Чернильно-Черное Сердце
Шрифт:
— Это было в ноябре 2013 года? — бесстрастно сказал Страйк, в то время как его мозг быстро работал. Он открыл папку. Он заметил шестимесячный период с ноября 2013 года по май 2014 года, в течение которого онлайновая информация Кеа стала неожиданно и нехарактерно жизнерадостной, а затем погрузилась в еще большую ярость и отчаяние, чем раньше.
— Он сказал вам? — спросила Кеа, и Страйк увидел в ее выражении лица зарождение надежды.
— Нет, — сказал Страйк, извлекая улики из папки, которую собрала Робин, — но ведь примерно тогда вы деактивировали свой канал на YouTube, не так ли? И
Кеа Нивен @realПапервайт
Проснулась с таким странным чувством. Потом поняла, что я… счастлива?
Kea Niven @realПапервайт
Я чертовски люблю всех, кому сейчас тяжело. Я была готова убить себя. О, я бы столько всего пропустила.
На второй странице была серия твитов, написанных шесть месяцев спустя, и к этому времени прежний тон обиды и пассивной агрессии снова проступил на ее сообщениях, как нефтяное пятно.
Кеа Нивен @realПапервайт
Если вы знаете, что кто-то хрупкий, и все равно роняете его, то да, это абсолютно ваша вина, если он разобьется.
Kea Niven @realПапервайт
Если однажды ты проснешься и узнаешь, что я нет, ничего страшного. Мы оба находимся там, где должны быть.
— Эти твиты относятся к тому периоду, когда вы с Джошем встречались? — спросил Страйк.
Кеа кивнула, ее глаза наполнились слезами, когда она сунула свои твиты обратно Страйку.
— Как это поможет вам выяснить, кто такой Аноми?
— Нас просто заинтересовал тот факт, что вы критиковали Эди гораздо меньше в тот период времени, в то время как Аноми продолжал ее преследовать.
— Ну, это потому, что я не Аноми, — прошептала Кеа. — Я не такая. Я не могу кодировать, я бы не знала, с чего начать, создавая эту игру.
— Вы играли в нее, да? — спросил Страйк.
— Нет, зачем мне это? Как вы думаете, каково это, видеть, как все эти люди сходят с ума от моих идей? Я имею в виду — вы видели сердце там, над окном — она жестом указала на площадь за окном — на доме номер шестнадцать?
— Нет, — сказал Страйк.
— Хорошо, но в шестнадцатом веке там сожгли ведьму….
Кеа рассказала Страйку историю о том, как сердце Маргарет Рид вырвалось из ее горящей груди, и он неискренне согласился, что это определенно похоже на вдохновение для Харти.
— Верно? — сказала Кеа. — Харти даже черный, как будто его обожгли!
— Итак, возвращаясь к тем шести месяцам, когда вы с Джошем снова были вместе — вы перестали публично говорить, что Эди плагиатила вас, потому что Джош попросил вас об этом?
— Да, — пробормотала Кеа. — Он не хотел, чтобы она узнала, что мы снова вместе, потому что знал, что она сойдет с ума, а ему все еще нужно было работать с ней над мультфильмом. Она была очень неуравновешенной и немного задиристой. Она была намного старше его. Я думаю, Джош боялся ее. Так что мы встречались тайком, чтобы никто не узнал. Я даже
Кеа вдруг протянула руку и схватилась за край стола.
— Извините, — вздохнула она. — У меня ужасное головокружение. Все кружится.
Она закрыла глаза, ее длинные ресницы коснулись щеки. Страйк отпил немного пива. Кеа снова открыла глаза.
— Простите, — снова прошептала она.
— Можно продолжать? — спросил Страйк.
— Эм… да. Это не займет слишком много времени, не так ли?
— Нет, — солгал Страйк. — Итак, во время второго периода отношений Джош признался, что передал ваши идеи Эди, так?
— Да, — сказала Кеа. Он согласился, что, вероятно, рассказал ей историю о Маргарет Рид в тот день на кладбище, когда она заявила, что придумала все это из ниоткуда. И он признался, что Магспи был вдохновлен тем, что я рассказала ему о говорящих птицах, а фигурка Дрека с большим клювом была взята прямо с одной из моих картин.
— Которые он показал ей, не так ли?
— Нет, я думаю, он просто описал ей это, — сказала Кеа, — но он согласился, что моя картина и то, как она нарисовала Дрека, практически идентичны. Но к тому времени они оба зарабатывали на этом большие деньги, и он не хотел ее расстраивать. Она была старше его на пять лет, — подчеркнула Кеа, — и была очень властной. В какой-то момент он как бы наполовину пообещал, что вознаградит меня. Потом она устроила так называемую попытку самоубийства, — с горечью сказала Кеа, все еще держась за стол, как будто она могла просто соскользнуть на пол, если бы не делала этого, — и Джош сказал мне, что мы должны сделать перерыв, потому что он очень боялся, что она сделает дальше, если узнает о нас.
— Она была сумасшедшей манипуляторшей — вы даже не представляете. Вся эта история с самоубийством была шуткой. Тонны и тонны людей знали, что с ней что-то не так.
— Почему вы не сказали всем, что вы снова встречались, после того как вы расстались во второй раз? — спросил Страйк. Этот вопрос озадачил его, потому что такое объявление, несомненно, достигло бы двойной цели Кеа — наказать Эди Ледвелл и повысить ее собственный авторитет.
— Потому что Джош сказал… он сказал, что на самом деле все еще не закончилось, он просто хотел, чтобы мы сделали перерыв, потому что ему нужно, чтобы она была счастлива, а он разбирался с мультфильмом, работой и всем остальным, и поэтому я… да, я молчала об этом.
— Разве он не просил вас перестать критиковать ее?
— Нет. Я обещала, что не скажу, что мы снова встречались, но я не собиралась притворяться, что она не украла мои идеи, потому что она украла, — яростно сказала Кеа. Все еще крепко держась за край стола, она теперь свободной рукой массировала свою грудь. — О Боже, — сказала она слабым голосом. Извините. Тахикардия. Возможно, нам придется продолжить это позже… о, боже.
Она снова закрыла глаза. Страйк выпил еще немного пива. Кеа сделала несколько длинных медленных вдохов, массируя грудь, и наконец открыла глаза.