Чёрные стрелы
Шрифт:
Она отступила, пораженная едва сдерживаемой яростью в его голосе.
– Он помог мне, когда напали в лесу. Он уйдёт… Пусть унесёт в себе то, что укрепит его сердце и дух. Это мой дар. Это нельзя заслужить! – закончила она, вскидывая голову и встречаясь взглядом с его чёрными, кипящими гневом и ревностью глазами. Уязвлённая с детства гордость бастарда кричала в нём и сейчас.
– Дар! Всего лишь снисхождение. Я не люблю подарки.
– Я
Жгучий огонь в его глазах поутих, усмешка тронула губы:
– Жажда. Вам ещё не знакомо это чувство, леди Ровена. Доброй ночи.
***
Ровена проснулась, когда рассветные лучи только-только коснулись земли. Она выглянула из окна – прямо под ним начиналась терраса, спускающаяся к морю. Там внизу был укромный уголок, с золотым песком, где они играли и купались в детстве. Она прикрыла глаза, слушая звон голосов из прошлого, смех и плеск воды. Сейчас же её встречала необычная тишина. Ни голосов, ни привычного рокота волн – вода каменела и темнела, быстро наполняясь чернотой туч с севера. Леди Ровена отпрянула от окна и, как была в одной сорочке, бросилась в соседнюю комнату, откуда был выход на террасу.
Босые ноги легко касались чуть шершавых ступеней из песчаника. Она бежала, холодея от предчувствия, что беда пришла, откуда не ждали. Да, так и есть… Кромка воды едва движется, вода тиха, будто скована сном, чужой волей. У берега она ещё светла и радостно играет с поднимающимся солнцем. Но там, в глубине… Как потемнели волны! Как налились они бурей и гневом! Что там? Грозовые облака? Пять чёрных вихревых столбов отделились от набрякшего злого неба и опустились в воду, черня её и отравляя. Ах!.. Леди Ровена пошатнулась и ступила за кромку воды. Утреннее море было холодным, но она не чувствовала холода, она шла вперёд, волны цепляли подол сорочки, мешали, остановилась лишь на миг, чтобы сбросить её и самой броситься в тихо зовущие её воды…
Краем уха она услышала звонкие мальчишеские голоса, как в детстве, сначала весёлые, а потом испуганные, зовущие на помощь. Но она плыла вперёд сильными рывками, вода сама несла её – прямо на север, к чёрным столбам, застывшим на горизонте, набирающим силу.
Очнулась она, хлебнув солёной вода, обернулась и поняла, как далеко она от берега – не выплыть, тяжело, вода толкала в грудь, заставляя развернуться и плыть дальше. Но она заметила мелькнувшую в тёмных волнах голову пловца, кто-то спешит ей на помощь! Вдвоём им хватит сил,
Но её сил едва хватило, чтобы остаться на плаву, не дать мягким волнам нести себя вперёд. Вода пеленой застилала глаза, хотелось спать, расслабить плечи и скользнуть вниз, в далёкую гулкую колыбель… Чья-та рука рванула её за волосы и потащила за собой к берегу. Мир пробивался в сознание голосами: сюда, быстрее! вот так! давай! Пловец коснулся ногами дна и взял её на руки. Она с трудом разлепила веки, глаза щипало от морской соли. Вода сделала его волосы медными, они облепили лоб и щёки и ярко выделялись на бледной, словно обескровленной коже…
Гневный голос Орела, рык, перешедший в шипение: «Как ты посмел!..» и его руки, набросившие мокрую сорочку, выловленную у берега, на её обнажённую грудь.
Орел забрал её, почти вырвал, из усталых, дрожащих от напряжения рук оруженосца. Отнёс на ступени, накрыл своим плащом. Она смутно видела, как солнечные блики танцуют на его кольчуге. Глаза заболели от блеска, облегчённо прикрыла их… сон был так сладок, в нем не было тревожащих душу голосов.
***
Весь день она провела, прячась в этой тонкой пелене сна, тело то сжималось от озноба, то горело, сбрасывая душные покрывала. Она помнила добрые руки няньки, тянулась к ним, а вот от голоса отца и брата хотелось провалиться ещё глубже в сон. Её снова начинал сотрясать озноб, и верная Марта гнала всех прочь, не считаясь с титулами.
К ночи няня устало задремала подле, а ей полегчало настолько, что смогла встать и переодеться из влажной от пота сорочки в лёгкое платье, стянутое на запястьях и у пояса шнуровкой. Голова ещё кружилась от слабости, но зыбкой пелены перед глазами больше не было.
Ровена замерла перед дверью. Что если отец поставил стражу? Чтобы она никуда не вышла одна и не навлекла на себя новый позор. Если узнают, что она хотела выйти, то точно никуда не выпустят, будут следить. Попробовать через террасу? Выход на неё был из комнатушки Марты. Но с террасы не попасть в замок, только к морю… А с берега лишь в оружейные и кладовые был путь.
– Нету там никого, – раздался за спиной тихий голос няньки. – Иди, не бойся. Стражник был, но ушёл. Я обещала присмотреть за тобой.
– Спасибо, матушка! – Ровена кинулась к старушке, крепко целуя ей руки. – Спасибо!
– Тшшш… Ты только быстренько и тихонько. Иди, куда сердечко рвётся.
Конец ознакомительного фрагмента.