Черные боги Галактики
Шрифт:
Мадам Цыпленок поднялась из кресла таким резким движением, словно безвинный предмет меблировки покусился на ее жизнь, здоровье и сексуальную неприкосновенность; зашагала к выходу несколько дергающейся походкой. Сержант покачал головой и махнул Арсису. Тот бросился вдогонку… и чуть не налетел на девушку, когда она остановилась.
– Доктор… – окликнула она майора. – Пойдемте с нами. Может понадобиться ваша помощь.
Круглиш не заставил ждать.
Илэр проводил их взглядом, потом развернулся и пошел следом. Никто его не остановил.
В гибернаторной, на первый взгляд, ничего не изменилось. Все тот же багровый
– И где, по вашему, этот гибертанк? – не слишком вежливо осведомился Илэр.
Мадемуазель Цып-Цып остановилась, выдержала выразительную паузу и ответила ледяным тоном:
– Включите инфракрасный фильтр.
Проклятье! За кого его тут держит это проспиртованное чудо в перьях? За полного идиота?
Он уже собирался высказать все, что думает по этому поводу, но тут справа что-то громко щелкнуло. Илэр, Цыпочка, доктор и Арсис разом обернулись. Крышка одного из гибертанков медленно, словно через силу, поднималась. Липкий полуразложившийся пластик тянулся между ней и ложем отвратительными соплями.
– Замечательно, – прошептала девушка, устремляясь к танку.
Доктор присоединился к ней.
Арсис не спешил. Когда Илэр направился следом за доктором, десантник остановил пилота, ткнул себя в грудь, а потом указал пальцем на дверь. Разумно… Хозяева корабля пока не появились, но кто знает? Может быть, им тоже захочется посмотреть, как незваные гости исполнят чудо воскрешения.
Когда Илэр подошел, Цыпочка и доктор уже склонились над телом.
– Определенно жив, – голос Круглиша звучал приглушенно, но Илэр уловил в нем нотки беспокойства.
– Жив, – отозвалась будущая курочка. – Я не понимаю, что тут написано… но это, судя по всему, артериальное давление… здесь – температура тела… В принципе, можно разобраться.
Дальше последовал двухминутный диалог, в котором медицинские термины упоминались намного чаще, чем любые другие слова. С таким же успехом они могли разговаривать на странном языке, которым пользовались создатели корабля. В процессе беседы майор Круглиш достал из какой-то потайной секции своего скафандра «пистолет» для инъекций, вопросительно посмотрел на научного консультанта и сделал лежащему в танке человеку укол в предплечье.
– Надо перенести его в аппаратную, – подытожила Цыпочка. – А потом как можно скорее переправить на корабль… Лейтенант, вы поможете?
Илэр усмехнулся. Если женщина просит…
– Похоже, нам выпал случай познакомиться с собственным предком, – сказал он, подходя к гибертанку.
– А вы уверены, что нам надо его куда-то нести, коллега? – озабоченно спросил доктор. – По-моему, здесь на нас никто не нападает…
– Сержант сказал, что там безопаснее, – коллега передернула плечиками. В десантном скафандре этот жест выглядел так забавно, что Илэр не выдержал и прыснул. Госпожа научный консультант обернулась и смерила его ледяным взглядом, но ничего не сказала.
Верхняя пластина ложа снималась, и это существенно облегчило процесс транспортировки. Старательно подстраиваясь под шаг доктора, Илэр размышлял над одной проблемой, которая не давала ему покоя. «Предок» был тощ, как скелет, и в разговоре доктора и Цыпочки внятно прозвучало слово «истощение». Но почему он такой тяжелый, черт
Добравшись до «звездного зала», Илэр оставил свою ношу на попечение доктора и подошел к сержанту Батисту. Тот сидел в одном из кресел, вытянув раненую ногу, и ковырялся крошечной отверткой в пульте на запястье скафандра.
– Что будем делать? – поинтересовался пилот.
Сержант поднял щиток и криво ухмыльнулся, но ухмылка получилась кривой… и очень усталой.
– Ну… можно устроить диспут о происхождении жизни во Вселенной, – буркнул он. – Шутка… Сколько тут нас по головам? Раз, два, три… Десять человек, не считая тебя, доктора и нашей премудрой Белоснежки… Выходит, всего тринадцать… охренеть. Ладно, сосчитаем и полупокойника для счастливого числа… Вывод: попробуем прорваться наружу и наладить связь с нашими. Вы трое пока побудете здесь. А чтобы не скучать, оставляю вам Арсиса. Парень надежный.
Илэр мрачно кивнул.
– Только вот проведем маленькую инвентаризацию…
Результаты инвентаризации оказались поистине плачевными. Ни у кого из десантников не осталось и трети боеприпасов. У одного был поврежден шлем, еще трое заделывали повреждения в скафандрах. Впрочем, настроение у всех было боевое.
– Герметиком не поделитесь, сержант? – крикнул один.
– Ты отлей в дыру, Луи, надежнее будет!
– Я еще мало выпил! Поделись выпивкой, Серж, а я и тебе отолью!
– Главное, чтобы наши сюда добрались первыми, – проворчал сержант. – Потому если эти полудохлые трупы к вам полезут…
– Ничего, сержант, мы табличку повесим: «ВХОД ДЛЯ ЖИВЫХ!»
Десантники расхохотались. Эти парни явно знали способ нейтрализовать нейтрализаторы, мысленно скаламбурил Илэр, заразившись общей истеричной веселостью..
– Если только они не поступят, как мы, – озабоченно проговорил Арсис. – Заварят вас тут, воздух откачают…
– Тише вы! – послышался голос Круглиша.
Майор находился в дальнем углу зала, где было устроено что-то вроде полевого госпиталя. Помимо обожженного десантника, которого принесли доктор и Илэр, там находилось еще двое тяжелораненых. У одного были перебиты ноги, у второго – сквозное ранение в грудь: по причине, которую еще предстояло установить, не сработала защита скафандра. Доктор утверждал, что задето только легкое. Он уже удалил пулю, и у парня были все шансы дотянуть до возвращения на базу. Все трое спали, накачанные обезболивающим и снотворным.
Смех стих. Десантники неловко переглядывались, словно пристыженные подростки, и возвращались на свои места.
– Доктор, – раздался в тишине голос Цыпочки. – Похоже, наш спящий проснулся.
Через несколько минут все, кроме часовых, оставшихся у двери, столпились вокруг «предка».
– Да отойдите вы! – возмутился майор. – Что вам тут – цирк, что ли?
– Полно вам, док, – бросил один из десантников. – Не каждый день увидишь человека, который продрых добрых полтысячи лет.
Откровенно говоря, Илэр не испытывал никакого трепета. И так слишком много впечатлений для одного дня… Он шагнул в сторону, чтобы не мешать, и смотрел, как десантники обступили импровизированные носилки. При свете их фонариков лицо «предка» казалось белым, точно стеариновая маска. Прошла минута. Полупрозрачные губы дрогнули, разомкнулись, словно бледный человек хотел что-то сказать. Из его груди вырвался сдавленный хрип, и тело изогнула судорога.