Черное солнце
Шрифт:
Франц решил, что кем бы ни был на самом деле этот человек, умом его природа точно не обделила.
– Вы действительно читаете мысли?
– А что, хочешь меня проверить? – Ферн в притворном удивлении вскинул брови. Казалось, еще немного, и они взлетят к закопченному потолку. – Давай не стесняйся.
– И о чем я сейчас думаю?
– В данный момент в твоей голове крутится слишком много мыслей, – пожал плечами Ферн. – Ничего определенного. Хотя нет… Подожди-ка. – Он задумался. – Тебя беспокоит одно дело, связанное с некой молодой леди. Грязное дело… Грязная
– Не очень убедительно.
– А если я скажу, что совсем недавно ты хотел покончить с собой из-за того, что умерла та, которую ты любил, ты мне поверишь? Что это было? Яд? Как-то это не по-мужски… Травить себя ядом. – Он осуждающе покачал головой. – Раньше в подобных ситуациях закалывались кинжалом или хотя бы бросались в пропасть.
Франц побледнел.
– Теперь веришь? Конечно, веришь… Не расстраивайся. Лучше поешь моего наваристого супа. – Ферн наполнил до краев миски. – Садись, гость.
Они поели в полном молчании. Суп, несмотря на отсутствие мяса, был замечательным. Кроме овощей в нем было много белых грибов и зелени.
Поев, Ферн закурил трубку и, затянувшись, с комфортом устроился на лежанке.
– Обиделся? – спросил он, пуская густую струю дыма.
– Нет. Но я немного сбит с толку.
– Разве? А мне показалось, что для тебя это не было неожиданностью. Теперь ты понимаешь, за что меня не любят обыватели. Может, представишься?
– Зачем, если вы и так все знаете?
– Ну, должен же я соблюдать какие-то условности.
– Меня зовут Франц.
– Красивое имя. Но для мастера рун мало подходящее. Нужно что-то более грозное, более значительное.
– Меня оно устраивает.
– Как знаешь. Итак, Франц, зачем пожаловал? Да, кто тебе обо мне рассказал?
– Джереми, дворецкий герцога Вессвильского.
– Бывший дворецкий герцога, – мягко поправил его отшельник. – Мне известно, что он умер.
– Откуда? – вырвалось у Франца. – Опять читаете мысли?
– Нет, из другого источника. И я почти никогда не читаю мысли без согласия их владельца, если можно так выразиться. Не волнуйся.
В этот момент чучело совы, сидящее на жердочке над шкафом, открыло желтые глаза и встревоженно заухало. Франц вздрогнул от неожиданности. Сова оказалась настоящей.
– Тихо, Дакси! – прикрикнул на нее отшельник. – Опять есть захотела, – обратился он к Францу. – Только ест и спит круглые сутки. Даже ночью. А еще сова называется… Красивая, белая как снежный сугроб, да что толку? Не понимаю, зачем я ее держу: характер у нее скверный, кровожадная не в меру: мышей не напасешься. – Он вздохнул. – Да и жалко мне мышей. Так что ты говорил о Джереми?
– Вы знакомы?
– Я знал его еще мальчишкой, – фыркнул отшельник. – Он все время бегал в одних и тех же синих штанах и пугал голубей на площади. Ну, это дело прошлое.
– В таком случае вы хорошо сохранились. Джереми исполнилось восемьдесят два года.
– А мне сто пятьдесят шесть. Здешний воздух в самом деле творит чудеса. Правда, я не всегда здесь жил. Пришлось попутешествовать. Ты ведь тоже немало повидал, а, мастер рун?
– Пришлось.
– Сирота, который не знал родительской ласки, зато сполна получал тумаки и затрещины. Воровал, чтобы прокормиться, потом раскрыл в себе талант мастера и выбрался со дна ямы, куда тебя забросила жестокая судьба. – Взгляд отшельника затуманился.
– К чему вы это говорите? – Франц непроизвольно сжал кулаки.
– Ах, прости! Сказывается длительное затворничество. Когда проводишь много дней вдали от человеческого общества, сам начинаешь дичать. Ты не куришь? – внезапно спросил он. – У меня есть еще трубки, целая коллекция трубок. Из глины, дерева, даже камня. Курить в одиночестве неинтересно. – Ферн выпустил колечко дыма, и оно медленно поплыло по воздуху.
– Вы уходите от темы разговора, – с укором сказал Франц.
– Это все оттого, что ты упомянул о Джереми. Я вспомнил много разных глупостей, которые не относятся к делу. Моя мысль понеслась в туманные дали, и здравый смысл за ней не успел. Поэтому начнем все сначала. Я постараюсь быть внимательнее.
– Джереми рекомендовал вас мне как мудрого человека.
– Вам нужна помощь… Вот вы и решили воспользоваться моей мудростью. Не боитесь? – Ферн вопросительно посмотрел на мастера. – Ведь все считают меня колдуном, продавшим душу тьме.
– Но ведь это неправда.
– Нет, это правда. Я действительно колдун, – серьезно сказал он. – И когда был молод, натворил много глупостей. Тьма так притягательна, она сулит легкие пути… Никак не пойму, почему Свет не может стать таким же притягательным? Тогда бы у него стало намного больше сторонников. Среди них были бы не только ограниченные священники и монахи, твердящие свои заунывные молитвы.
– Пожалуй, я зря пришел сюда. – Франц поднялся. – Мне пора.
– А как же помощь?
– Я не приму ее из ваших рук.
– Но ведь ты не знаешь всего. Только часть правды, которую я соизволил рассказать тебе. А не зная всей правды, можно сделать неверные выводы, что, собственно, и произошло. Нельзя верить тому, что болтают люди. Они часто врут, и не ради зла, а ради собственного удовольствия. Хотя тебе, мастеру рун, о таком можно только мечтать.
– Мне необходимо знать только одно – на чьей вы стороне?
Ферн кашлянул и улыбнулся:
– Что за дурной тон делить мир на черное и белое? У него столько оттенков… Да, у меня была сделка с созданиями Тьмы, но потом я осознал свою ошибку, пересмотрел прошлую жизнь и… – он весело рассмеялся, – наши пути разошлись.
– Тьма никого так просто не отпускает, – нахмурился Франц.
– Отпускает, если договор был составлен грамотно. Дело в том, что я не продавал им душу насовсем. Я одолжил ее на какое-то время, до тех пор, пока они в состоянии были удовлетворять мои желания. Когда же я решил порвать с ними, то пожелал того, что они не смогли выполнить, и договор потерял свою силу. Ох и разозлись они тогда… Я, простой смертный, переиграл их. Сохранил все свои способности и не стал их рабом.