Черно-красная муть
Шрифт:
– Неужели Яночка всерьез влюбилась в эту гориллу? – снова спрашивал он себя.
Ответ был очевиден, но так не хотелось верить собственным глазам! То, как Валера пожирал жадным влюбленным взглядом хрупкую фигурку Яны, казалось, насквозь ее прожигая своей страстью, доводило Романа до отчаяния. В отличие от мудрой и спокойной Риты, спокойно относящийся к любовным интрижкам дочери, Роман оказался маниакально ревнивым отцом. Он вспомнил, как вышвыривал многочисленных школьных приятелей дочери, как бушевал, когда застал шестнадцатилетнюю Яну целующейся в саду с каким-то приезжим парнем из Ставрополя. Была бы его воля, он бы, словно сказочную принцессу, спрятал свою дочь в самой высокой
Девочка безнаказанно вытворяла все, что ей вздумается, пока жила в Краснодаре у его сестры, а перебравшись в Питер, вообще стала неуправляемой. Родителям не в чем было обвинить Яну. Она по-своему была благоразумна, не ввязывалась в неприятности, избегала плохие компании, не употребляла наркотики, да и гигиене половой жизни мама ее своевременно обучила. Так что Роману не в чем было упрекнуть дочь, но как принять тот факт, что она связалась с этим Валерой?! Роман эгоистично ревновал свою доченьку ко всем парням, боясь, что полюбив другого мужчину, она позабудет отца, но видеть в роли претендента на место зятя какого-то бывшего зека было выше его сил!
Роман чувствовал себя загнанным в угол, не зная, что предпринять. Он рвался позвонить жене и все ей рассказать, но это означало бы, что как отец, он расписывается в собственном бессилии. Гордость не позволила Роману просить совет у жены, хотя даже после двух десятков лет брака он ее все еще очень любил, считая необыкновенным созданием, по-прежнему неподвластным ему и от того еще более обожаемым.
– Яна вся в мать! Себе на уме! Такая же гордячка и красавица, – думал Роман, глядя на сияющее счастьем личико своей девочки.
В дочери Роман видел свою Риту, когда той было примерно столько же, сколько сейчас Яне. Он студентом-практикантом приехал в Краснодар из Ростова, а встретив зеленоглазую девушку, продававшую на местном рынке мед, навсегда оставил ей свое сердце в залог любви, которая не померкла даже спустя два с лишним десятилетия. Роман прекрасно понимал, что значит кого-то любить больше себя самого и собственной жизни, боготворить и обожать изо дня в день, из года в год.
Больше всего Роман бы желал видеть свою Яночку счастливой, и встреть она человека, любящего ее также, как он любит ее мать, отец лично повел бы ее под венец. Но Роман прекрасно знал, что мужчин к его кукольно-хорошенькой балерине притягивают куда более приземленные пошленькие желания, да и Яна не такая романтичная мечтательница, как ее мама. Она смелая, дерзкая, любопытная и жадная до ощущений современная девушка, а свое сердечко предпочитает беречь собственными силами, не доверяя его никому. Для Яны любовь никогда не являлась какой-то самоцелью, жизненным ориентиром или химерой. Она оказалась слишком честолюбива и куда больше личного счастья ее интересовали профессиональные успехи. Так было, пока не появился этот Валера. Но, с другой стороны, ведь именно ему все обязаны спасением Яны! Роман растерялся, не зная, как поступить. Он принял единственное разумное решение – серьезно и откровенно поговорить с дочерью.
После обеда Яна вместе с Валерой пошли прогуляться, а Роман решил вернуться в свой номер и немного отдохнуть после тревожной бессонной ночи. Он крепко спал, пока Яна с Валерой резвились в номере другого отеля в Хургаде. В свете дня Валера мог в подробностях рассмотреть свою гибкую балерину, любоваться ее изящной шеей и точенной спиной, ласкать упругое податливое тело с аккуратной остроконечной грудью и умопомрачительно длинными стройными ножками.
– Мне нужно возвращаться к папе, – прошептала Яна, перебирая между пальцами черные пружинки волос Валеры.
– Еще совсем рано! – запротестовал Валера, боясь, что отец сумеет настроить Яну против него и она остынет к своему новому возлюбленному. – Останься, прошу! Я боюсь…
– Чего ты боишься, глупенький? – наматывая на пальцы его непослушные кудри, спросила Яна. – Я думала, ты смелый…
– Я боюсь потерять тебя! – очень серьезно произнес Валера, обхватив руками похожее на сердечко личико Яны и заглядывая в ее глаза, зеленые и переменчивые, как настроение моря.
– Неужели, она и вправду настолько любит меня, чтобы сопротивляться отцу?! – недоверчиво подумал Валера, надеясь в ее глазах найти ответ на жгущий душу сомнениями вопрос.
А она смеялась! Яна дерзко смеялась страхам своего возлюбленного, с полудетским эгоизмом не замечая, что он чувствует и как изводит себя переживаниями! Валера не нашел слов, способных что-либо возразить ее смеху и выразить всю палитру его чувств. Он резко схватил Яну поперек талии, повернул к себе спиной и обрушил на нее весь поток свой страсти, подпитывающейся страхом, неуверенностью в себе и завтрашнем дне, а также отчаянной яростью, ставшей его неизменной спутницей в течение ближайших шести с половиной лет жизни. Уж в постели с девушкой Валера точно не испытывал каких-либо комплексов! Отчаянно протяжный крик Яны стал очередным подтверждением данной истины.
У Валеры перехватило дыхание при взгляде на ее влажные вишневые губы и нереально яркие, светящиеся изнутри счастьем, изумрудные глаза, с блаженством смотрящие на него.
– Как она прекрасна! – подумал он, обводя пальцами ее маленькие твердые соски.
– Яна, пообещай мне, что мы не расстанемся! – наконец, нашел он подходящие слова. – Я не сомневаюсь, что твоему папе я очень не понравился. Пока ты переодевалась, мы с ним немного поговорили. Я рассказал ему о тюрьме и не особо удивился его реакции. А вообще, все произошло даже намного хуже, чем я предполагал! Хотя, я понимаю Романа Викторовича. Будь у меня такая чудесная дочь, я бы, наверное, тоже не обрадовался, увидев рядом с ней бывшего зека. Он любит тебя и хочет защитить, но ведь я тоже тебя люблю! Яна, никому и ничему не позволяй разлучить нас! Это единственное, о чем я тебя прошу!
– Да, с чего ты вообще взял, что я стану кого-то слушать?! Пусть даже отца! Валера, я давно уже не маленькая девочка, живу самостоятельно и не спрашиваю ни у кого разрешения, что мне делать, как жить и с кем спать! – возразила Яна, возмутившись, что ее любимые мужчины готовы перегрызть друг другу глотку, но при этом даже не удосужились поговорить с ней и узнать что хочет она. – Я сегодня же поговорю с папой и расставлю по местам все точки!
– Отличная идея! – поддержал Валера, поцеловав ее. – Я хотел бы еще поговорить с тобой о нашем будущем. Это какое чудо, что мы оба связаны с Питером. Ты там учишься, а я буду жить в квартире Артура… Надеюсь, вместе с тобой! Ты же не против? Я надеюсь…
– А твой брат куда денется? – перебила его Яна.
– По-барабану! Пусть снимает квартиру или валит к одной из своих подружек! – рассмеялся Валера.
– Так тебя можно поздравить с военным трофеем? – лукаво улыбнувшись, спросила Яна.
– Ну, типа того! Я же говорил, у меня кредитоспособные должники. Так что, пусть Артурчик радуется, что я его в море не утопил! А, может, все же надо было, а? – полушутя спросили Валера. – Как скажешь?! Тебе решать! Казнить или помиловать? Куда поставим запятую?