Черное время
Шрифт:
– Тогда крепись!
Лондон «подал руку» – на мысленно-волевом уровне. Дар «протянул» свою. Произошло нечто вроде короткого замыкания: энергосистемы обоих объединились. Затем Лондон прыгнул с обрыва в бездну и превратился в поток лунного света, унесся к горловине черной дыры, оконтуренной призрачным световым вихрем.
Прошла секунда, другая…
Дар напрягся, «растопырился» в пространстве, цепляясь за ребра и неровности края тоннеля, и вовремя: чудовищный рывок едва не выдернул его из устья тоннеля в пропасть! Сознание померкло. Дар застонал,
«Майкл!»
«Поднапрягись, парень! – донесся ответ. – Еще чуть– чуть… мне не хватает какого-то сантиметра… я их вижу…»
«Нам нужна помощь… я не могу…»
«Потерпи, дружок, скоро все кончится».
Перед глазами завертелись огненные колеса.
– А-а-а! – беззвучно закричал Дар, чувствуя, как мышцы рук и ног начинают рваться, а сердце вот-вот лопнет от напряжения.
В голову вдруг проникла струйка свежести, неся с собой облегчение и горячий разряд энергии.
«Держись, чистодей! – раздался в голове гулкий мыслебас Железовского. – Мы уже на подходе!»
«Дед?!» – изумился Дар.
«И не один!»
Дар почувствовал приближение какого-то массивного живого существа. Пол тоннеля под ногами начал вздрагивать. Затем в зыбком свете стен показалась апокалиптическая фигура гигантского ящера. Это был страж Горловины, с которым несколько минут назад – или часов? суток? – беседовали гости. А верхом на нем восседал Аристарх Железовский собственной персоной. Глаза математика пылали, как два факела, вставшие дыбом волосы образовали корону вокруг головы, лицо светилось изнутри такой незыблемой уверенностью и спокойствием, что Дар невольно расправил плечи.
«Как ты вовремя, дед! Помоги вытащить наших, присоединяйся».
«Это мы мигом!»
Дар почувствовал мгновенное облегчение, будто с плеч сняли тяжелую ношу, но радоваться помощи не было времени. Пока Железовский и Лондон обменивались только им одним понятными смысловыми «картинками», он нащупал соединявшую всех троих энергосиловую «струну» и шагнул на нее, как на вибрирующий, готовый в любой момент рухнуть в пропасть мост.
Тело свело судорогой.
Он стиснул зубы, чтобы не закричать от боли, сделал шаг, другой, побежал…
«Ты куда?! – спохватился Железовский. – Вернись! Ты не выдержишь перехода!»
Но Дар не отозвался. Он уже набрал скорость и превратился в тающий «метеорный след», устремившийся в самое сердце черного вихря. О себе он в этот момент не думал, думал о той, которая любила и звала его.
Сознание тоже сжалось в линию. Все мысли и чувства отступили за пределы одного-единственного желания – догнать падающих в черную дыру, дотянуться, вцепиться, вытащить из бездны! Душу объяла небывалая пустота, и из этой пустоты послышался необычайно мягкий и глубокий голос:
«Ты не боишься?»
«Чего?» – ответил кто-то внутри Дара вопросом на вопрос.
«Смерти, небытия».
«Нет!»
«Но ты можешь погибнуть».
«Я хочу спасти ее! И отца!»
«Даже ценой жизни?»
«Без нее моя жизнь не имеет смысла!»
«Жизнь вообще не имеет смысла. Но ты имеешь право на личную позицию. Желаю удачи».
«Кто ты?!»
Неизвестный собеседник Дара рассмеялся.
«Иногда меня называют Принципом оптимизации реальности, иногда Богом данного мгновения. Как кому нравится».
«Если ты Бог – помоги мне!»
«Зачем? Ты и сам справишься… если захочешь».
«Я хочу!»
«Не сомневаюсь. До встречи, будущий Вершитель».
Пустота перестала смотреть на Дара и оценивать его возможности, голос пропал.
Дар опомнился, усилием воли вернул себе способность ощущать пространство и время.
«Мостик», созданный Майклом Лондоном, закончился. Впереди загорелся тусклый багровый глаз, вокруг которого выросли «ресницы» извилистых молний. Граница Предела, вход в черную дыру. В багровом свете медленно гасли три «соринки» – паутинки света. Они были невероятно далеко… и совсем близко, если верить ощущениям. Их и «пальцы руки» Лондона разделяло расстояние всего в доли миллиметра – по впечатлениям Дара, и в то же время – колоссальная бездна гравитационных сил!
«Хватайся!»
Дар вцепился своей мысленной «рукой» за «руку» Лондона, прыгнул вперед изо всех сил…
Тело пронзил миллион молний!
Боль почти погасила сознание!
Но он все-таки дотянулся до чьей-то «руки» – это была мысленная «рука» Мальгина, – дернул ее на себя…
Последнее, что он услышал, был крик жены:
– Да-а-ар! Милый! Держись!..
ГЛАВА 22
ВЫБОР
На лицо упала капля влаги.
– Дождь… – прошептал он, вспоминая шуршание капель дождя по листьям деревьев.
– Очнулся, чистодей, – проговорил кто-то невидимый.
– Я же говорил – сильный парень, – отозвался второй. – Из него выйдет толк.
– Моя порода, – пробасил третий с усмешкой.
Щеку обожгло чье-то горяче-нежное прикосновение… губы…
Дар разлепил глаза.
Он лежал на овальном возвышении в рубке «осиного» корабля, мчавшегося полным ходом к Земле. Фасетчатые «экраны» рубки показывали огненное горнило Солнца, и рубку заливал плотный, ощутимо – даже не жидкий – твердый свет! Кто-то приказал инку корабля изменить поляризацию видеосистем, сразу стемнело, Солнце исчезло, наступила темнота, хотя это была всего лишь реакция зрения людей на изменение интенсивности света.
Дарья сидела рядом и держала его за руку. На ее щеках блестели две мокрые дорожки от слез. В глазах девушки стояли страх и надежда. Пунцовые искусанные губы улыбались.
– Живой… – прошептала она, словно не веря себе самой.
Он повернул голову.
Вокруг стояли мужчины, переговариваясь между собой.
Отец, Клим Мальгин, Майкл Лондон, Джума Хан, Ромашин, Аристарх Железовский. Дар шевельнулся, и они замолчали.
– Ну, как ты? – вполголоса спросил князь, улыбнувшись сыну одними глазами.