Черные ястребы
Шрифт:
Солнце неумолимо лезло вверх. Салон машины раскалился – кондиционер не спасал. В духоте салона запах кожаной обивки дурманил. Водитель то и дело промокал лицо бумажной салфеткой. Белоснежная сорочка темнела под мышками и на груди. Плантации заканчивались, дорога уходила в предгорья.
Колодезный журавль на краю субтильного леска выплывал из знойного марева, словно мираж. Остановившись неподалеку, водитель вышел из машины, вскочил на сруб и пристально посмотрел в сторону Чегема. На берегу, неподалеку от моста, на той самой точке, куда собирался к друзьям столичный турист, не было никого и ничего – ни людей, ни палатки.
Молодой человек спрыгнул
– Ну что, вкусная вода? – донеслось из-за спины. – Припал к источнику? А теперь поставь ведро на край… И без лишних движений.
Донце ведра гулко стукнулось о бревенчатый сруб. Молодой человек хотел было обернуться, но тот же голос предупредил с угрозой:
– Не оборачиваться и вообще не дергаться! Давай сюда мобильник… Вот так. А теперь медленно идешь во-он под то дерево, в тенек. Задам тебе пару вопросов.
Молодой человек безропотно подчинился.
– Я задаю тебе вопросы, ты отвечаешь. Один неверный ответ – и ты случайно падаешь в колодец, где наверняка захлебнешься. Договорились? Итак. Ты – Тимур Алхазов, музыкант в «Кебаб-хаусе». А заодно – и информатор террористической организации «Черные ястребы».
– Я не знаю никаких «Черных ястребов»! – с неожиданно истерическими интонациями воскликнул музыкант придорожного кафе и тут же получил рукоятью пистолета болезненный удар по голове, чуть левей темечка.
– Ответ не принят, – констатировал неизвестный. – Для чего ты приехал сюда? Правильно: чтобы проверить, в каком именно месте отдыхают рыбаки из Нальчика, к которым приехал гость из Москвы. А потом сообщить своим хозяевам. Правильно?
Тимур молчал.
– От-твета не слышу! – Пистолетный ствол уперся в затылок допрашиваемого.
– Угу… – наконец признался тот.
– Вот и хорошо. А теперь ты очень обстоятельно и желательно без вранья расскажешь мне все, что тебе об этих «Черных ястребах» известно. А главное – о канале связи. Один неправильный ответ… Ну, короче, ты понял.
Рассказ музыканта «Кебаб-хауса» прозвучал путано. Мол, несколько месяцев назад на него вышли какие-то очень серьезные люди, явно неместные, с предложением информировать о всех более или менее приметных приезжих, заглядывающих в придорожное кафе. За каждую ценную информацию Тимуру обещали сказочные комиссионные – тридцать тысяч рублей. Ни лиц этих людей, ни имен он не знал: беседовал с ними поздно вечером неподалеку от кафе. Естественно, музыкант с радостью согласился. В качестве канала связи ему дали номер мобильного телефона, на который он должен был отправлять эсэмэски. Удивительно, но его не обманули: деньги он получал исправно, они приходили почтовым переводом. Тимур не видел в этом занятии ничего противозаконного, пока не узнал о пропаже двух фотохудожников из Новосибирска, о появлении которых в «Кебаб-хаусе» честно проинформировал. Но теперь пути для отступления у него не было – ведь по всем прикидкам теперь он явно становился «пособником террористической организации».
– Что это за человек, которому ты отсылаешь эсэмэски? – послышалось из-за спины.
– Не знаю.
– Не знаешь, а стучать продолжаешь… Час назад ты видел меня в своей забегаловке и тут же понесся проверять, где именно остановились рыбаки… Вот что, Тимур. Ты решил сдать меня бандитам, которые вполне могут отрезать мне уши или нос или зарядить за меня неподъемный для моих родственников выкуп. А потому у меня возникло огромное желание тебя убить. Или как минимум покалечить. Тем более что твои хозяева, эти самые «Черные ястребы», теперь вряд ли тебе помогут. Но я хочу не только сохранить тебе жизнь, но и помочь заработать… Ты согласен? Минуту на размышление не даю: да или нет?
Спокойные интонации говорившего, помноженные на посулы, несколько успокоили музыканта.
– Согласен.
– Вот и прекрасно. Сейчас ты как ни в чем не бывало отправляешь эсэмэску по тому самому номеру, что и обычно. После чего садишься в свою машину… Ты уж извини, но ключи я буду вынужден забрать, а тебя на всякий случай приковать к рулю наручниками. Если все пойдет по моему плану – не только освобожу, но и заплачу. Если нет… Короче, пеняй на себя. А коли согласен – на тебе твой мобильник, набирай…
Приняв из-за спины мобильный телефон, Тимур дрожащими руками набрал эсэмэску следующего содержания: «Богатый лох из Москвы с друзьями, река Чегем, второй съезд после моста, красная палатка».
– Вы же раньше говорили, что «первый съезд до моста», – удивился Тимур.
– Отправляй, как есть.
Эсэмэска ушла к таинственному абоненту.
– Премного благодарен, – послышалось из-за спины любезное. – Мобильник, пожалуйста, отдай мне… А теперь прошу в машину.
Через несколько минут Тимур сидел в раскаленном салоне, и его правая рука была жестко прикована наручниками к рулю. При этом «лох из Москвы» оказался не таким уж и лохом: он сумел приковать владельца «Форда» к баранке так быстро, что тот даже не смог рассмотреть его лица.
Утерев мокрый лоб свободной рукой, Тимур осторожно осмотрелся по сторонам. Пейзаж у колодца оставался неизменным: опрокинутый купол голубого неба, вдали – табачные плантации, пыль проселка, скалы, отроги предгорий да перспектива пустынного берега реки. Странного человека, который только что с ним беседовал, не наблюдалось нигде. Можно было лишь догадываться, как можно незаметно исчезнуть в этом довольно неплохо просматриваемом ландшафте.
Тимур с надеждой всматривался в пейзаж, но нигде и никого не было видно. Никто не мог прийти к нему на помощь. Понемногу паника уходила, и молодой человек стал прикидывать свои шансы на освобождение. С одной стороны, можно было тупо сидеть и ждать, когда появится какая-нибудь живая душа. Все-таки колодец рядом, рано или поздно кому-нибудь да и захочется водички напиться, радиатор долить. Но с другой стороны – тот, кто приковал его наручниками к рулю и забрал ключи, в любой момент может вернуться сюда и сменить милость на гнев. Поэтому лучшим выходом для Тимура виделось поскорее исчезнуть с этого гиблого места.
Никогда он не казался себе таким одиноким, всеми покинутым и несчастным. Мобильника нет, машину не заведешь, даже по нужде из-за руля не выберешься. Тимуру тут же припомнились виденные в американских боевиках сценки, когда герой какой-нибудь гребаной канцелярской скрепкой или стержнем от шариковой ручки ловко избавляется от наручников.
Парень вывернул запястье и уставился в черное отверстие миниатюрной замочной скважины на стальном браслете. Как устроен замок, он понятия не имел, но подозревал, что несложно – стоит зацепить спрятанный внутри рычажок, и браслет распадется на две половинки.