Черняев 1987
Шрифт:
Опять возвращаюсь к идее - в январе собрать в Кремле первых секретарей парткомов и райкомов - 4000 человек. И информировать их - как мы действуем в Политбюро, как мы смотрим на роль партийных аппаратов; подчеркнем, что сейчас - очень большое внимание к партии, к ее деятельности на всех направлениях.
Наметилось отставание партии. Об этом мы уже говорили на июньском Пленуме. Оно есть и сейчас. И осталось что сказать из того, что уже тогда говорилось. Не надо опять очередную «интересную речь» произносить. А повязать интересные идеи с делом, вдалбливать, убеждать
Мы должны донести до людей: коренное изменение, качественное изменение общества произойдет на последних этапах перестройки. Но на подходах к нам партия, ее руководство будет держать в поле зрения неотложные нужды. Без этого мы не подкрепим в людях настроение работать, не нарастим поддержку наших замыслов.
(После этой часовой речи Горбачева наступило долгое молчание. Члены Политбюро попросили время подумать. Был сделан большой перерыв.
– А.Ч.).
Рыжков. Это уже стиль, метод нашей работы - периодически осмысливать сделанное и не сделанное. Откровенность высказываний - большое достижение. Это дает возможность вырабатывать коллегиальную позицию. На революционном этапе это полдела.
Нельзя сказать, что мы все знали и знаем. Но наступил момент в перестройке, когда мы можем сказать и о плюсах, и о нерешенных вопросах. Напряжение нарастает. Это закономерно.
Что происходит?
Демократизация встречает большое сопротивление консервативных сил. То, что было тайным, теперь выпирает. И видно, где незнание, а где сопротивление... со стороны определенных прослоек нашего общества.
Массы верят партии, горят перестройкой. И политическая мудрость состоит в том, как вести дело, чтобы они всегда шли за нами. Мы же для народа делаем все, не для себя же.
Вопрос о кадрах я поставил бы на второй план: мы уже знаем, кто за что. Кадры не готовы. Они десятки лет воспитывались по другим принципам.
...Если массы отвернутся от нас - это наша трагедия, наше поражение. 89-ый и 90ый годы будут самыми тяжелыми.
Январский Пленум и июньский Пленум этого года, т.е. демократизация плюс экономическая реформа, - это две глыбы, которые мы должны столкнуть. Госприемка - испытание в этой задаче. Необходим год, чтобы почувствовать, получается ли.
1988 год - начало большого испытания в экономике: выходим на полный хозрасчет. Даже руководители высокого ранга не понимают, как они будут жить и работать.
Но не останавливаться. Прошлые реформы гибли из-за этого. ...Выдавливаем средства из всего, но даем на социальные нужды. Мы же в этом отношении очень отстаем от других стран. А в народе создается ощущение, что наверху сидят и не понимают, что надо решать в первую очередь.
О ценах. Это оселок, на котором будут проверять и нас, и зрелость общества. Запущенность такая, что давно, 10-15 лет назад, надо было решать вопрос с ценами.
...Если мы будем на нынешнем уровне держать расходы на оборону, мы не сможем
В идеологическом плане... Предстоит 70-летие Октября. Доклад должен быть такой, чтобы видно было, что мы не только экономически хотим идти вперед, а чтобы он утверждал патриотизм, веру в идеи.
Надо серьезно сказать о людях, которые делали с народом такое!.. Но нельзя все валить в одну кучу, как это мы видим в прессе. Почему, например, корить тех, кто строил пятиэтажки (в «Огоньке» этим занимаются)?! Для нас эти пятиэтажки тогда дворцами были.
Надо, чтобы народ знал свое прошлое. Гласность, демократизация - главные рычаги в нашем деле. Без них ничего не поднимем.
На частности надо обращать внимание. Ведь в ситуации гласности создаются течения, не соответствующие направлениям, которые мы заложили в перестройку. Чуть ли не новые партийные платформы возникают.
Я против того, чтобы душить гласность. Но и нельзя давать возможность определенным силам расшатывать политические устои. У нас должна быть какая-то программа действий на этот счет. У меня нет колебаний, что мы сможем управлять гласностью: четко, трезво, без паники это делать.
Лигачев. На 100% подписываюсь под речью Михаила Сергеевича.
Есть беспокойство за нашу политику. Но никогда я не теряю оптимизма.
Без демократии и реформы мы закопаем перестройку. ...При подготовке решений надо лучше взвешивать последствия позитивные и негативные. В целом решения апрельского Пленума ЦК 1985 года соответствуют интересам народа. Но - в целом! Есть другие моменты.
Вот - о повышении цен на хлеб. Не совсем продумали эту меру, сделали поспешно: качество хлеба не повысили, а цены подняли.
Горбачев. И зачем этой чепухой надо было заниматься? (То есть связывать с повышением качества - А.Ч.). Мы же знали, что цены все равно придется менять.
Лигачев. Увеличение производства водки в 1986 году не дало нам ничего. Против самогоноварения это не сработало... Никого не хочу упрекать, но...
Партия отстала от событий. Это произошло и с освещением истории. Наговорено тут столько и такого, что кое в чем стало еще более неясно. Долго придется разгребать.
Неожиданны и события в Прибалтике. События показали, что актив партии проявил пассивность. А в области истории оказался совсем неподготовленным. Ни один не выступил в защиту Советской власти.
Партактиву Эстонии пора идти в парторганизации, в коллективы и объяснять историю республики. Но тут нужны кадры с идейно-политической закалкой.
О правовой основе перестройки. В 1917 году за два месяца была создана правовая основа Советской Республики. А сейчас тоже ведь - революция.
Перестройка рассчитана на длительный период. Это правильно. Но при условии, если мы выполним ХП-ую пятилетку.
А тут еще погода все попортила. Такая бывает раз в 30-50 лет.
Надо выводить вперед пищевую промышленность. Это один из главных источников увеличения национального дохода.