Чернобыльская рокировка
Шрифт:
— Склад-то где? — спросил самый законченный дятел, он же голубок, он же петушок, нужное подчеркнуть.
— На заводе, милый, на заводе. Иди, ищи. Ты в Зоне, сталкер. Что нашел, то твое. Свое добро людям раздай, меня позови. С удовольствием посмотрю. А мое имущество делить на всех не надо. Я «против».
Тут нам обед принесли на всех пятерых. Съел все быстро, как Плакса в детстве. Вспомнил свою родную стаю, загрустил. Стрелковый комплекс бармену в ремонт отдал, сказал, чтоб на совесть делал, не спеша. Отсрочка такая, чтоб к мысли о дележе патронов привыкнуть. Ствол, конечно, Пике достанется. Налегке пошли обратно. Я его на повороте
Только переоценил Абрека с Сержантом. Не стали они меня ждать. Добежал до перехода — пусто. Залез на второй этаж, в самом конце коридора, в нише, костюм нашел. Иду обратно, размышляю. Текучка меня засасывает. Спору нет, все нужное делаю, но не главное. Умнику надо весть подать. Оставить все на Стилета и мастера с Пикой и на прорыв пойти? Мне ведь только до Чернобыля добежать. От армейского блокпоста на Кордоне восемь километров. За сорок минут доберусь. Ну и сутки через проволоку с минами пробираться. Причина выхода коридора из строя непонятна. Это пусть наш электронный гений решает.
Пику догнал. Обсудили ситуацию. Решили анархистов и «долговцев» в компанию взять, вынести склад и на троих поделить. Все равно найдут. Еще и Сержанту долю отступную выдадут. Тот нашими руками заработанное, себе присвоит. Неправильно и обидно. Не будет этого.
Вернулись к вагончику. Стилет у костра с гостями сидит, песни слушает, тушенку на хлеб намазывает, и не знает, что она с утра подорожала. Мы ему вместо «извините» пачку сотенных зеленых евро дали.
— Парни, вы ходите, куда хотите, — сразу разрешил он нам.
Я давно заметил. Деньги делают людей добрее. Эти бумажки просто сама доброта. Отобрали их у человека или сразу дали мало, вот еще один злодей в подлунном мире. Вот зачем я решил миллион заработать. Я его буду пересчитывать вечерами и добреть. На обратном пути с Агропрома надо все накопления из купола забрать. Пусть все в баре, в кладовой лежит. Мне «свободовец» косячок предложил. От широты душевной.
— Поистерлись струны хипповской комунны, но мы помним песню земляничных полей, — говорю. Вежливый отказ.
Пошли мы с Пикой автоматами махать. В Долине насмотрелся, могу пацана удивить. А с учетом того, что еще при этом и вою злобно, «уходите, убьем, это наша земля», так и гостей с рабочими слегка напугал. Стилет за двадцать метров свою именную железку в доску загнал. Насквозь пробил. Штык у него семейный. Прадед с ним всю войну прошел, и отец раз несколько в ход пускал. Фамильная реликвия, короче.
Анархисты свежего мяса натаскали. У них перед забором минные поля установлены, постоянно животные подрываются. Снайпера с вышек жалуются на взрывы, а что делать? Местная специфика.
Мы с ними договорились, что вечером они пять человек выделят на ликвидацию склада. Нам новости рассказали. Кэп с группой поддержки, с тремя снайперами ушел на север до заставы «Монолита» со шлагбаумом. Тихо на Барьере, тревожно. Раньше две-три атаки в день, а тут тишина. Народ в клан записывается. В основном новичков привлекает снаряжение мастера Самоделкина, костюмы его защитные. Мне они тоже нравятся, особенно «Страж Свободы». Нам бы их штуки три, тогда «ветер» достался бы Гвоздю, и можно менять форму. А Скрипу с Информатором все равно, в чем в баре сидеть. Мы с народом за «конденсаторы» сразу рассчитались деньгами
— Кому интересно, где склад был, — говорю громко, — бегите на завод, там кланы его делят. Бинтов там много, могут оставить. Или за помощь в переноске тяжестей рассчитаются.
Половину сталкеров, как ветром сдуло. Любопытные ребята, все им интересно. Особенно, посмотреть на дружбу «Свободы» и «Долга».
Ко мне мастер подошел.
— Ты зачем человеку ногу сломал? — спрашивает.
— Прости, — отвечаю, — не знал, что у него кость хрупкая. Он себя так нагло вел, как танк бронированный. Тебе рассказали, что я два раза просил его мой стул-ящик на место поставить?
И смотрю на него широко открытыми глазами. Дело чисто личное, мне нахамили, я наглеца на место поставил. А сталкеров и в мыслях не держал припугнуть. Случайно получилось. Гляжу, поверил.
— Сержант двоих одиночек избил и ограбил. Все под ноль. Голые пришли.
— На Янтарь ему ходу нет. Не пустит его Сахаров в купол. Только у Сидоровича все может продать. Связи нет, не предупредишь. Однако с двумя потасканными стволами в такую дорогу не пойдешь. Их трое. Дичи на Янтаре и Дикой Территории нет. Одни слепые псы и снорки. Мясо радиоактивное, несъедобное. Банку тушенки в день им надо чтобы просто от голода не умереть. Человечек у них здесь есть, купленный или запуганный, неважно. Это с его подачи разговор о складе пошел. Сержант поживиться хотел. Не вышло, однако. Если дня три на завод никто не пойдет, им придется уходить. Поговори с народом, объясни положение вещей. Завтра с нашими парнями идешь?
— Завтра не могу, — говорит. — Человека жду, встречу здесь назначили. Похоже, что он в Зону войти не смог, но срок, оговоренный, надо выдержать.
Сам он так и не представился, и кого ждет, не сказал. Это нормально. Здесь чтят права граждан на личную тайну. Можно было у Информатора спросить, только зачем? Мастер пошел с людьми разговаривать, пострадавший с ногой переломанной, из бара был выдворен вышибалой. Правильно. На входе нет таблички: «Приют для убогих». Береги здоровье, приятель, пока оно есть. Будь осторожен, следи за собой.
Все сталкеры, выбегавшие на прогулку, вернулись в бар. Пришло время для вечернего шоу. Скрип с Информатором все обставили, как надо. Выстроили пятерку сталкеров с плохим оружием в центре бара в шеренгу по алфавиту. Батон первый стоит, Ярл последний. Интересно, откуда у рядового сталкера такое лихое прозвище? Сам придумал или помог кто? В контейнер пять патронов автоматных бросили, четыре простых, один бронебойный. Кто его достанет, тому и счастье. Поднял Скрип контейнер над головой, и пошел вдоль строя, чтоб, не глядя, тянули. До Ярла понятно не дошел. Третий, стоявший посередине, вытащил патрончик заветный. Сразу автомат и сто двадцать патронов обычных получил взамен. Четыре рожка.