека невольно зафиксируется в памяти, даже если прохожий не придаст этой встрече значения.
— На Цветной улице не так уж много домов. Если проверить, кто из живущих на Цветной в это время находился вблизи заводоуправления... Так я вас понял, товарищ полковник?
— Правильно! Здесь даже незначительные показания могут сыграть решающую роль. Кстати, слепки следов на клумбе вы сделали?
— Так точно, товарищ полковник!
— Тогда продолжайте действовать. Я считаю, что вы добились немаловажных результатов.
Смущенный и обрадованный похвалой, Циба вспыхнул, но лицо его сразу же помрачнело.
— Вы чем-то встревожены, лейтенант?
— Как вам сказать, товарищ полковник...
— А все-таки? — настаивал Литовченко, уловив в голосе лейтенанта неуверенные нотки.
— Я, право, не знаю... я боюсь...
— Того, что майор Петренко не представит вам свободы действий?
Циба опустил голову.
— Майор считает, что я занимаюсь второстепенными деталями, и я боюсь, что он...
— Хорошо, я поговорю с майором.
Отпустив лейтенанта, Литовченко задумался.
«Нехорошо, конечно, что приходится действовать через голову Петренко. И у лейтенанта Цибы действительно сложное положение... Придется поговорить с майором серьезно. Он не только сам допускает ошибки, но и связывает своих подчиненных. А ведь у этого молодого лейтенанта есть хватка! Из него может выйти неплохой работник, если такие, как Петренко, не собьют его с правильного пути... И все же с майором тоже важно найти правильный тон, чтобы не подлить масла в огонь... Наверное, и так уже обиделся?»
Полковник не ошибся. Майор вошел в кабинет с замкнутым лицом человека обиженного и ущемленного.
— Разрешите доложить, товарищ полковник? — подчеркнуто официально спросил он.
— Присаживайтесь! Но прежде чем приступить к делу, я хочу вас поздравить.
Петренко недоуменно приподнял брови.
— И не только поздравить, но и. поблагодарить. Да, чудесного работника вы из Цибы воспитали! Очень интересные данные собрал. Ведь правда?
— Я еще не ознакомился с его материалами.
— Очень жаль, мы бы вместе с вами порадовались. Толковый парень!
Он взял Петренко под руку и прошелся с ним по кабинету. Словно невзначай, остановился у шкафа с зеркальной дверцей. С минуту он вглядывался в свое и майора отображение, потом повернул к Петренко погрустневшее лицо.
— Да, постарели мы с вами, майор. Вон какая у вас лысина — только здесь, в зеркале, я заметил. И морщины под глазами. Я летами помоложе вас, но и у меня голова белая. Сердце начало шалить... Недалек тот час, когда и в отставку придется подавать. Вы, может быть, раньше, я попозже, или наоборот — это ведь значения не имеет. Однако и после нас с вами потопа не будет. Придут другие, помоложе и, возможно, поумнее. Даже наверное поумнее. Иначе грош была бы нам с вами цена! Вот взять хотя бы этого Цибу. Парень, несомненно, даровитый, но в его достижениях, я думаю, имеется доля и нашей с вами заслуги. Даже, вернее, вашей...