Шрифт:
Во дворе рядом с песочницей сидел Кот и жмурился на солнце. Кот был целиком и полностью черным, а еще – по-настоящему несчастным. Светило солнце, откуда-то издалека доносились звонкие детские голоса, а Кот сидел рядом с песочницей, все сильнее и сильнее нагреваясь, и думал-думал-думал.
Все дело в том, что Кот был вовсе не обычным котом. Он был Черным Котом, и, как и все законопослушные Черные Коты, приносил несчастья. Не всегда, конечно, только когда перебегал дорогу – и не то чтобы Кот на эту работу соглашался. Не было вроде никакого
Рядом послышалось тактичное покашливание, и сразу запахло соломой и пылью. Кот открыл свои печальные глаза и поглядел на Афанасия. Тот деловито расчесывал бороду – бородой Афанасий очень гордился. Увидев, что Кот на него смотрит, он махнул красным платочком, который держал в руке.
– Лопату не видел? – деловито спросил Афанасий.
«Лопату?» – одним взглядом переспросил Кот.
– Да, лопату, – кивнул тот и еще раз махнул платком. – Вика потеряла лопату. И попросила меня найти, а как я ей откажу?
Афанасий немного покряхтел, усаживаясь на бортик песочницы – роста в нем было от силы сантиметров двадцать, и добавил:
– Они, видимо, считают, что раз домовой – так сразу волшебник. А я все сам, без магии – вещи там со стола поскидывать – это ручками надо, ручками. Лопату, вот опять же. Сегодня с обходом пошел, все как положено: цветок уронил, морскую свинку до истерики довел…
«Морскую свинку?» – переспросил Кот.
– Морскую свинку, – кивнул Афанасий. – Это Лиза твоя купила. Знаешь, как назвала?
Кот не знал.
– Ёрш.
Афанасий хихикнул.
«Хорошее имя», – согласился Кот.
– Так вот, до кухни дошел, вижу – печенье мне оставили. Забрал себе, цветок на место поставил, пол подмел. Гляжу: а на ножке стула вот это.
Афанасий в третий раз махнул красным платком.
– Подхожу, сразу вижу – потеряли что-то. Присмотрелся – ну, точно, лопату. Ты мне скажи, зачем Вике лопата? Ты хоть раз видел ее с лопатой?…
Кот оглядел серенькую пятиэтажку, во дворе которой они с Афанасием сидели, и покачал головой. Он видел Вику с охотничьим ружьем, с огромным фикусом в кадке, а еще с набором для выжигания по дереву, но с лопатой – никогда.
– Большая такая, – продолжил Афанасий. – Не знаешь, где может быть? Весь подъезд уже оббежал… Фух, ну и печет же.
И в подтверждение своих слов Афанасий вытер со лба пот красным платочком.
Кот сказал, что никаких лопат не встречал, и предложил домовому немного отдохнуть. Тот согласился, устало вытянул ноги. На ногах у него вместо привычных лаптей отчего-то красовались кроссовки такого ярко-зеленого цвета, что Коту разом захотелось чихать. Он вопросительно глянул на домового.
– А, это, – явно любуясь новой обувью, которая была явно ему великовата, протянул тот. – Это мне Вика подарила.
«Подарила?»
– Ну, не совсем подарила, – исправился Афанасий. – Я как считаю: если жизнь не посылает тебе чудес, значит, чудеса надо организовать самому. А ты глянь, ну разве не чудесные ботиночки?
«Украл, значит?»
– Украл.
и они посидели еще немного в тишине. Потом Афанасий спросил:
– А ты чего грустный такой? Опять не тому дорогу перебежал?
Кот не ответил, но Афанасий сам все понял.
– Ой, да не переживай ты, – меланхолично сказал он. – У каждого своя работа. Ну не виноват же ты, что Лиза в тебя верит, ну?
«Вот Вика, например, верит в домовых, – очень грустно сказал Кот. – А Лиза ни во что не верит. Только в черных котов, которые приносят несчастья – ну что в этом веселого?»
Афанасий по-отчески положил маленькую ручку Коту на нагретую солнцем черную голову. Лиза и Вика снимали тут вместе комнату и учились в одном университет, и Афанасий, видимо, чувствовал, что обязан помочь коллеге.
– Все важны, понимаешь? – менторским тоном произнес он. – И ты тоже. Ничего-ничего, все уладится. Ты, главное, не горюй. Знаешь, как бывает – падает, например, человек с крыши, или на работу в школу устраивается, и все – жизнь перевернулась. Теперь и в пришельцев верить можно, и в ангелов. Ты себя не закапывай, не унывай, ну.
Кот открыл глаза и в ужасе уставился на Афанасия. Ни ангелом, ни тем более пришельцем, ему становиться не хотелось.
– Да ладно тебе, – немного смутился домовой. – Я это к чему? Думаешь, ты бесполезен?… Так это все ерунда – не бывает ничего бесполезного.
Он подумал и добавил:
– Кроме автобусных билетиков. Так устал их по всей квартире собирать, кто бы знал.
Кот вздохнул. Афанасий тоже.
– А вообще у тебя кризис среднего возраста, – через пару секунд со знанием дела добавил домовой.
Если бы Кот умел, он бы обязательно пожал плечами, а так только неоднозначно пошевелил усами. Усы тоже были черными.
– У кого кризис среднего возраста? – раздался густой бас у них над головами.
Афанасий посмотрел вверх и с коротким воплем свалился с бортика песочницы. Кот тоже поглядел – рядом стоял высокий мужчина с длинными волосами и бородой – не такой длинной, как у Афанасия, но тоже внушительной. Мужчина был замотан во что-то, отдалённо напоминавшее простыню – Кот в одежде вообще плохо разбирался.
– Тьфу ты, – лежа в песке, выругался Афанасий. – Ты погляди, это Миша с третьего этажа домой вернулся. Лучше б он в инопланетян верил, ей-богу.
– Какого богу? – уточнил мужчина.
«Ей», – повторил Кот, и тот озадаченно качнул головой.
– Не знаю такого.
Кот вопросительно глянул на Афанасия.
– Это – Зевс, – объяснил он, выбираясь из песочницы.
Что-то треснуло, грохнуло, и песок рядом с Афанасием сплавился в стекло. Зевс извинился. Афанасий в ужасе поглядел на песочницу и спрятался за Кота.