Черный замок над озером
Шрифт:
– Вот и хорошо, – обрадовался сосед. – Я похожу с корзиной по лесу, а вы тем временем осмотрите дом. Что же касается всего остального… Надо подумать, чем вам можно помочь.
– Да чего мне помогать? – сказала Женя. – Просто не стану, как мне советовали, совать нос куда не надо и путаться под ногами, тогда все будет хорошо.
– Может быть, – согласился сосед. – Но я все же предпочитаю думать перед тем, как что-то сделать.
Они пили чай с шарлоткой, которую сосед, по его уверению, приготовил сам. Женя все время косилась на телескоп, и тогда мужчина произнес:
– Подойдите и загляните.
Что Лукошкина тут же и сделала. Взглянула и поняла, что не может оторваться. Перед ней лежала сверкающая бледным серебром равнина, разрезанная горными хребтами, застывшими тенями и круглыми отверстиями кратеров.
– Это Луна? –
– Вы смотрите на Море дождей. Оно находится на три километра ниже остальной поверхности Луны.
Женя вернулась домой и сразу отправила сообщение Валентину:
«Простите, что долго не писала. Сегодня не самый лучший день в моей жизни. Хотя вечер выдался замечательный. Еще совсем недавно я считала, что вы у меня – единственный друг, а теперь кажется, что мой сосед тоже очень хороший человек. Я даже хотела бы дружить с ним. Но как ему об этом сказать?»
Тут же прискакал ответ.
«Ничего говорить не надо. Настоящая дружба обходится без уверений в преданности до гроба. Посмотрите, что он делает или что готов сделать для вас, – сразу все поймете».
«Вы, как всегда, правы, – откликнулась Женя. – Этот человек за несколько дней знакомства уже сделал для меня больше, чем кто-либо за всю мою жизнь. Не считая родителей, конечно».
За окном уже опустилась ночь, накрапывал мелкий дождик, в ярком нимбе вокруг уличного фонаря искрилась золотая пыль. Женя сидела на широком подоконнике кухонного окна и смотрела в темное пространство мира. Вот так же она любила сидеть в детстве, когда идущая ей навстречу жизнь казалась солнечной и радостной. Тогда она и представить не могла, что будет вглядываться во мрак, съеживаясь от страха, затравленная безысходностью и одиночеством. У нее и друзей-то нет настоящих… не считая, конечно, виртуального знакомого и соседа по дому, который такой же призрачный и далекий, неизведанный, как поверхность Луны.
Уже лежа в постели, призывая светлые воспоминания, чтобы и сны пришли к ней такие же безоблачные, Женя отчетливо увидела перед глазами черные отверстия кратеров, серебристые хребты, бескрайнюю безжизненную равнину, на которую ступить страшно, но так хочется этого…
Глава 14
Утром, когда сосед позвонил в дверь, Женя уже ждала его. Они спустились во двор и сели в его машину. Только начинало светать, небо еще не проснулось, но было спокойным, не предвещающим нового дождя. Ранним субботним утром город был почти пуст, и до дома, в котором жили мама с теткой, добрались быстро. Обе поджидали машину во дворе и с достоинством опустились на заднее сиденье. Представились и почти всю дорогу ехали молча, чтобы не отвлекать водителя. Женя тоже молчала, но чувствовала, что мама внимательно наблюдает за водителем. Хотя что она могла видеть? Разве что его затылок и широкие плечи.
Когда прибыли на место, сосед сразу подхватил свою корзинку и направился в сторону леса. Но про него тут же и забыли. Женя смотрела на дом, пораженная тем, с какой быстротой здание было возведено. Отставник Саленко что-то объяснял и показывал. Они ходили по комнатам, поднялись на второй этаж. Женя подошла к окну и посмотрела в сторону леса, над которым повисло не очень яркое осеннее солнце.
– Простите, что не во всех комнатах обои поклеены, – произнес Саленко. – Тут такое дело, каждый выбирает по своему вкусу.
– Ничего страшного, я сама все сделаю, – ответила Женя, – опыт есть.
На первом этаже мама со своей сестрой что-то радостно обсуждали.
– Нет! – прозвучал звонкий голос тетки. – Сюда надо специально мебель покупать, а не тащить из города всякий хлам!
Женя улыбнулась, представляя, как довольны они обе сейчас. Да и ей было приятно ходить по новому дому. Новый дом – это всегда ожидание перемен к лучшему.
– Где вы сейчас трудитесь? – поинтересовался Саленко. – Ника сообщила, что вы работу нашли.
– В институте информационных технологий, – ответила Женя. И, увидев удивленные глаза соседа по даче, объяснила: – На бывшем журфаке.
– Так бы сразу и сказали, что у Васьки-скотины.
– Простите, не поняла.
– Есть у меня знакомый давний, Кэлман его фамилия. Говорят, всем там теперь
– Но он только недавно назначен временно исполняющим обязанности, – объяснила Женя.
Саленко усмехнулся.
– Чтобы Васька-скотина к власти не рвался? Быть такого не может! Этот тип готов любому начальнику задницу лизать, а в то же время доносы на него строчит или того хуже… Я ротой командовал, когда он у меня срочную служил. Так что знаю его хорошо. Да и потом общались. Он же из Кишиневского университета из-за политики вылетел. Какое-то у них там националистическое сообщество было, о Великой Румынии мечтали, ну и повязало «революционеров» КГБ. Кто-то сел, кого-то родители отмазали, а Васька-скотина в армию загремел. Короче, бегал он все время в особый отдел. Особист у нас службу прямо рвал: мало ему было письма вскрывать и читать, на него еще такие, как Кэлман, работали. Даст солдатику трешку-пятерку или просто бутылку, тот с дружками после отбоя в каптерке или еще где-то затихарится и давай беседы вести. А потом докладывает, кто да что говорил. На меня наверняка стучал, хотя я и не пил с ним. Кто я – а кто он! И ведь дружил Васька-скотина со всеми, свой в доску был. Потом уж замполит по просьбе особиста дал ему характеристику и ходатайство на восстановление в университете. Но только не в Кишиневском, а в Питере. Вот как такое возможно, а?
Не перебивая, Женя слушала соседа по даче.
– Потом я его долго не видел. В начале девяностых после окончания Академии тыла и транспорта я попал в Северо-Кавказский военный округ. И вот как-то в Ростове в кабаке встречаю Ваську. Сам ко мне подошел. «Узнаете меня?» – спрашивает. Выпили мы с ним, поговорили. Я-то хорошо его помню, а потому и не болтал особо. Он мне про себя рассказывает, что удачно женился, теперь доцент, денег платят мало, время тяжелое, надо семью кормить, вот и занимается понемногу коммерцией. Потому и в Ростов прибыл, мол, есть большой интерес к военному снаряжению, списанному, но которое еще работает, можно неплохо подзаработать на этом. Телефонами обменялись. Думал, не увижу его никогда, но он позвонил и стал говорить, что его конкретно интересует. Короче, Васька-скотина смутил меня своим предложением. Я ж тогда, несмотря на должность, получал сущие копейки. Возможность, конечно же, у меня была. Пошел к начальству, сказал: так, мол, и так, все равно войска из Чечни выводим, все с собой не утащим, давайте хоть подзаработаем на этом. Начальник сразу согласился. Мы с Васькой в Питере встретились и все обговорили: что, сколько и почем, а главное – наши с ним доли. Потом какую-то технику списали, на какую-то акт составили, что своим ходом не дойдет, а железнодорожных платформ не хватает… В общем, совершилась сделка. Начальство мое свое получило, мне Васька сам должен был хорошую сумму передать. Прихожу к нему домой, а он руками разводит: все отдать не может, с него якобы посредники требуют за содействие больше, чем просили поначалу, причем люди там серьезные, отговориться не удастся. Поругались мы с ним. Немного Васька мне отдал, еще часть в другой раз пообещал. Понял я, что он меня кинул. Ну ладно, думаю, встретимся еще.
Саленко тяжело вздохнул и продолжил:
– А потом я узнал вот что. Посредники и в самом деле были, только к нашему куску никакого отношения не имели. А пообещал им Васька-скотина ровно миллион американских рублей. И деньги у него были отложены. Но он поглядел на них и решил себе оставить, как и мою долю. А как это сделать? Он же вообще-то трус невероятный, а еще больше жадный. Каким-то образом Васька вышел на бандитов, пообещал сколько-то, а те ему гарантировали свое покровительство и защиту. И вот назначили ему посредники встречу. Вернее, сказали, что зайдут к нему домой. Васька пригласил группу поддержки из двух мордоворотов. Сидят, ждут, Кэлман виски потягивает.
Звонок в дверь – входят два человечка: старичок да паренек худенький лет семнадцати. Вася, не вставая с кресла, объясняет им, что денег нет, получайте, мол, с покупателей. Те попытались сказать, что он нехорошо поступает, но Вася головкой мотнул, и один из мордоворотов подошел к старичку, собираясь его, мягко говоря, выкинуть из квартиры. Что потом произошло, Кэлман и не понял – шестерка его отлетел и без чувств в углу комнаты успокоился, старичок его оприходовал, а мальчик достал пистолет и к Васиному виску приставил. Второй телохранитель сам на пол лег, умоляя не убивать. Вася с мокрыми штанами отдал все деньги. Вот такая история. Хотите верьте, хотите нет.