Черный колдун
Шрифт:
Сигрид покосилась в сторону Улы, которая ехала позади Беса, не выпуская из рук арбалета. В отличие от своих черноволосых спутников, девушка была блондинкой, а правильные черты ее красивого лица напомнили Сигрид лицо другого человека, но это, конечно, могло быть только случайное сходство. Девушка и сама не заметила, как задремала под мерный укачивающий ход вороного. Она уронила голову на грудь Беса и спокойно посапывала. Меченому было не совсем удобно управлять конем, но он старался не шевелиться, дабы не потревожить угомонившуюся пленницу.
Глава 2
КРЕПОСТЬ В ЛЕСУ
Бес тронул
— Теперь уже скоро, — бодро пообещал Бес.
Они петляли по лесу, объезжая невидимые глазу препятствия. Поначалу такая манера передвижения удивляла Сигрид, но потом она сообразила, что это делается неслучайно. Наверняка убежище лесных разбойников окружено системой ловушек, а значит, не только попасть туда, но и добраться оттуда будет непросто. Сигрид попыталась запомнить многочисленные повороты и объезды, но вскоре оставила это явно безнадежное занятие.
Лес неожиданно расступился, и взору девушки открылась большая поляна, в центре которой возвышалась деревянная крепость, окруженная рвом. Почерневшие от времени, обросшие мхом бревна навели ее на мысль, что это сооружение было построено не вчера и даже не десять лет назад, и уж конечно не Бес и Ара были строителями этой крепости. Крепость была невелика, да и население ее, судя по первому впечатлению, было немногочисленным. Два десятка молодых людей высыпали им навстречу, криками приветствуя прибывших. Сигрид с удивлением рассматривала юные лица и не находила в них ничего устрашающего.
— А где меченые? — спросила она у Беса почти разочарованно.
— Я меченый, — удивился Бес.
— А где твой отец?
— Мой отец Тор Нидрасский погиб в Суране. Это было давно, более десяти лет тому назад.
О Торе Нидрасском Сигрид приходилось слышать. В Бурге поговаривали, что именно этот загадочный человек был отцом Гарольда. Конечно, это были только сплетни, и относиться к ним следовало с осторожностью. И уж тем более не рекомендовалось говорить об этом вслух при молодом короле, который, унаследовав внешность красавца Нидрасского, приобрел неведомо какими путями и некоторые весьма неприятные черты короля Рагнвальда. Вероятно, через свою матушку, которая нахваталась их у законного мужа, добавляли злые языки. Королева Ингрид и в молодости не отличалась ангельским нравом, а уж войдя в возраст, и вовсе пустилась во все тяжкие. Сигрид, совершенно неожиданно для себя, нашла в Ожском бору подтверждение этим буржским слухам. Замеченное ею ранее сходство Гарольда с Бесом и особенно с Улой скорее всего не было случайным. Однако она тут же решила, что не следует делиться своими открытиями с Гарольдом. Молодой король болезненно реагировал на подобные намеки, бросающие тень на его происхождение.
Бес был недоволен тем повышенным вниманием, которым его товарищи встретили появление Сигрид в крепости. Ему казалось, что в душе они посмеиваются над ним, впрочем, кажется, не только в душе. У Воробья, на пример, рот растянулся буквально до ушей, словно Бес привез в крепость болотную кикимору, вызывающую у окружающих приступы неудержимого смеха. Рыжая Агнесс, бесцеремонно разглядывавшая Сигрид на протяжении долгого времени, вынесла наконец свой приговор:
— Посмотрите на ее руки, разве такими руками можно натянуть тетиву арбалета. Да и плечи слабые. Бес, разве ж это мышцы. А на ногах — она же в седле не усидит.
От столь бесцеремонного обращения Сигрид поначалу растерялась, а потом вспыхнула от гнева. Ни слова не говоря, она отвесила оплеуху нахальной рыжей девке.
— Не такая уж она беззащитная, — рассмеялся рослый белобрысый парень, помогая Агнесс удержать равновесие.
Агнесс немедленно бросилась на свою обидчицу. Стараниями Беса и Волка девчонок удалось растащить, хотя они изрядно потрепали друг друга за волосы.
— Царапается как кошка. — Рыжая Агнесс на удивление быстро успокоилась и смотрела на Сигрид без всякой вражды. — Кто знает, может, из нее со временем выйдет толк.
— Долго учить придется, — заметил Воробей. Сигрид зло поглядывала на бесцеремонных молодцов.
Хорошим манерам их учить было некому. А эти девицы, грубые и неотесанные, отпускающие такие словечки, от которых Сигрид бросало в краску, — нет, это уж слишком. Почему она должна терпеть присутствие этого сброда и сносить оскорбления, которыми ее осыпают?
— Скажи своим людям — пусть убираются, — топнула она ногой и схватила Беса за руку.
— Ого, — засмеялся Волк, — кобылка-то, оказывается, с норовом.
— На то у нас Бес и первый наездник в крепости, — съехидничал Чуб.
— Ну хватит, — оборвал их взъерошенный Бес, — распустили языки.
Он подхватил Сигрид под руку и потащил сквозь ухмылявшуюся толпу товарищей к своему дому, приземистому срубу на дальнем конце поселка. Возмущенная девушка неохотно последовала за ним. Ей казалось, что Бес недостаточно энергично защищал ее перед своими людьми.
— Какой ты владетель?! — зашипела она. — Мальчишка, который не может справиться с лесным сбродом.
Бес сначала возмутился, а потом удивился — у этой девчонки были странные взгляды на жизнь и на людей. В конце концов, каждый волен выражать собственное мнение, и почему это Бес должен затыкать друзьям рты? Подумаешь, цаца! Ничего обидного про нее никто не сказал. А то, что она изнеженная и капризная, это он и сам видит.
— Они вовсе не мои люди, — пояснил он расстроенной пленнице, — они такие же меченые, как и я. Разве ты ничего не слышала о Башне?
— Не очень-то ты похож на меченого, — пренебрежительно махнула рукой Сигрид.
Бес побледнел от гнева и сверкнул на девушку темными выразительными глазами из-под пушистых ресниц:
— Я меченый!
Сигрид немного струхнула: мальчишка, оказывается, умел сердиться, пожалуй, ей не следует так откровенно нарываться на ссору.
— Тебе виднее, — сказала она примирительно.
Не задавая больше вопросов, Сигрид последовала за рассерженным Бесом в дом. В просторной горнице за широким столом уже сидели Ара с Улой и две женщины. Обе почти одновременно подняли головы и внимательно посмотрели на смущенную Сигрид. Бес стушевался и отступил назад.