Черный разрушитель
Шрифт:
— Их делает ее отец, — говорил он. — Это мастер разных штучек. Если бы ты видел некоторые вещи из тех, что она продавала в прошлом месяце! Когда-нибудь он наконец поумнеет и начнет производство в большом масштабе. И тогда все фирмы, выпускающие вечные перья, — и многие другие тоже — окажутся на мели.
То же самое пришло в голову и Дрейку. Однако прежде чем он успел что-то сказать, перо вынули у него из рук и Келли наклонился через проход между сиденьями к сидящему напротив седовласому мужчине.
— Я заметил, как вы смотрели, когда я показывал это перо знакомому, — сказал
— Охотно, — ответил мужчина.
Он говорил тихо, но в ушах Дрейка его голос звучал громко. Едва перо оказалось в руках этого человека, как тут же сломалось пополам.
— О! — воскликнул Келли, ничего не понимая.
— Прошу прощения, — сказал мужчина. В его руке появилась долларовая банкнота. — Моя вина. Купите другое, когда появится эта девушка.
Он уселся поудобнее и углубился в чтение газеты.
Дрейк видел, как Келли кусает губы. Он смотрел то на свое сломанное перо, то на банкноту, то на седовласого мужчину, скрытого газетой. Наконец вздохнул:
— Ничего не понимаю. Оно у меня уже месяц, один раз падало на бетонный тротуар и два раза на пол из твердого дерева. А теперь сломалось, как трухлявая ветка.
Келли пожал плечами, но в голосе его звучала укоризна, когда через минуту он продолжил:
— Полагаю, нельзя надеяться, чтобы отец Селани делал первоклассные вещи при своих ограниченных возможностях… — Он вдруг замолчал. — Смотри, она уже здесь. Интересно, что у нее сегодня необычного? — На лице его появилась хитрая улыбка. — Подожди, я покажу ей сломанное перо. Я смеялся, когда покупал его, говоря, что тут должен быть какой-то фокус. Она разозлилась и гарантировала, что оно никогда не испортится и не иссякнет. Черт возьми, что она там продает? Смотри, какая вокруг нее давка.
Дрейк поднялся на цыпочки и вытянул шею, чтобы лучше видеть поверх голов людей, толпившихся вокруг девушки, показывающей что-то в самом конце вагона.
— О боже! — воскликнул трубный мужской голос. — Сколько ты берешь за эти стаканы? Как они действуют?
— Стаканы! — воскликнул Дрейк и направился к возбужденным людям.
Если зрение его не подводило, девушка пускала по кругу стакан, то и дело наполняющийся какой-то жидкостью. Люди пили из него, а он мгновенно заполнялся снова.
«Тот же принцип, что и в пере, — подумал Дрейк. — Ее отец открыл какой-то способ конденсирования жидкостей. Это настоящий гений. Если бы удалось договориться с этим человеком для моей фирмы или хотя бы для меня самого, мое будущее было бы обеспечено».
Эти размышления прервал ясный чистый голос девушки, поднявшийся над оживленными разговорами:
— Цена — один доллар за штуку. Действие основано на химической конденсации газов из воздуха. Метод этот известен только моему отцу. Кстати, взгляните, я еще не закончила, — ее голос, спокойный и сильный, звучал в тишине, воцарившейся в вагоне. — Как видите, это складной стаканчик без ручки. Повернем верхнюю часть по часовой стрелке — появляется вода. А сейчас — смотрите внимательно — я поворачиваю ее дальше. Жидкость становится зеленой — это сладкий и очень ароматный напиток. Поворачиваю дальше — и жидкость становится красной, превращаясь
Девушка пустила стакан по кругу. Пока тот ходил из рук в руки, Дрейку удалось отвлечься от него и внимательно разглядеть девушку. Она была высокой, около метра семидесяти, с темно-каштановыми волосами. Лицо ее выражало незаурядную интеллигентность, и была в нем какая-то особая гордость, что придавала ему выражение сдержанности, когда она принимала банкноты от покупателей.
Снова раздался ее голос:
— Мне очень жаль, но только по одному на человека. Они будут в свободной продаже сразу после войны. Это всего лишь подарки.
Толпа разошлась, каждый вернулся на свое место. Девушка прошла между сиденьями и остановилась возле Дрейка. Тот инстинктивно отпрянул, но, опомнившись, напористо спросил:
— Минуточку! Мой знакомый показывал мне вечное перо, которое купил у вас. Интересно…
— У меня есть еще пара штук, — серьезно кивнула она головой. — Стаканчик вам тоже нужен?
Дрейк вспомнил о Келли.
— Мой знакомый тоже хотел бы купить еще одно перо. То сломалось…
— Очень жаль, но я не могу продать ему второго, — она замолчала, глаза ее расширились. Потом она с нажимом спросила: — Вы сказали, что перо сломалось! — Она покачнулась, удивленная, потом резко выкрикнула: — Покажите мне его! Где ваш знакомый?
Взяв из рук Келли обе половины сломанного пера, она внимательно пригляделась к ним. Губы ее задрожали, руки тоже, лицо посерело и как-то съежилось.
— Скажите, — прошептала она, — как это произошло? Только точно.
— Ну… — Келли удивленно отодвинулся. — Я показал его тому господину, когда…
Он замолчал, потому что вдруг потерял слушательницу. Девушка повернулась, и это было как сигнал. Пожилой мужчина опустил газету и взглянул на нее. Она ответила ему взглядом, словно птица, загипнотизированная змеей, потом покачнулась еще раз, вторично за эти несколько минут. Корзинка едва не выпала у нее из рук, когда она бросилась бежать между лавками.
Через секунду Дрейк увидел, как она мчится по перрону. Фигура бегущей через Пифферс-Роуд девушки удалялась с каждой секундой.
— Что за черт! — воскликнул Келли и повернулся к пожилому мужчине. — Что вы ей сделали? — спросил он напористо. — Вы…
Голос его замер. Дрейк, хотевший добавить несколько неприятных слов, тоже молчал.
Голос коммивояжера, стоявшего под ярким солнцем на перроне Уорвика, стих. Прошла минута, прежде чем Дрейк заметил, что Келли завершил рассказ.
— Значит, этим все и кончилось? — спросил он. — Мы так и сидели, как пара манекенов, сбитые с панталыку каким-то стариком? И это все? Ты не знаешь, что испугало ту девушку?
По лицу Келли было видно, что он ищет подходящее слово или выражение, пытаясь описать то, что описать невозможно. Наконец он оказал:
— Понимаешь, в нем было что-то такое… как если бы все начальники отделов сбыта всего мира сошлись в одном человеке… Мы просто-напросто заткнулись.
Это сравнение убедило Дрейка. Он мрачно кивнул.