Чернобыльская рокировка
Шрифт:
— Гору вместе с Бегуном забирали, все думали по старым делам, а оказалось, по новым, — пошутил кто-то от окна.
Вопрос, где сейчас бродяга и весельчак Фролов еще не прозвучал, а репортер уже показал плиту надгробия. Пять фамилий, разные даты рождений и одна у всех дата смерти. Фролова и Раскатова знали все присутствующие.
— Вот и Бывалый, Осадчий его фамилия, двух других не знаю, наверно чистые служаки, в мундирах ходили, — прокомментировал Вова. — Устал я сильно, пойду, отдохну. Вы тихо тут. Они все равно были стоящие парни, я с Фролом бы в побег пошел.
Через десять минут дневальный заорал:
— Вова Луганский повесился!
Тут все и закрутилось. Охрана от греха подальше решила загнать всех в камеры. Замахала
Потребовав у хозяина по бутылке водочки каждому на помин души, дополнили список. Пусть всех по очереди на могилку к друзьям свозят и Вову рядом похоронят. Вот так, мля! Не просто бунт затеяли, а за товарища! За память его и о нем.
В черный день пришла в голову майора Овсова глупая идея отправить в Зону капитана Найденова. Через три дня все начальство в Киеве взбесилось. В госпитале от проверяющих было шагу не ступить. Довольно быстро они установили, что главврач труп не осматривал, думая, что этим займется завотделением. Тот, в свою очередь, подписал свидетельство о смерти капитана, не выходя из кабинета, в рабочем порядке. Видел пациента при поступлении, сразу понял — не жилец. Опыт не пропьешь. Самое время для гостей было подойти к майору и задать ему ряд неприятных вопросов, но они исчезли так же внезапно, как и появились. Овсов засел в своем кабинете, чистил архив, приводил в порядок бумаги, готовился то ли к отставке, то ли к посадке. Наблюдал со стороны за стремительной карьерой ротного Омельченко. Самому надо было с Алексеем в Зону идти, сообразил вдогонку. А потом наступила глухая, ватная тишина. Он и часовой у входа. Или тому давно дали приказ, и он уже конвойный?
Вчера утром первый раз мелькнула надежда. Сначала поступил приказ перейти в режим повышенной боеготовности, потом его отменили и скомандовали передислокацию. Части с периметра уходили в Чернобыль, на их место вставали войска союзного блока. В такой кутерьме о нем через три дня никто и не вспомнит. Главное день простоять да ночь продержаться, а там захлестнет текучка и все вернется на круги своя. Не повезло, вспомнили. Из штаба прибежал начальник канцелярии, затряс пухлыми щеками, забрызгал слюной:
— Вам приказ, пан майор. Откомандируетесь в распоряжение Главного Управления по кадрам. Отправка немедленно по получению. Машина ждет у вашей квартиры.
Значит, на пенсию. Так и не стал полковником. Всю жизнь служил, что люди на гражданке делают? Застрелиться, что ли? Не дождутся. Болт им ржавый. Должок у него был. Перед семьей капитана. Надо им пенсию выбить и все льготы. Он от жизни устал, но по бойцовскому зол. Рано в тираж списали, покувыркаемся еще.
В Киеве все пошло абсолютно неожиданно.
— Начальник департамента на боевом задании, вас примет первый заместитель, — сказали ему. — Ваши документы на оформлении, но вы сразу включайтесь в работу. Вам в тридцать второй кабинет, третий этаж.
И дежурный офицер переключился на другие вопросы. Интересный департамент, где шеф ходит в поле, такие факты как бальзам по сердцу. Вот и нужная дверь.
На стук ответил уверенный голос. Этот тоже не из кабинетных служак. Пролил кровушки немало и своей и чужой. Опытный человек такие вещи понимает сразу.
Переступив порог, слегка опешил, несмотря на весь жизненный опыт. На манекене рядом со шкафом гардероба висел парадный мундир. Солнечные зайчики падали на потолок от шитых золотом генеральских погон. Шесть или семь рядов наград на кителе тоже впечатляли. Из-за стола выскочил чертиком из табакерки жилистый боец, и моментально оказавшись рядом, схватил майора в охапку и легко поднял в воздух. Сделал танцевальное па с Овсовым на руках, и бережно посадил в кресло.
— Неплохо для покойника, а? — спросил шалун майора.
Овсов открыл рот да закрыл обратно. Что тут говорить, когда перед тобой сидит человек, которого ты еще в прошлом месяце похоронил, под камень положил и на камне написал: «Кто прямо пойдет, тот о камень звезданется».
— В штатном расписании есть должность начальника отдела контрразведки. Звание полковника прилагается. Но работы будет много. Сейчас бери взвод гвардейцев и езжай в централ. Там в корпусе «Д» беспорядки и связаны они с нашей Зоной. Разберись. Удачи, полковник.
Чем хороша жизнь военного, так это наличием устава. Действуй по нему, и никто тебя не осудит. Овсов козырнул, сказал: «есть», и пошел выполнять приказ. В голове было непривычно пусто, мысли разбежались и гуляли на воле. Кажется, идея отправить Найденова за периметр оказалась не самой дурацкой. Неужели он уже полковник?
Зона, Дикая Территория
Я дождался момента, когда курильщик в очередной раз затянется. Огонек сигареты осветил его лицо, и, не упуская удачного случая, мой палец нажал на спуск. Окурок полетел вниз, рассыпая искры. Каждый в этом мире может делать все что хочет, и некоторым, самым везучим, удается умереть от старости. Вслушиваясь в ночь, двинулся дальше. Издалека доносился треск привычной аномалии типа «электра». Мне туда. Буду «капли» модифицировать. Интересно, удастся мне самому, без Умника, заработать в Зоне миллион? За всю работу в банке я скопил тридцать тысяч. Еще десяток и можно было присматривать квартирку в Афинах или Берлине. Сейчас мне можно купить десяток квартир, но эти деньги добыл для нас компьютер. Братец мой на микросхемах. Задумавшись, чуть не расшиб голову об вагон, прятавшийся в темноте. Сколько тут всего брошено. Пойду вдоль рельсов, по шпалам идти неудобно, шаг надо делать короткий, зато не поскользнешься. Через четверть часа неторопливой ночной прогулки вышел на открытое место. Под опорами козлового крана на погрузочной площадки сверкали на земле голубые молнии. Дошел. Собрав все артефакты вместе, кинул их на самый край аномалии. Потом собирать придется, а лезть в центр «электры» не стоит даже за очень большие деньги. Голубое зарево начала процесса переделки полыхнуло на полнеба. Осталось только позвонить в колокольчик и крикнуть: «Я здесь!». Надо спрятаться. Оглядываться по сторонам не буду. Плохой прибор ночного виденья на «Берилле». Вижу только зеленый фон. Полезу по привычке вверх на кран. Сработало на Янтаре, может и здесь удастся нехитрый трюк. Поднявшись на верхнюю открытую галерею, увидел рядом кабину оператора. Там должно быть кресло, можно нормально посидеть, если заберусь.
Получилось. Обивка с сиденья облетела за столько лет, но стальной каркас был на месте. Немного повозившись, я удобно устроился, и, сидя уснул.
Разбудили засветло. Можно считать сам проснулся, потому что люди внизу обо мне не подозревали. Громкие ругательства на земле заставили бы покраснеть даже девочку из английской спецшколы. Компания внизу матом просто разговаривала.
Не шевелясь, чтоб не выдать свое присутствие неосторожным звуком, стал слушать звуки чужой речи. Ребятки нацелились собрать урожай артефактов, не ими посеянный. Да бог им в помощь и бронепоезд навстречу. Спустя две минуты операция была завершена, и дважды хлопнул пистолет. Очередная сценка из жизни Зоны. Все достается победителю. Вскочив на ноги, я дал длинную очередь на весь магазин. Скупость ведь один из смертных грехов, кажется. В кабине оказался вместительный ящик, не замеченный мной в темноте. Выгреб оттуда костюм наемника, винтовку натовскую, «трехсотку», и пачки бронебойных патронов. Сгреб добычу, и стремительно кинулся вниз. Грохот автомата наверняка поднял на ноги всех вокруг. Самая беззащитная поза — ты спускаешься по лесенке с открытой спиной, в которую любая тварь может пулю всадить. А паренек оказался живучим.