Чёрное лето
Шрифт:
Монолог Пашки прервал генерал своим демонстративным покашливанием, мол заткнитесь хлопцы.
— Прошу тишины. Я вас всех здесь собрал что бы обмозговать, как нам жить дальше. Как вы знаете наши бойцы зашли в юго-западный район и столкнулись с ожесточенным сопротивлением. При этом мы смогли продвинуться на два квартала в глубь территории неприятеля, но увы на этом наше продвижение застопорилось. Крест вывел несколько сотен мирных жителей и стал прикрываться ими как живым щитом. За счет чего пришлось отступить с занятых позиций, так как вести огонь по мирному населению мы не планировали. После нашего отступления часть мирных казнили на месте. Как Крест и обещал, по десять человек за каждого убитого с его стороны. Так же нам стало известно, что к эскалации конфликта привела попытка устранить Креста неизвестными личностями, попытка провалилась.
Сказал генерал и многозначительно посмотрел на меня.
Глава № 23 — Пылкие речи
Какого лешего? Генерал всё знает? Надя рассказала? Она не могла, не верю. Костя? Да ну, бред какой-то. Пока я судорожно перебирал в голове варианты от куда генерал мог узнать о нашей вылазке, в конференцзале разгорелся нешуточный спор. Одни кричали, что нужно несмотря на жертвы со стороны мирного населения задушить уголовников пока они не окрепли и не набрались народного авторитета, другие орали что нужно договориться с зэками и попытаться найти вариант, который всех устроит, на худой конец откупиться. Из третьего ряда поднялся и кое как смог выбраться в проход один из депутатов, встреченных ранее.
— Господа, позвольте полюбопытствовать! Господа! Тишина! Давайте не будем перебивать друг друга, все успеют высказаться! Благодарю. Пётр Евгеньевич, у меня вопрос к вам.
— О как, ну давай, спрашивай.
— А где вы были всё время, когда Крест измывался над обычным населением? Почему вы не предприняли мер по зачистке района до того, как он стал представлять реальную угрозу?
Генерал, мягко говоря, охренел от такого поворота.
— А я скажу, где вы были. Вы захватили власть в городе, вы такой же, как и Крест, только немного более гуманный или хитрый, выберете сами формулировку, какая больше понравится. По факту вы своим попустительством просто захапали себе центр города, а остальные отдали на растерзание всякой шушере. Есть у вас доказательства того, что вы намеренно не поделили город на сферы влияния? Насколько я знаю у вас был зуб на действующую власть, вот вы и решили воспользоваться ситуацией, дестабилизировав положение и в без того сложное время.
— Колька, ты что такое говоришь? Совсем умом тронулся? Я ж тебя считай с пеленок воспитывал, в лагерь ты ко мне приезжал, на скалодроме лазать учился. Ты ж знаешь, что я за всю жизнь ни копейки чужой не взял, какой центр захапал? Если бы не…
— Во-первых не Колька, А Николай Фёдорович. А во-вторых, если бы не вы, то законный мэр был бы сейчас среди нас и управлял доверенным ему городом, а вы Пётр Евгеньевич, самолично выкинули его из администрации, при этом дали ему пинка под зад! Все это знают, половина из здесь присутствующих даже лично видели этот беспредел! Признайте, что вам выгодно создавать иллюзию защищенности у народа, для того чтобы тешить своё самолюбие на старости лет. И не надо прикидываться благодетелем, Пётр Евгеньевич, я-то знаю как вы на войне мирных жителей тысячами на тот свет отправляли, а теперь заделались в блюстителя морали, ох, мы не можем идти в атаку, там мирные пострадают. Раньше вас это не тревожило. А сейчас что? Каков ваш план? Сидеть и ждать? Дать Кресту забрать под свой контроль весь город? Ну так он уже часть левого берега забрал пока вы думали, как быть с этими уголовниками. А может он вам что-то предложил за сдачу города?
Генерал вышел из ступора, сделал пару шагов вперед и со всего размаха усадил в холёный депутатский пятак кулаком. Коленька упал в проход и начал орать.
— Вот! Видите? Я же вам говорил! Милитарист до мозга и костей, не способен на конструктивный диалог! Вы способны только разрушать и убивать людей ради своей выгоды! Что смотришь? Давай, бей. Голос народа не заткнуть. Сегодня у управы были тысячи, завтра будут десятки тысяч, когда придет сотня тысяч человек, ты умоешься кровью за свои грехи. Сдай полномочия, поступи как настоящий русский офицер, хотя бы напоследок. Кто за то, чтобы отстранить генерала от командования?
Лес рук не появился, более того ни одной руки не взмыло в воздух.
— Чего вы боитесь? Эту старую развалину? Я же знаю, что вы все думаете, это единственный шанс спасти жизни наших граждан, не бойтесь! Александр Григорьевич, что скажете?
— Я? А что? А я скажу! Я, я, я думаю, что Николай Фёдорович прав! Я голосую за то, чтобы лишить Петра Евгеньевича власти, его действия уже привели к повешанию почти тысячи человек. Считаю это недопустимым! Мы должны остановить кровопролитие любой ценой! Коллеги, не молчите! Если вы за отстранение, поднимите руки.
Кабан по кличке Николай Фёдорович с нескрываемым ликованием наблюдал за тем, как в воздух взлетали руки, пять человек за, десять, тридцать.
— Коллеги, кто против?
Руки поднял я, Паша, Климов, Костя и еще пара человек. Уровень моего охеревания не позволил молчать.
— Если ты свиномордый высказался, сейчас и я вставлю пару копеек. — в зале попытались меня осадить — рты свои закройте твари. Вы наверно забыли управление каким городом генерал принял на себя? Город умирал от голода и страха, если бы не генерал, то уже некого было бы и спасать, народ бы учинил тут кровавую баню за банку тушенки, а он сплотил вокруг себя всех, кого смог! Да не хватило ресурсов и времени что бы охватить весь город, но он хоть что-то делал в отличии от вас выродков неблагодарных. Что ты пялишься на меня мудло? Ты что-то в жизни своей хорошее сделал кроме воровства из бюджета?
— Это голословное заявление! Ты то сам что сделал?
— Я то? Да я-то всего на всего вместе с моими людьми возродил транспорт, генераторы в моём конструкторском бюро собирают, концерт провел, в том числе для таких как ты, а еще баню сделал, и кучу всякого по мелочи. Что притихли упыри? Совесть заиграла? Как судить так все подорвались, только вот если каждого из вас правителей охренных вывести на суд, то под расстрельную статью каждого отправлять можно.
— Максим, спасибо, зато, что вступился за меня, но не стоило. Коля, как ты и сказал, я милитарист до мозга и костей и мозг мне сейчас говорит, что у нас военная диктатура, а раз так, то капитан Климов, сопроводите пожалуйста вот этих двух граждан в казематы на недельку, пусть подумают о вечном.
Жирдяю и его подельнику завернули руки за спины и потащили к выходу.
— Это произвол! Я буду жаловаться!
— Да-да Коленька, пиши письма мелким подчерком. Когда с Крестом закончу, прочитаю. А вам господа предатели я скажу следующее, я рад что Коля так бойко сегодня выступил. Теперь я знаю каких крыс пригрел. Этот дуралей дал бы Кресту палец, а тот откусил бы ему всю руку. Вы ссыкуны сейчас ради спасения собственных шкур, почти сдали город зэкам. А еще прикрылись благими намерениями, спасители хреновы. Благодарю за то, что выслушали, прошу всех проголосовавших покинуть здание, в ваших услугах город больше не нуждается, должности, занимаемые вами ранее, перейдут в более надежные руки. Попробуйте поискать работу на велоэлектро станции, физический труд хорошо голову прочищает. Всего доброго. Максим, Паша, останьтесь.
Конференцзал взорвался от негодования, но увы дискуссия была окончена. Солдатики бойко выталкивали гомонящих за дверь. Когда зал опустел, к нам подошел генерал.
— Ребята, спасибо вам. А то, что не только словом помогаете и делом. Видел, как вы на БТРе приехали, он нам ох как нужен сейчас для зачистки юго-западного. Паш, молодчина! Если еще пару заготовок таких подгоню, сможете на ноги поставить?
— Пётр Евгеньевич, запросто. Если что еще нужно, вы техническое задание накидайте на скорую руку, а мы покумекаем как сделать желаемое.