Черные сны

Корнев Павел Николаевич

– Ясно, – кивнул я, совершенно не понимая, зачем меня сюда вызвали. – Не проясненным остался только один момент…

– Доминик сказал, что ты больше других заинтересован в работающем переходе, – догадался, какой следующий вопрос вертится у меня на языке, Мстислав. – И раз ты кондуктор, наверняка сможешь нам предложить какой-то выход. В конце концов, твои способности…

– Хрена лысого, а не мои способности, – еще прежде, чем он закончил свою мысль, зарычал я. – Вы что, всерьез, через меня поток энергии пропустить решили?

– Ну есть

вероятность, что это должно сработать. Процентов так в семьдесят, – замялся Волков. – По идее, твой организм должен обладать достаточным иммунитетом.

– Идёте вы в жопу с вероятностью сто процентов! – уже не сдерживаясь, высказал я свое мнение по этому вопросу.

– Не стоит так горячиться, – попытался успокоить меня Мстислав. – Не маленький, должен понимать, какая может быть альтернатива…

– Иногда приходится идти на крайние меры, – поддакнул ему Генералов.

– В общем, вы оба, слушайте сюда, – на всякий случай отступил к стене я. – Использовать меня в качестве предохранителя не выйдет…

– Да нереально это, – как бы между прочим заявил молодой сектант. – Одно дело рассеянный фон, другое скрученный поток…

– …но у меня есть встречное предложение. Я помогаю наладить вам аппаратуру, вы первым же рейсом отправляете меня через портал.

– У тебя есть идеи? – заинтересовался помощник Доминика.

– Полно, – усмехнулся я. – Ну так что?

– Мы… – Мстислав посмотрел на Генералова и тот едва заметно кивнул, – мы не против. Нашего слова тебе достаточно или отца Доминика побеспокоим?

– Достаточно. Вполне. А теперь скажите мне – где у вас гостевая?

Гостевая оказалась на первом этаже. В небольшой комнатке с единственным окном, дверь которой выходила в холл, стоял длинный – во всю стену – кожаный диван, журнальный столик и пара кресел. Под потолком лампочка в синем абажуре, на окне решетка. И с этой стороны двери – никаких ручек. Во избежание так сказать…

– Чего так долго? – Развалившийся на диване Напалм без интереса рассматривал висевшую на противоположной стене картину: на редкость раздражающий набор фиолетовых треугольников и розовых квадратов. Хромой – все так же с опущенной на лицо шапочкой и связанными за спиной руками стоял в углу.

– Напалм, подожди нас в холле. – Я придержал открытой дверь и обернулся к дежурившим в коридоре сектантам. – Вы же не против?

– Нет, – не стал артачиться стоявший у лестницы парень. – Но у нас не курят.

Напалм демонстративно кинул непотушенный окурок в пепельницу и вышел из комнаты.

Я дождался, пока за ним закроется дверь, подошел к Боре и сорвал закрывавшую лицо шапочку.

– Лед? – округлил глаза Хромой. – Ты чего…

Удар в солнечное сплетение выбил из него дух, и захрипевший парень упал на колени. Пихнув ботинком, я повалил Борю на ковер и достал финку. Перерезать остро заточенным ножом провода труда не составило, а появившиеся на запястьях парня порезы меня волновали мало – пусть спасибо скажет, что вообще рук не лишился. Вон, кисти посинели уже.

– Лед, ты чего? – отполз к стене Хромой. – Ты чего?…

– А скажи-ка мне, Боря, – ухватив за воротник зимней куртки, я поставил парня на ноги, – зачем вы детей похищали и провода им в башки вставляли?

– Какие дети? – попытался освободиться от удушающей хватки Боря. – Что за бред?

– Помнишь, как мы в засаду попали? – Я легонько пробил ему в грудь чуть ниже намалеванного на куртке символа анархии. – Бандита одного в плен еще взяли. Помнишь?

– Ну…

– Он тоже не хотел рассказывать, какую дорогу его дружки не перекрыли. Но рассказал, а времени у нас тогда в обрез было…

– Лед… – в момент побледнел не от самого приятного воспоминания коммунар.

– Зачем вам дети нужны были? – Ухватив за грудки, я встряхнул парня и начал медленно скручивать ворот куртки.

– Это не я, это экспериментальный… – засипел полузадушенный Боря.

– Что – экспериментальный? – Я отпустил Хромого и толчком отправил на диван.

– Отдел экспериментальный, – всхлипнул коммунар. – Они эксперименты ставили и других в свою кухню не пускали.

– Какие эксперименты?

– Откачка магической энергии из живых организмов.

– Почему именно из детей?

– У них энергетика только формируется, можно потоки без труда перенаправить.

– Так это все из-за халявной энергии? – скривился я. – Ну и суки вы…

Боря благоразумно промолчал.

– Насколько вы… продвинулись? – продолжил я допрос.

– Не знаю, – уселся на диване Хромой. – Я уже переработкой энергии занимался…

– Не надо мне зубы заговаривать! – рявкнул я. – На вопрос отвечай!

– А то что? – расхрабрился вдруг коммунар. – Лед, ты же не просто так меня сюда притащил. Зачем-то я тебе нужен! Так что давай общаться как цивилизованные люди.

– Ты мне – нужен, – не стал спорить я. – Только ты учти, что мы тебя не к кровати пристегнем, а для начала ноги ампутируем. На умственных способностях потеря нижних конечностей никак не скажется, не так ли?

– Ты…

– Либо начнешь отвечать на вопросы, либо прямо сейчас тебе экстренное хирургическое вмешательство организую, – пригрозил я. – Повторяю: насколько продвинулись ваши исследования?

– Да почти не продвинулись, – сразу поверил в мою угрозу съежившийся парень.

– Откуда знаешь? Не имел же отношения?

– Я переработку и распределение контролировал. – Хромой потер рассаженный лоб. – Поступления из детского блока изменялись, только когда кого-нибудь нового завозили. Или вывозили…

– Блин, самому-то не противно было? Это же дети! – Меня даже перекорежило.

– Я пытался уйти. Чем эта попытка закончилась, ты знаешь.

– Получил щелчок по носу и обратно в конуру, – понимая, что порю чушь, не смог сдержаться я. На самом деле – не мне его судить. Как там в писании сказано? Не судите и далее по тексту…