Черный беркут
Шрифт:
Эта мысль показалась судье неестественной. Получалось, что не солнце плывет по небу, а небо вращается вокруг светила, с податливостью жертвы отдавая себя пожирать вечному огню.
Слегка запутавшись в собственных умозаключениях, судья отвел заслезившиеся глаза и стал поджидать охранника.
Ибрахим торопливо подошел к суфе и почтительно склонился перед Кори-Исматом:
– К вам Безари Расмон.
Судья поморщился: вот кого он не хотел бы видеть в первую очередь. Когда люди Черного Назира уничтожили банду Расмона, тот набрал себе в отряд берберийцев или, как их еще называли в этих краях, бербер-хезаре – монголов, живущих в Афганистане, но говорящих на таджикском языке. Людей, которые умели воевать, и в жестокости им не было равных. У Расмона были деньги, он сумел завербовать в свой отряд берберийцев и до сих пор содержал их.
Отложив книгу, он сделал знак, чтобы Безари впустили.
Глава нижнепянджского братства приблизился и принял приглашение присесть на суфу. Ему подали зеленый чай с бараньим жиром, Безари сделал несколько мелких глотков.
– Я бы хотел поговорить с тобой с глазу на глаз, – гость недвусмысленно покосился на айван, за которым скрывался вход во внутреннее помещение главного дома.
Судья тоже посмотрел на террасу с высокой аркой, однако остался на месте.
– Поговорим здесь, Безари. Так что ты хотел мне сообщить? Надеюсь, новость окажется для меня хорошей.
– О да, конечно! – воскликнул полевой командир. – Только благодаря тебе Черный Назир сейчас в моих руках. Я посадил его в старый абхан [3] , пусть привыкает.
– Видит Аллах, это хорошая новость для всех нас.
К суфе подбежал племянник судьи, мальчик лет восьми, и попросил разрешения взять лепешку.
– Возьми и не мешай нам, Рузи, – велел судья.
– Спасибо, Кори-амак.
В это время во двор быстрой походкой вошел человек в запыленном халате и прошептал несколько слов на ухо Кори-Исмату. Судья несколько раз кивнул, лицо его выразило удовлетворение. Он отпустил посыльного и снова обратился к гостю.
3
Абхан (таджик.) – нужник, отхожее место.
– Один из моих людей, Безари, случайно стал свидетелем обмена. Он проводил семью и людей Орешина до самой Шаргуни. С ними все в порядке.
Безари приподнял брови.
– А вы сомневались, уважаемый?
– Видит Аллах, нет, – ответил судья, не замечая, что гость обращается к нему на «вы».
– А другой ваш человек не проследил случайно за моими людьми, которые отвезли Орешина в мой дом?
– Я его еще не видел. Жду с минуты на минуту. – Кори неожиданно улыбнулся гостю. – Хочешь, Безари, я прочту тебе удивительный стих?
И, не дожидаясь согласия гостя, судья по памяти прочел несколько строк:
Ее шаловливый взгляд – сама прелесть!Ее мускусная бровь – несказанная прелесть!Что за беда, создатель:Прелесть, умноженная на прелесть!Кори-Исмат, смеясь, несколько раз хлопнул в ладоши, выражая восторг по поводу стихов. Ему пришла в голову мысль сыграть с Безари в бейтбарак [4] .
4
Бейтбарак – игра, схожая с игрой в города. Один из участников называет бейт – двустишие, второй должен начать свой бейт с буквы, на которую закончился предыдущий бейт, и так далее.
Гость оставался совершенно непроницаем. Его глаза строго и холодно смотрели прямо на хозяина богатого дома.
Узбекистан, Сурхандарьинский район
Кавлис отмечал каждого, кто садился в автобус и кто покидал его; если раньше он делал это машинально, то сейчас следил за всеми пассажирами с удвоенным вниманием. Они были одни в этой необъятной пустынной местности, нельзя было даже довериться местной милиции и пограничникам. А 201-я дивизия Минобороны, дислоцированная в Душанбе, – считай, ее тоже нет.
Парень, который готовился сейчас выйти из автобуса, держал в руках сумку: черная, хозяйственная, из дерматина, несомненно, та же сумка, с которой он садился.
Кавлис глядел на друга. Фиш смотрел в ту же сторону. Николай чуть успокоился и расслабился. Но тут же взял себя в руки.
Зашипел воздух в пневматических дверях, и парень, легко спрыгнув с подножки, проворно пошел в противоположную по ходу движения автобуса сторону. Похоже, он что-то насвистывал. Кавлис чуть наклонился и повернул голову, провожая его глазами. В последний момент он увидел, что тот закинул сумку за плечо. Сумка казалась почти или совершенно пустой. А когда он садился?.. Николай напряженно вспоминал тот момент.
Да, точно, болтливый водитель, увидев впереди голосующего парня, притормозил. В своем нескончаемом рассказе он как раз дошел до разбойника по имени Файзи-Авлие, который некогда орудовал в этих местах, и нескромно приравнял свою храбрость с именитым разбойником.
– Что там бандиты! Я знаю, как давать отпор самым заклятым негодяям, пусть даже они вооружены. Я бы не растерялся, если бы воскрес сам Файзи-Авлие и встал на моем пути...
Он открыл дверь, приглашая войти нового пассажира и, как у него всегда было заведено, сразу взял с него плату. Пассажир, ни на кого не глядя, прошел в конец салона.
Может быть, Николаю показалось, что парень бросил взгляд на мальчика, идя по проходу? Нет, этого Кавлис вспомнить не мог. Володька во сне совсем взмок, лоб его покрылся испариной, и Николай снова стал обмахивать его газетой.
Парень прошел рядом, проход был узкий, и он, чтобы не задеть сумкой сиденья, нес ее впереди себя. Нес неудобно. В сумке было что-то тяжелое. Если бы она была пустая, он просто закинул бы ее за плечо, как сделал это сейчас.
Водитель включил первую передачу, что с хрустом отозвалось в коробке передач, и автобус медленно съехал с обочины.
Кавлис слегка приподнялся, пытаясь повнимательнее разглядеть парня через заднее стекло и заодно приподнимая голову мальчика со своего колена. Он уже не сомневался, что пассажир что-то оставил в салоне автобуса, что-то несомненно тяжелое. Сидел он особняком от всех, значит, передать содержимое сумки никому не мог.
Николай уже направлялся к тому месту, где сидел парень, и увидел его в заднее окно: тот, оглядываясь, уже не просто шел быстрым шагом, а бежал в противоположную сторону. Нервы у него не выдержали.