Черное солнце
Шрифт:
– Антис! – Серо-зеленая молния змеей опутала его руку и исчезла.
Анна тут же затихла.
– Давай откроем крышку и посмотрим, как она там, – предложил Франц.
– Вы хотите снять замки?
– Да, подержи-ка… – Он протянул ей один конец цепи, а сам вытащил ключи.
Замка было четыре, по одному с каждой стороны ящика. Звякнуло железо, и мастер, отдав замки Элейс, осторожно приподнял крышку. Анна лежала на спине, скрестив на груди руки. Она открыла глаза и улыбнулась Францу.
– Привет, – мягко сказала она. – Соскучился? Не хорошо
– Это для твоей же пользы.
– Мне тесно. Я задыхаюсь в этом ящике… – капризно сказала Анна. – Выпусти меня, пожалуйста.
– Не слушайте ее! – закричала Элейс.
– Я так хочу кушать… Ты решил заморить меня голодом? Что-нибудь нежное, мягкое… Сочное.
– Ради бога, пусть она замолчит! – взмолилась девушка, которая, как и всякий медиум, обладала очень живым воображением.
– Я все держу под контролем, – хрипло сказал Франц. Мастер поднял правую руку и взмахнул кистью. – Спи! – приказал он Анне, и та покорно закрыла глаза.
– С ней все в полном порядке, – проворчал мужчина, избегая смотреть на вампиршу.
Мастер остро чувствовал связь, протянувшуюся между ним и Анной. Словно красная натянутая нить, она пульсировала, выходя из его запястий. Руна действовала, как и положено. Пока он бодрствует, Анна ничего не сможет сделать против его воли.
– Вы великий человек. – Восторгу Элейс не было предела. – Она действительно вам подчиняется! Теперь я уверена в том, что у вас все получится.
– Это всего лишь одна руна, – смущенно ответил Франц.
– Никто из моих знакомых не мог создавать что-то из ничего, а вы можете.
– Я не создавал ее из ничего. Руна всегда существовала, – пробовал объяснить мужчина. – Просто я отыскал этот знак среди остальных, что нас окружают, – он развел руки, – и заставил служить. Пока я не сплю, Анна будет послушна моей воле.
– А вы можете взять меня в ученицы?
– Нет, боюсь, что это невозможно, – покачал головой Франц. – У тебя же нет дара. Я вообще никогда не слышал, чтобы мастерами рун становились женщины.
– Жаль, что я не могу стать исключением, – с грустью сказала Элейс. – Это намного лучше, чем быть медиумом. В последнем случае от тебя ничего не зависит, ты просто орудие в чужих руках. Ты не имеешь никаких прав, только обязанности.
Они зашагали дальше. Через пару часов дорога свернула к небольшому селению, а так как им было необходимо идти прямо, то с этого момента их ожидали «прелести» бездорожья. Элейс оказалась хорошей спутницей. Она не жаловалась ни на усталость, ни на поднявшийся ледяной ветер, в мгновение ока выдувший всякое тепло. От любой одежды при такой непогоде мало толку.
На рассвете Франц решил сделать привал. Горы были уже совсем близко. Можно даже сказать, что они подошли к самому подножию. Как только они остановились, девушка устало повалилась в снег и облегченно вздохнула. Франц достал карту и решил поискать удобную дорогу наверх. Для этого он поднялся на добрую сотню метров выше. Теперь прямо перед ним возвышался пик причудливой формы, прозванный в народе конской головой. Где-то здесь, если верить карте, должен был находиться вход в туннель, который приведет их к Разлому.
Он бы никогда не нашел этот вход – маленькую пещеру с низким потолком, если бы не необычный камень, лежащий у входа. На нем был выбит перечеркнутый солярный знак. Точно такой же знак был нарисован на форзаце книги, что дал ему отшельник.
Мужчина с опаской заглянул в пещеру. В темноте на грязном неровном полу он различил останки какого-то животного. Обилие костей внушало опасение, но хорошо хоть они не были человеческими. Место жуткое, но это был единственный путь.
Франц посмотрел вниз, на маленькую съежившуюся фигурку Элейс, на черный, словно игрушечный ящик-тюрьму, и его сердце болезненно сжалось. Мастеру пришло в голову, что перед ним не что иное, как декорации к представлению, о котором он не имеет ни малейшего понятия. Все мы – это всего лишь декорации, пыльные куски картона и ткани, которые ни над чем не властны и покорны воле невидимой руки, что тянет за ту или иную веревку, приводя нас в движение.
Что за представление разыгрывается на сцене под этим необъятным небом? Кто его актеры и где зрители? Раз Добро и Зло существуют, то они и есть актеры, говорящие один за другим заученные реплики, их всегда двое, и они всегда вместе. Гениальные, но такие усталые, они играют свое бесконечное представление перед невидимой публикой. Эти жестокие зрители никогда не показывают лиц, не раскрывают тайны своего происхождения, но их присутствие невозможно не заметить. Они рядом, они жадно следят за каждым мигом разворачивающейся драмы, конец которой давно известен, потому что никакого конца нет вовсе.
От всех этих мыслей мастер почувствовал себя маленьким и ничтожным. У него закружилась голова, и он схватился за скальный выступ, чтобы не упасть. Ему не хотелось быть игрушкой, он слишком ценил свою независимость и свободу. Только Раэн было позволено вмешиваться в его жизнь и менять ее по своему усмотрению, но она никогда не делала этого, не использовала свою власть над ним.
– Франц! – В крике Элейс были отчетливо слышны нотки страха. – Где вы?
Он как можно дальше наклонился вперед и помахал ей рукой.
– Я здесь! Кажется, нашел вход. Подожди минутку.
Когда он спустился вниз, девушка уже достала нехитрую провизию, что они взяли с собой, и, ничуть не смущаясь, разложила ее прямо на крышке ящика.
– Вас долго не было. Я уже успела испугаться, что вы провалились в расщелину, или что-то в этом роде. Иногда такое случается.
– Со мной все в порядке. – Мастер с трудом разломил каравай хлеба пополам. Он замерз и был твердым как камень.
– Это большая пещера?
– Не очень. Я надеюсь, что туннели в порядке, потому что другого пути в долину я не знаю. Ты очень устала? У нас есть время до темноты. Если хочешь, можешь поспать.