Чернокнижник. Корона мертвого короля
Шрифт:
Когда в том, что осталось от харчевни, вдруг воцарилась тишина, людям показалось, что они видят святое небо.
Менестрель, как ни в чем ни бывало, поправил шляпу и, убрав флейту за пазуху, тонко улыбнулся.
– Даже бродячие менестрели любят уважение, – еще раз напомнил он и, подойдя к оставленному им столику, добавил к лежащим на нем деньгам еще несколько монет, – Прости за твое заведение, хозяин. Прощай.
Хозяин, одним глазком выглядывающий из-за стойки, заторопился. Вот так вот прощаться с человеком, который один разгромил отряд стражей,
– Хоть имя свое назови!..
Бард, уже направившийся к двери, остановился, не поворачиваясь. Голос его прозвучал глухо.
– Этьен. Этьен де Лафер.
***
Известие было получено путниками поздним вечером, когда они неспешно подъезжали к маленькому поселению, рассчитывая остановиться в нем на ночь. Аркано, услышав шелест крыльев за спиной – шелест очень характерный, не свойственный боле ни одному пернатому созданию, – быстро обернулся и, подставив руку, принял на нее пернатого гонца.
Фредо, заметив действия спутника, мимолетно поморщился. Он к этим пташкам никогда не питал особенного расположения, хотя при дворе его их содержалось множество.
– Ягол… – безрадостно резюмировал он, – Опять эта пернатая тварь. Новости со двора?
Пернатая тварь, которая выглядела действительно достаточно необычно для простой птицы – острый клюв, голубиные крылья, кроткие глаза и опасные когти, да еще и перья голубовато-серого, с вкраплениями черных пятен, оттенка, – и которая прекрасно понимала человеческую речь, недовольно заквохтала и, повернувшись к вредному князю хвостом, протянула главнокомандующему лапу. Вокруг лапы был обмотан и накрепко привязан веревкой, маленький листочек бумаги.
Медведь усмехнулся, привычным движением освобождая ягола от ноши и, взмахнув рукой, отправил птицу кружить над головами. Князь неприязненно покосился на нее и натянул на голову плащ – он знал, что эти странные крылатые гонцы по повадкам ничуть не отличаются от простых голубей, и попасть под раздачу не хотел.
Аркано, тем временем, уже впился глазами в послание. Лицо его помрачнело.
– Ну, и как дела? – Фредо, словно не замечая реакции спутника, вопросительно вскинул брови. Главнокомандующий опустил записку, переводя взгляд на него.
– Паршиво дела, – серьезно произнес он, – Утром в одной из придорожных харчевен состоялась малоприятная стычка – несколько стражей против… менестреля. Так он себя назвал, по крайней мере. Барт пишет, что он разгромил их на голову, почти не шевельнув пальцем, говорит что-то о зачарованной флейте… Он толком не понял, видимо, но утверждает, что звуки флейты резали похлеще ножа. Они даже подумали, что это чернокнижник.
– Последнее сомнительно, – вставил упомянутый чернокнижник и невинно улыбнулся. Ягол над его головой заквохтал, как курица, и на руку князю упало несколько капель птичьих испражнений. Тот грязно выругался и принялся вытирать руку о плащ.
– Птенец тебя пометил, – хохотнул Аркано, и вновь
Князь призадумался, даже отвлекаясь от птичьей подлости. Ответ на этот вопрос он действительно знал, да и не мог его знать никто другой – все-таки, в магии сведущ был именно он, как и во всем, что к ней прилагалось. Адресовал вопрос Медведь абсолютно правильно, но вот так навскидку вспомнить ответ у чернокнижника все равно не получалось.
– Сейчас… – он поправил на голове плащ, и принялся загибать пальцы, – Значит, флейта, труба, барабан, скрипка и, кажется, было что-то еще… Не помню, что именно. Точно, их было пять, но последний инструмент я не могу вспомнить, извини, Аркано. Ты думаешь, флейта – из тех самых? Но кто тогда владелец?
Медведь пожал плечами. Думать он умел и любил, рассуждать был приучен и часто делал выводы настолько верные, что даже князь приходил в изумление от проницательности молочного брата. Брата, начисто лишенного интуиции, но обладающего тонким логическим умом.
– Давай рассуждать логически, – завел Аркано, поправляя на сильных плечах плащ, – Мы знаем, что за тобой отправлен охотник. Мы подозреваем, что он уже мог прибыть в Финору, потому я и послал отряд проверять харчевни. Есть все основания полагать, что этот загадочный флейтист охотник и есть. А если так, то тут дело за малым – осталось выяснить, кто из легиона охотников владеет зачарованной флейтой!
– Сущий пустяк, – Фредо недовольно поежился, – Медведь, ты что, думаешь, он этой флейтой направо и налево машет, всем под нос сует? Да он небось скрывает ее, бережет, как зеницу ока! Ты не забыл – зачарованные инструменты были запрещены еще до Тревора!
– Об этом я не подумал… – мужчина вновь устремил взгляд на записку, перечитывая ее с начала и до конца, потом зачем-то перевернул… и изумленно уставился на еще несколько строк на другой стороне, прежде не замеченных им.
– Стой-ка! – он перечел написанное еще раз, и воодушевленно хлопнул себя по бедру, – А вот и зацепка! Этот парень, уходя, извинился перед хозяином и представился ему. Барт сумел расслышал имя. Его зовут… – главнокомандующий еще раз посмотрел на записку, – Этьен де Лафер.
Князь недоверчиво сдвинул брови. Ему интуиция была не чужда, предчувствовать и проникать в тайный смысл слов он умел хорошо, поэтому сейчас сразу заподозрил подвох.
– Этьен? Но тогда он должен быть из Лейпкоры, а жители этого княжества не забредают к нам. Думаю, имя фальшивое. Это еще раз подтверждает твою теорию об охотнике.
Медведь помрачнел и, скомкав в кулаке записку, опустил голову, созерцая землю под ногами коня.
– Охотник с флейтой… – пробормотал он и тяжело вздохнул, – Этого нам еще не хватало. Ладно, двигай вперед, брат – уже сгущается ночь, и мне хотелось бы провести ее в постели. Думаю, сегодня охотник до нас не доберется.