Чернослив в шоколаде

Лазорева Ольга

Когда мы вернулись на кухню после того, как вместе приняли душ, мясо уже остыло. Я подогрела его.

– Вина? – спросила я, открывая холодильник. – Есть белое.

– Ты забыла, что я за рулем, – тихо засмеялся он.

– И правда забыла! – улыбнулась я и убрала бутылку обратно в холодильник.

Мы начали есть, непринужденно разговаривая обо всем. Гера рассказывал о родителях, о друзьях, с которыми встретился, а я поглядывала на его оживленное лицо и чувствовала, что эмоции буквально переполняют меня.

«Ну вот, кто бы мог подумать, –

размышляла я, наблюдая за Герой, – что я снова, и так сильно, способна влюбиться! И как хорошо, что он только на три года меня младше! Это вам не на 22, как было с Никитой».

Гера в этот момент замолчал и посмотрел на меня более внимательно.

– Ты о чем-то задумалась, – констатировал он, – и совсем меня не слушаешь!

– Что ты, я вся внимание! Чай будешь?

– Да, зеленый, если есть, – ответил он.

– Как там Оля? – зачем-то поинтересовалась я, насыпая заварку в чайничек.

– Оля? – явно удивился он. – Замечательно! И совсем не изменилась! Но я с ней немного общался.

Я заварила чай и села за стол.

– Ты ее очень любил? – задала я не совсем корректный вопрос.

Но меня буквально распирало от любопытства. К тому же я четко усвоила урок психологии о феномене переноса чувств. Если мужчина рассказывает вам о своей прежней любви, не нужно перебивать его. И как бы вам ни было неприятно, лучше выслушать до конца и даже самой расспрашивать о прежней возлюбленной. Потому что когда мужчина вам рассказывает о ней, то те прежние чувства переносит на вас и таким образом невольно влюбляется в вас.

– Да, очень! – неожиданно признался Гера. – Это моя первая и единственная любовь. И я, по-видимому, однолюб.

– Но ведь она давно вышла замуж за другого, – после довольно продолжительного молчания тихо заметила я. – Неужели ты все еще…

– Да, она удивительная девушка! Удивительная! И забыть мне ее трудно, как я ни пытался!

Я поежилась, потому что после такого заявления холодок побежал по спине. Я смотрела на Геру и не совсем понимала, зачем он мне это говорит. Он с самолета сразу поехал ко мне, мы только что занимались сексом, и я чувствовала, что это ему доставляло наслаждение, что он не равнодушен ко мне. Я даже подумала, что Гера, так же как и я, явно влюблен. И вдруг такое откровенное признание в еще не угасших чувствах к другой.

«Но ведь я сама вызвала его на откровенность! – подумала я. – Чего ж теперь удивляться? Радоваться нужно, что он мне настолько доверяет, что рассказывает о своей любви. Это дорогого стоит!»

– Ты с ней много общался в этот приезд? – спросила я, с трудом преодолев желание резко ответить, что мне все это довольно больно слушать, и закончить разговор.

– Не так и много, – ответил Гера и пододвинул к себе чашку с остывшим чаем. – Встретились несколько раз, в кафе посидели. Но муж у нее необычайно ревнивый, и она домой всегда торопилась.

– А дети у них есть? – зачем-то поинтересовалась я.

– Нет, Оля не хочет, говорит, что пока рано, – ответил он. –

К тому же муж пьющий, я тебе это уже, по-моему, говорил, и я думаю, что именно это ее останавливает.

– Ясно, – сказала я и замолчала, почувствовав, что уже не могу сдержать раздражения.

Внутри все закипело от ревности. Мне захотелось накричать на него и отправить восвояси.

В этот момент раздался звонок в дверь. Гера удивленно приподнял брови, но промолчал.

– Не знаю, кто это, – пробормотала я. – Дочкам еще очень рано, к тому же у них ключи.

Звонок повторился и уже более длинно. Я встала, глянула на Геру, заметила, что ему не мешало бы одеться на всякий случай, и пошла открывать. Он быстро двинулся в комнату и начал натягивать трусы.

Я притворила за собой дверь в гостиную и открыла двери.

– Прикинь, мамуль, ключи дома забыла! – торопливо сказала Катя, входя в коридор. – А чего у тебя тел отключен? Не представляю, что бы было, если бы тебя не оказалось дома! У нас отменили две последние пары, наши в кино двинули, а я решила домой. Звоню тебе, звоню, а ты все «вне зоны». Хотела уже тете Ире набрать, выяснить, куда ты могла подеваться. А ты и дома! Классненько! Есть хочу, умираю! Чем это так заманчиво пахнет?

Катя скинула куртку, туфли, бросила сумку на пол и быстро пошла в комнату. Я отправилась за ней. Гера уже успел надеть джинсы и футболку и сидел на диване с видом пай-мальчика.

– Здрасьте! – немного растерянно сказала Катя, останавливаясь возле дивана.

– Привет! – как ни в чем не бывало ответил Гера и улыбнулся.

– А вы кто? – спросила она.

– Человек, а что, не похоже? – ухмыльнулся он и встал. – Оля, ты нас познакомишь?

– Катя, моя старшая, Гера, мой друг.

– А, который Муму! – чему-то обрадовалась Катя и засмеялась. – Ты же говорила о новом знакомом по имени Герасим, помню! Это из-за вас тогда мамочка явилась с черными волосами? – ехидно уточнила она, поворачиваясь к Гере.

– Эмо-стиль, что тут поделаешь, а писателю нужно внедряться, – притворно огорчился он. – А тебе не понравилось?

– Прикольный цвет, – закивала Катя.

– Есть сейчас будешь? – спросила я.

– Ага! Ну я пошла!

И Катя отправилась на кухню. Гера глянул на меня и тут же сказал, что ему пора. Удерживать я его не стала. Он вышел в коридор и начал обуваться. Потом снял куртку с вешалки.

– Может, все-таки ко мне? – спросил он. – Дочка у тебя взрослая, ей памперсы менять не нужно.

– Нет, Гера, – мягко ответила я. – Мне нужно много писать, честно! Я тут к Яну каждый день езжу, так что накопилось. Книга хорошо идет. И потом у меня ведь сборник рассказов готовится к печати. Поэтому одновременно два проекта трудновато тянуть, согласись! А в сутках всего 24 часа!

– Понятно, – тихо проговорил он, притянул меня к себе и начал целовать.

Услышав покашливание, мы отпрянули друг от друга. Катя стояла в дверях и улыбалась, беззастенчиво изучая Геру.