Черный Кровавый Триллиум
Шрифт:
— Как ты считаешь, мои сестры уже отыскали свои талисманы?
— Кто может знать...
— Все-таки Белая Дама — странная женщина. Зачем надо было разлучать нас? Мы всю жизнь были рядом. Нам было бы куда легче, если бы мы втроем отправились на поиски этих таинственных предметов. Трехглавое Чудовище! Что бы это такое могло быть?
— Зачем тебе кто-то еще, когда у тебя есть верные слуги? — Имму положила голову на банку, ее острые ушки повисли, в голосе послышалась усталость.
Верные слуги, усмехнулась девушка. Конечно, местные жители здорово помогли ей, но что бы она делала без Имму? Шагу бы не смогла ступить... А ведь Анигель ни разу не подумала о том, как трудно приходится Имму, ведь та далеко не молода. Вон задремала, ушки болтаются, как лопухи... Все заботы, всю черновую работу
Ну-ка, подыщите место, где можно отдохнуть в безопасности.
Риморики ответили в один голос:
Хорошо, друг.
Лодка замедлила ход, пошла зигзагом ближе к берегу. Они пристали в маленькой бухточке. Анигель развернула спальные мешки, взяла Имму на руки и перенесла на берег. Уложила спать. Та что-то недовольно забормотала во сне.
— Спи,— приказала ей принцесса.— Сейчас самое время вздремнуть.
Глава 19
Их принимали как почетных гостей, но это было все, и Кадия с горечью сознавала: это все, чего она могла добиться. На второй день после их появления в деревне ниссомов принцесса сделала еще одну попытку — последнюю! — договориться с оддлингами о помощи в борьбе с захватчиками. Прежде всего подобный союз нужен им самим, уверяла она, того и гляди лаборнокцы войдут в глубь Гиблых Топей.
Они беседовали в парадном зале, там, где был совершен обряд омовения. Сначала речь шла о всяких пустяках — о видах на сезон дождей, о количестве дичи и рыбы, удачливости охотников, о способах хранения пищевых продуктов. Потом Кадия решила, что наступил подходящий момент, и, сдерживая нетерпение, обратилась к Первой в Доме. .
— Госпожа,— она старалась говорить спокойно, неторопливо,— позвольте обратить ваше внимание, что все эти хозяйственные заботы, как бы важны они ни были, могут оказаться бесполезными, если враги организуют военные экспедиции по Верхнему и Нижнему Мутару, а также проникнут другими речными путями в самое сердце нашей страны. У них нет ничего общего с рувендианами. Я бы хотела поведать, как они поступили с пленными.
Принцесса, не в силах справиться с нахлынувшей яростью, сцепила руки и обстоятельно поведала старейшинам, как поступили лаборнокцы с ее родителями и цветом рувендийского рыцарства.
— Они никого не пощадили,— глухо сказала она,— а ведь мы одной крови, одного племени. Мы честно сражались... На что может рассчитывать Народ, если они вас за людей не считают? Не надо тешить себя понапрасну — если враги доберутся до вашей деревни, они здесь камня на камне не оставят. Пока болота надежно прикрывают все подходы к селениям ниссомов в Золотых Топях, но ведь это только вопрос времени. Всякие природные трудности, в конце концов, преодолимы, тем более что у захватчиков имеются такие средства разрушения, придуманные их колдуном, против которых не сможет устоять и сама Белая Дама. Марш лаборнокцев по Рувенде вполне подтверждает мою мысль. Так что нам нет смысла возлагать какие-то особые надежды на магию и сверхъестественные силы. Только меч против меча, копье против копья — вот единственный способ сохранить вашу независимость и жизни. Но об этом следует позаботиться задолго до того, как прозвучит рог, возвещающий о начале сражения. На нашей стороне прекрасное знание местности. Это — наша земля, и в этом наше преимущество! Но оно может растаять, как дым, если мы проявим нерешительность, потеряем время. Враги вошли в союз со скритеками — по-видимому, они одного поля ягоды. Этот союз — смертельная угроза для всего Народа. Я бы не хотела сейчас развивать эту тему, но, надеюсь, всем ясно, к чему может привести такой союз... Вот что я хочу сказать напоследок: если ваши обычаи запрещают вам вмешиваться в чужие дела, то подумайте хотя бы о собственном выживании. Закрывать глаза на существующую опасность — плохая политика.
Первая в Доме долго хранила молчание, и в эти минуты в сердце Кадии вспыхнула надежда. Возможно, ей удалось в чем-то убедить собеседницу. Действительно, оставленный в Тревисте гарнизон, явное оживление скритеков таили смертельную угрозу для всех одцлингов, и если сейчас не подняться, не взять в руки оружие, потом может оказаться поздно. В первые месяцы после вторжения у всех народов, населявших Рувенду, еще был шанс одержать победу...
Наконец Первая ответила, и голос ее, звучащий сухо, бесстрастно, убил всякую надежду.
— Королевская дочь, это верно, что ваши люди и наш народ проживали бок о бок в течение многих лет. Проживали мирно, я бы сказала, дружно... Между нами никогда не случались подобные ужасные сцены, о которых ты нам поведала. Понятно и похвально, что ты ищешь поддержку везде, где только можно, чтобы отомстить своим врагам. Действительно, мы были друзьями, но ты ошибаешься, если считаешь, что мы являлись вассалами королей Рувенды. Куда более древние узы связывают нас с Белой Дамой, что обитает в Ноте. Мы служим ей уже которое столетие. Вполне возможно, что у нее есть план действий... Хочу заверить, что мы разделяем твои опасения и принимаем кое-какие меры предосторожности. Еще до того, как ваше племя рувендиан пришло в Гиблые Топи, здесь разразилась такая война...
Она замолчала, взгляд ее словно остекленел — Первая в Доме долго смотрела куда-то за спину Кадии. Что она там увидела? Принцессу даже чуть передернуло — ей стало стыдно за свою горячность, глупость. Она по существу ничего не знала. Оказывается, здесь когда-то тоже шла война. Кто и с кем сражался? Может, в этом сокрыта тайна Исчезнувших?
— Какая тогда замечательная жизнь была здесь! Стоит только послушать наши легенды... Как ты считаешь, каким образом наша страна докатилась до того состояния, в котором пребывает ныне? Мы разобщены, распались на отдельные племена, путешествовать по нашим дорогам — все равно что играть со смертью, а во многие области Гиблых Топей вообще хода нет. Та война была не нами развязана, мы ее дети, и когда те, кто сражался, сгинули, мы обнаружили, что находимся в странном мире. Нам пришлось потратить много усилий, чтобы сделать его пригодным для жизни. Потом ниссомы дали клятву, что больше никогда не будут участвовать в истреблении народов. Пусть это свершается без нас. Мы обязаны жизнями Белой Даме из Нота, с ее помощью нам удалось восстановить мир. Если на нас нападут, мы будем защищаться, но первыми никогда не поднимем оружие. Отправляйся в Нот, королевская дочь, там ты найдешь ответы на свои вопросы.
С этим Кадия волей-неволей вынуждена была согласиться.
Отдохнув, принцесса и охотник вновь отправились в путь, и чем дальше они забирались в болота, тем удивительней и опаснее становилась окружающая местность. Скоро на глазах изменились растения, позеленела и начала покрываться странными пузырями вода. Повсюду еще виднелись заросли тростника, чьи метелки по-прежнему ослепительно блистали на солнце. Уже на другой день в топях начали попадаться небольшие острова — холмы, поросшие лесом, которые выступали из гнилой, обильно рождающей пену воды.
Проплывая мимо островов, Кадия не могла скрыть своего удивления — подобных деревьев она никогда не видывала. Да и ползучие растения, которых здесь было видимо-невидимо, поражали своим необычным видом. Стебли у них были по большей части золотисто-белые, по всей длине располагались отвратительные ярко-алые узкие щели, напоминающие незаживающие раны. Из них постоянно что-то капало. Зловоние вокруг стояло невыносимое...
Короткий посвист Джегана насторожил девушку. Она едва успела вцепиться в оба борта, как охотник могучим гребком резко бросил лодку в сторону. Потом в другую... После он быстро погнал плоскодонку подальше от встававшего по правую руку островка. Там творилось что-то невероятное... С ближайших к воде деревьев начала густо осыпаться листва. Джеган бросил весло, схватил короткое копье, которым обзавелся в деревне, и принялся вращать его над головой. Опадающие листья плавно снижались, но благодаря предусмотрительности Джегана, отогнавшего лодку, только один широкий, с бахромой по краям, листок спикировал на Кадию, но и его охотник ловко отбил копьем.