Черняховский
Шрифт:
В траншее их чуть было не обнаружили. Часовой, стоявший метрах в ста от дремавшего, пробормотал что-то по-немецки, однако тревогу поднимать не стал. Видимо, решил, что свои. После небольшой паузы разведчики осторожно вылезли из траншеи и поползли к кустам, едва проступавшим в темноте.
К утру Чижик и Назаров благополучно пробрались к Ореховке. На день они расположились в большом стоге сена на западной окраине села. Отсюда хорошо просматривались окрестности. Когда поднялось солнце, разведчики с помощью бинокля нанесли на карту много полезного для командования. Но этого было недостаточно. Во что бы то ни стало
С наступлением сумерек неожиданно повезло — какой-то обозник на телеге, запряженной парой лошадей, приехал за сеном. Взяли его без звука. Перепуганный солдат выложил все, что знал. Назаров еле успевал переводить. Казалось, все шло хорошо, но вдруг обознику, оправившемуся от испуга, удалось оглушить каской переводчика и броситься наутек. Чижик догнал его и прикончил ножом.
Опустилась ночь. Заморосил холодный осенний дождь. Это было на руку разведчикам — обратный путь мог стать более легким. Однако Черняховский не зря предупреждал, что оборона у гитлеровцев плотная. Когда до передовой оставалось километра два, разведчики наткнулись на вражеский дозор.
Далее все происходило с молниеносной быстротой. Из двух бегущих к Чижику фигур первую он сразил почти в упор.
— Уходи! Я прикрою! — крикнул сержант Назарову. — Иначе оба пропадем!
Между тем вторая фигура вынырнула метрах в десяти из-за дерева и ринулась прямо на Чижика. Короткой очередью сержант остановил ее. Среди деревьев замелькали новые тени. Несколько минут Чижику удавалось держать гитлеровцев на расстоянии. Но перезарядить последним диском свой автомат сержант не успел — на него навалились сзади. Вырвавшись, разведчик свалил одного из нападавших ударом приклада, но на него тут же набросились еще трое, оглушили, скрутили руки. Назарову удалось оторваться от преследователей и вернуться в дивизию. Хмуро слушал командир печальный рассказ солдата. Было ясно — Чижик не вернется.
Сержанта Чижика стали допрашивать, гитлеровцы долго пытали его, но добиться своего им так и не удалось. Тогда пленного передали эсэсовцам. Чижика поместили в дальнем конце колхозного двора, за левую руку приковали цепью к воротам сарая и закрыли. Потом все куда-то заторопились и уехали.
Дневной свет, сочившийся в сарай сквозь щели в стенках, постепенно померк, вот уже и совсем стемнело. Чижик напряженно прислушивался. Судя по тому, что вблизи сарая было тихо, он понял — его оставили без охраны.
Он начал потихоньку одной рукой выламывать доски сарая в надежде освободиться. Наконец ему удалось оторвать одну из досок. Он просунул руку, ощупал цепь и р отчаянии опустил ее: конец цепи был закреплен на сварной железной раме, составлявшей основу ворот. Отсоединить ее было невозможно.
«Может быть, попытаться разбить или разорвать цепь? Ведь достаточно нарушить только одно звено», — думал он. С яростью Чижик стал колотить камнем то по одному, то по другому звену. Но вскоре с горечью отшвырнул камень.
Тяжело дыша, Чижик сидел, в отчаянии прислонясь разгоряченным лбом к шершавым доскам ворот.
«Надо же, попался, как волк в капкан, — мрачно думал он. — Тот хоть может отгрызть себе лапу и спастись. А я? Мне-то
В ночной тишине где-то возник тукоток мотоциклетного мотора. Он слышался все явственнее. Чижик понимал, что, вернувшись, гитлеровцы продолжат допрос, снова начнутся пытки. В конце концов они замучают его до смерти. Карта с разведданными о противнике останется лежать под гнилым пнем, куда сержант успел сунуть ее, прикрывая отход Назарова. В разведку пойдут другие, опять кто-нибудь погибнет, хотя почти все уже было сделано.
Вспомнилось надменное лицо офицера-эсэсовца, руководившего допросом, его злые глаза. И увидел Чижик в этих глазах пылающие деревни, виселицы с трупами. Вспомнились бои, бесконечные и настойчивые атаки гитлеровской пехоты и танков, которые упорно двигались вперед. Мысли сержанта прервал сильный рокот мотора.
«Это за мной, — резануло в голове. — Что делать?»
Тем временем мотоцикл протрещал по улице, бегущие отсветы луча его фары мелькнули в щелях, которых было много в дощатой стене сарая. И вдруг разведчик вспомнил о запасном ноже. Сунул пальцы свободной руки за голенище сапога. Там хранился нож, который гитлеровцы при захвате и обыске с ног до головы не обнаружили. Чижик крепко сжал рукоятку ножа правой рукой. Приложил лезвие к запястью левой, чуть ниже места, где сталь цепи охватила руку. На секунду он замер… Вспомнил о необходимости затянуться жгутом. Стал искать кусок веревки. «Иначе изойду кровью», — подумал он. Валялись тряпки, обрывки проволоки. Наконец он нащупал веревку. Разрезав ее пополам, закрутил на левой руке перед запястьем два тугих жгута.
Собравшись с духом, не давая себе времени для раздумий, Володя с силой вдавил лезвие ножа в трепетно напрягшиеся сухожилия. В глазах у него потемнело от боли. В висках шумела кровь, гулко стучало сердце. Но, превозмогая боль и подступившую слабость, он быстро отсек кисть левой руки и от страшной боли потерял сознание. Едва очнувшись, он подумал: «Теперь не терять ни минуты, чего бы то ни стоило, но вернуться к своим. Пусть комдив узнает: сержант Чижик оправдал его доверие, не дался немцам. Врете, фашисты, не так просто Чижика одолеть!»
Стук моторов вражеских мотоциклов снова стал слышен совсем близко.
Вбежав в ближайшие кусты, Чижик почувствовал, что нижний жгут развязался и опять заструилась кровь. Он, наскоро затянув жгут, придерживая изувеченную руку здоровой, поспешил к лесу, темневшему невдалеке.
Рана нестерпимо болела, словно ее жгло огнем. Едва переставляя ноги, сержант блуждал довольно долго. Еще на дальнем расстоянии Чижик разглядел передний край обороны своей дивизии. Потом он узнал ложбинку, по которой вместе с Назаровым пробирался во вражеский тыл. По ней сержант повторил весь путь до пня, где была спрятана карта, и с трудом выбрался обратно.
Каково же было удивление бойцов, когда солдаты из боевого охранения доставили в разведывательный батальон бледного, измученного Чижика! Левое запястье сержанта было обмотано окровавленной тряпкой.
Весть о возвращении Чижика быстро облетела все соединение. Доложили Черняховскому. Пока сержанта привезли на командный пункт дивизии, комдив отдал распоряжение срочно вызвать в разведывательный батальон главного хирурга медсанбата. Но было уже поздно. Сержант Владимир Чижик умер, до конца выполнив свой воинский долг.