Чёрно-белый танец

Кистяева Марина

Сначала она не желала отвечать. Позвонят и бросят. Но человек, набравший её номер, оказался очень настойчивым.

Даша перевернулась на другой бок и раздраженно взяла телефон. Зачем Андрей его привез? Она ни с кем не желает общаться! Ни с кем! Ей не нужна ничья помощь!

На дисплее высветился незнакомый номер.

— Алло, — недовольно проворчала Даша, сама не понимая зачем ответила. Нажала бы на отбой, и всё.

— Даша, здравствуй, тебя беспокоит Синеглазова Наталья Степановна. Мы договаривались,

что ты мне позвонишь и сообщишь о своем решение — будешь проходить стационарное лечение или нет. От тебя не было звонка, и поэтому я решила сама тебя побеспокоить.

Голос Натальи Степановна подействовал на Дашу самым необычным образом. Он точно прорвал плотину чувств, за которой Даша пряталась последние часы.

— Наталья Степановна…., - только и смогла проговорить Даша, рыдание душили её. Она не сдержалась. Слова самопроизвольно вырывались. И по телефону, всхлипывая, путаясь и перескакивая с одного на другое, Даша рассказала о случившемся.

Синеглазова выслушала её, не перебивая. Даше необходимо было выговориться.

— Даша, кто у тебя лечащий врач?

Она назвала фамилию.

— Хорошо. По возможности я постараюсь к тебе сегодня заехать и посмотреть. Держись. И береги себя.

— Спасибо, — поблагодарила девушка, размазывая слезы по щекам. — Наталья Степановна, извините меня, пожалуйста. Я, наверное, много времени у вас отняла.

— Ничего страшного. До вечера, Даша.

После разговора ей стало легче. Почему так происходит? Порой мы не желаем видеть близких и дорогих нам людей, а практически незнакомому человеку готовы открыться, рассказать о самом сокровенном, дорогом, наболевшем? Ирония? Парадокс?

Даша посмотрела на часы. Почти три. Андрея долго не было. Он, уходя, проворчал что-то по поводу чрезмерно дотошливых врачей. Наверное, проходит анализы. Это хорошо.

Им обоим пора выздоравливать.

Если бы Даша по-прежнему не чувствовала боли внизу живота, то рассмеялась бы. Хороши же они, ничего не скажешь! Да ещё стоит вспомнить Димку, он ведь тоже находиться в клинике.

Даша задумчиво вертела в руках телефон. А потом в записной книжке нашла знакомый номер и нажала на вызов.

В отличие от нее, ответили сразу.

— Дашка, это ты?!

— Я, Дима….

— Какого черта?! — начал было он, но потом, видимо, успокоился и постарался говорить более спокойным тоном. От его былой уравновешенности не осталось и следа. — Даша, извини, прости меня, пожалуйста. Просто я с ума схожу от беспокойства. Мне никто ничего не говорит о твоем самочувствии. Я названиваю Загорнову битый час, но его телефон упорно молчит. Куда все запропастились? Неужели так трудно набрать номер и сказать пару слов?

— Ты меня это спрашиваешь или кого?

— Даша, не сердись, конечно, не тебя. Прости ещё раз, что я выплеснул на тебя эмоции. Я…, -

он не договор, на некоторое время замолчал. Ему было трудно говорить. Он бы предпочел сейчас находиться рядом с женой, но врачи даже не разрешали ему подниматься с кровати. Он проклинал свою беспомощность. — Ты же знаешь, я, порой бываю несдержанным. Где ты сейчас находишься? В клинике?

— Да. Я позвонила тебе…, - она тоже не договорила, не знала, как продолжить.

Дима всегда был догадливым.

— Я знаю, что произошло. С Андреем мне удалось поговорить ночью. Я очень сожалею…. Правда.

— Господи, Коршунов, когда ты перестанешь добавлять к своей речи эти пресловутые «честно» и «правда»? Пойми, я верю тебе и без них! Мне не нужно постоянно подтверждать свои слова! Я в этом не нуждаюсь.

— Ты единственная кто вспомнила, что я тоже могу о тебе волноваться.

— Теперь мне уже лучше.

— Я на это очень сильно надеялся….

— Правда, лучше. Думаю, что на днях выпишут. Не хочу и не могу находиться в больнице.

Дмитрий усмехнулся.

— Думаешь, мне доставляет удовольствие валяться на больничной койке? Ни сколько. Но раз надо, значит, надо. Тебе следует себя поберечь.

Даша подумала, что мужчины повторяются. Но она лучше знала, что ей требуется для скорейшего выздоровления.

Спорить она не стала. Это бесполезно. Всё равно Димку не переубедишь.

— Я так понимаю, что должна поблагодарить тебя и Галю, что осталась жива? Именно вы забили тревогу? — как Даша не старалась в её голосе прозвучала насмешка.

— Даша, это не телефонный разговор. Я волновался за тебя и хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.

— Угу.

Телефонный разговор с Дмитрием стал тяготить девушку. Она почувствовала, что устала.

— Дима, позвони позже, — попросила она и хотела уже отключиться, когда услышала торопливое:

— Даша, постой!

— Что, Дима?

Ей показалось или он на самом деле произнёс следующую фразу торопливее, взволнованнее, чем обычно?

— Ответь только на один вопрос. Большего я у тебя ничего не спрошу. Скажи, ребенок был моим?

Она прикусила губу.

— Зачем тебе это знать?

— Даша, ты никогда не умела врать. Ответь, прошу.

— Димка, ты сам всё понимаешь…. Да, это был твой ребенок. Ты не хотел его, и….

Слезы снова потекли по щекам.

— Солнышко, я люблю тебя. Я наделал много ошибок, — быстро заговорил Дима, — я понял это уже потом, но из-за упрямства….

Даша не могла больше слушать Димку и выключила телефон.

Глава 18

Когда Андрей вернулся в палату, то Даша спала. Он заботливо поправил одеяло и забрал мобильный, который она выронила из руки, когда сон сморил её.