Черный Дождь
Шрифт:
Я отодвинула Пи немного дальше от огня и подбросила в костер два последних полена. Этого должно хватить на ночь. Ложась рядом с Пи, я притянула ее поближе к себе. Почему он должен быть, так или иначе, вовлечен во все это безобразие? У меня все еще не было ответа, и я не знала, что делать. Впервые с момента побега, я почувствовала, что это неправильно. Это было несправедливо по отношению к Пи. Что если нас никогда не поймают? Что тогда? Я боялась пользоваться кредиткой; в связи с этим наши засекреченные личности были дерьмом. Я не могла просто оставаться с ней в бегах.
Наличка, которая
***
Той ночью я делала то же самое, что и сейчас у костра. Я наверно смогла бы нарисовать это перо с закрытыми глазами. Я заштриховала не так уж много, когда меня осенило. Мой день рождения. Четвёртое сентября. Это был первый день рождения без моей мамы, у меня только что был первый в моей жизни секс, там внизу все немного жгло, и чувство никчемности нахлынуло на меня. Я нарисовала пистолет, очень детально, но вместо настоящих патронов, пистолет имел пулю Нерф с резиновым наконечником. Я улыбнулась и посмотрела на слезу, катившуюся вниз по моей руке и по перу. Черный дождь.
Подпрыгнув, я вытерла слезы изнаночной стороной своей футболки.
— Что? — рявкнула я, открыв дверь. Я знала, что это был он.
— Я, хм. Я просто хотел поблагодарить тебя, — заикаясь, ответил Блейк.
— Тебе не нужно меня благодарить. Просто придерживайся своей части сделки, — бойко ответила я, придерживая дверь рукой с забытым на ней художеством. Я спрятала руку за спину, когда увидела, что его глаза внимательно рассматривали ее.
— Я благодарил тебя не за секс.
Нахмурившись, я спросила.
— И за что же ты благодарил меня?
— За это, — сказал он, взяв мою руку и указав на мое детальное произведение, — Спасибо за то, что купила моей дочери эти глупые игрушечные пистолеты и сказала ей, что это сделал я. У меня ведь даже ничего для нее не было, — признался он с виноватым видом.
— Не за что, — сказала я, потянув свою руку из его руки, его пальцы следовали по контурам пистолета.
— Есть за что. Никто так не старался для меня.
— Это ложь. Я знаю твою маму всего лишь один день, и я знаю, что это ложь.
— Да, ну может быть раньше. Вообще-то мы не часто общаемся.
— Почему? Не могу представить себе, что моя мама находится здесь, и мы с ней не разговариваем. Я бы отдала свою правую руку, за возможность поговорить с ней.
—
Черт. Фигню сморозила – ОПЯТЬ!
— Она в Чикаго. Тебе еще что-нибудь нужно?
— Что с тобой не так?
— Спокойной ночи, Блейк.
Я закрыла дверь, не дав ему возможности влезть в мои дела. Что со мной не так? Серьезно? Что не так? Давайте просто проясним. Мы начали с моего дня рождения и закончили потерей моей девственности. Ну и что же тут не так?
Глава восемнадцатая
— Пи, проснись. Тсс. Тихо, — прошептала я, увидев группу туристов, направлявшуюся в нашу сторону. Пи посмотрела на туристов, когда я убрала палец от своих губ и показала на шумных болтунов, двигавшихся в нашем направлении. Я запихнула наши вещи в рюкзаки и кивнула в сторону небольшого леска из сосен.
— Я хочу писать, — прошептала она.
— Шшш, потерпи.
— Куда они идут?
— Тсс.
Мы сидели на слое опавших иголок и ждали, пока эта группа из семи человек пройдет мимо нас. Глава группы остановился и, нахмурившись, огляделся вокруг. Он пнул ногой золу, которая осталась от нашего тлеющего костра, и его взгляд опустился прямо на нас с Пи. Черт!
— Давай, Пи. Пойдем, — уговаривала я, потянув ее, чтобы она поднималась. Мы поспешили через густой сосновый бор, не сбавляя темпа, Пи всего в нескольких шагах передо мной. Как только я поняла, что за нами не гонятся, я остановилась, чтобы Пи сходила в туалет.
— Я больше не хочу здесь жить, — пожаловалась она, присев, чтобы пописать.
— Я тоже. Что скажешь, если мы поселимся в отеле и съедим по стейку в каком-нибудь крутом ресторане?
— Ненавижу стейки.
— Я тоже. Пицца?
— Да! Я написала на ботинок.
— Здорово. Давай выбираться отсюда. Мне нужен горячий душ и настоящий шампунь.
Пи подобрала палку и использовала ее, как трость, притворяясь слепой. Она шла прямо передо мной, выводя нас из леса обратно в цивилизацию. Если все будет хорошо, я дала слово, что мы снова отправимся в поход. Я заметила царапину внизу на ноге Пи. Каким славным бы ни было наше приключение в лесу, я понимала, что не так надо о ней заботиться. И по правде говоря, я тоже была сыта по горло этим приключением.
— Хочешь, я расскажу тебе сказку? — спросила Пи.
Не заметив, как Пи сменила направление, я рассеянно забрела в ужасно колючий кустарник.
— Ай. Конечно, — согласилась я, вытаскивая колючки из руки.
— Хорошо, итак, давным-давно жила-была фея. Спроси меня, как ее звали?
— И как ее звали?
— Ее звали Полночь, потому что это было единственное время, когда она появлялась.
Я слушала вполуха глупую историю, пока Пи все больше вдавалась в мельчайшие подробности. Я подробно узнала об обстановке комнаты, в которой жила фея, что она ела на завтрак, а также имена всех, с кем была знакома фея. Поверьте, эта фея знала много людей. То есть, реально много.